Особо важное дело - Алексей Макеев

– Это легко проверить, – сказал Гуров. – Такие персоны все на учете.

– Пусть так. Пусть там живет всего лишь исполнитель нового шансона – какой-нибудь Саня Брянский. И что тогда? Думаешь, Орлов захочет извиняться перед Сашей Брянским?

– Перестань! – поморщился Гуров. – Конечно, у нас нет времени на все эти проверки. Но я нюхом чую, это тот самый вариант! Иногда надо рисковать – тебе это прекрасно известно.

– Рисковать тоже можно по-разному, – возразил Крячко. – Например, подождать до утра, произвести рекогносцировку…

– Ты понимаешь, мэр Полосатов примчался сюда не просто так! Ему сообщили, что его молодцы попали в засаду, и он решил сам во всем разобраться. Этот человек пойдет на все. Не удивлюсь, если он этой ночью прикажет избавиться от Немовой и вообще очистит свою резиденцию от лишних улик. А завтра утром он будет объезжать своих московских покровителей – ищи тогда ветра в поле. Мы потеряем уйму времени и наверняка потеряем Немову. Я себе этого не прощу.

– Я уже говорил, что мы изначально теряем темп, – сказал Крячко. – Это реальность. Настоящий шахматист принимает это как данность.

– Что же ты советуешь? – подозрительно осведомился Гуров. – Сидеть сложа руки и смотреть, как этот подонок реализует свое преимущество?

– А вот и не угадал, – ухмыльнулся Крячко. – Я хочу предложить тебе совсем другое. Зачем поднимать бучу, беспокоить серьезных людей? Мы можем просто сесть в машину и скатать в эти Родники… В нерабочее, так сказать, время…

Гуров несколько секунд рассматривал его простодушное лицо, а потом угрожающе сказал:

– Вот, значит, что ты предлагаешь! Без ведома руководства, рискуя лампасами…

– Говорю же, риск риску рознь, – ответил Крячко. – Допустим, произошла ошибка, и нужное лицо по данному адресу не проживает. Мы не гордые, мы извинимся, и инцидент будет исчерпан…

– А если все-таки проживает? – жестко сказал Гуров. – Обыск без санкции прокурора…

– А Бенедиктов на что? – спокойно заметил Крячко. – Какова его роль в деле? По-моему, это отличный выход. Пока мы будем обследовать место, Бенедиктов будет стоять на подхвате и держать с нами связь. Если мы что-то обнаружим, сразу даем ему знать, и он с полным сознанием своей правоты мчится назад в Москву и ставит тут всех на ноги. Это будет тоже не слишком приятный момент. Но это будет глубоко мотивированный момент! Даже Бенедиктов сумеет с ним справиться.

– Слушай, – сказал с уважением Гуров. – Когда ты перестаешь трепаться, в тебе появляются проблески гениальности! Но как мы уговорим Бенедиктова поехать с нами?

– Это я беру на себя, – важно произнес Крячко. – Ты только не вмешивайся.

Глава 18

В темноте переливались яркие огни поселка. С каждой минутой они увеличивались, и вместо хаоса сверкающих пятен вырисовывалась мирная картина уютного жилого комплекса с горящими окнами. В поселке, на первый взгляд, было не более сотни домов.

Гуров остановил «Пежо» возле пропускного пункта, дождался, пока охранник, молодой веселый парень в униформе, не заглянет в салон, поздоровался.

– Приветствую! – жизнерадостно откликнулся парень. – Что-то я вас не знаю. В гости к кому приехали?

– Вот именно, в гости, – кивнул Гуров. – Догадливый ты! На-ка, изучи вот – может, еще чего догадаешься? – И он протянул охраннику свое удостоверение.

Парень вышел на свет, шевеля губами, просмотрел книжечку, почтительно козырнул.

– Какие проблемы, товарищ полковник?

– Тебе эти координаты знакомы? – Гуров подал охраннику записку с адресом.

Парень прочел, подумал и довольно толково объяснил, как проехать к дому.

– Молодец! – похвалил Гуров. – А будешь вдвойне молодец, если не станешь болтать языком. Вас тут сколько?

– Трое, – сказал парень.

– Вот и остальных предупреди! Мы здесь на задании, поэтому молчок! И еще имейте в виду – вот этот человек, возможно, вернется без нас, пропустить беспрепятственно! – Гуров показал на озабоченного лысоватого человека, располагавшегося на заднем сиденье «Пежо» – это был Бенедиктов.

– Все будет в порядке, товарищ полковник! – заверил охранник. – Можете не сомневаться. Мы милицию уважаем.

– Попробовали бы вы ее не уважать! – усмехнулся Гуров и спросил: – А ты, случайно, не знаешь, кто по этому адресу проживает?

– Да наезжают люди, – неопределенно заметил охранник. – Откуда-то в основном издалека, не московские. Сегодня вот еще приехали – на «Мерседесе». У них в этом доме постоянно живет один – вроде управляющего. Вот он решает, кого пускать, а кого нет.

– Понятно, – сказал Гуров. – Ну, мы, пожалуй, без его разрешения обойдемся… Поднимай шлагбаум!

Когда отъехали от пропускного пункта, Бенедиктов с тревогой сказал:

– У меня предчувствие, что я зря с вами связался. Мне до пенсии всего ничего. И врач запретил волноваться – категорически! Чем больше я думаю о вашей затее, тем больше у меня сомнений…

– Бенедиктов! – проникновенно сказал Крячко. – Разве мы когда-нибудь кого подводили?

– Не припомню, – честно ответил Бенедиктов. – Но люди меняются.

– Не очень-то они и меняются, – проворчал под нос Гуров, косясь на следователя, и, повышая голос, сказал: – Вы зря беспокоитесь! Все возможные синяки и шишки пойдут на наш счет. Вы в любом случае остаетесь чистым.

– Да? – саркастически спросил Бенедиктов. – Я руковожу следствием. Как это я останусь чистым?

Гуров остановил машину возле особняка с ярко горящими окнами.

– Кажется, попали куда нужно, – удовлетворенно пробормотал он, сверяясь с адресом на бумажке. Затем резко обернулся к своим спутникам и объявил: – Итак, трепотня закончилась. Каждый знает свое место и маневр. Вы, Бенедиктов, вставайте где-нибудь в сторонке и ждите звонка. Как только мы что-нибудь обнаружим, сразу дадим вам знать. А вы уж тогда не теряйте времени, приложите все ваше искусство и опыт. Короче, возвращайтесь с прокурорским постановлением и с подкреплением.

– И помните, какая сила стоит за вашей спиной! – торжественно добавил Крячко. – У вас попросту нет ни малейшего повода сомневаться!

Гуров с удивлением посмотрел на него, но ничего не сказал. Лишь когда они вышли из машины, а «Пежо», ведомый Бенедиктовым, растворился в темноте, Гуров негромко спросил:

– Что ты ему наплел?

– Просто намекнул, что мы с тобой выполняем секретное задание, спущенное с самого верху, – невозмутимо сказал Крячко. – А в случае его успешного выполнения всех участников ждет особая, президентская прибавка к пенсии. У Бенедиктова это самое больное место – он клюнул сразу.

– Тебя никогда не мучают угрызения совести? – поинтересовался Гуров.

– С какой стати? – удивился Крячко. – Я же ничего не обещал. Только намекнул.

– Ладно, давай за дело! – распорядился Гуров. – Осмотрим дом, прикинем, где есть возможность проникнуть, а дальше уже будем смотреть по обстановке.

– Ну, ясно! – сказал Крячко. – Работу почище ты, конечно, возьмешь себе, а на меня свалишь самую неблагодарную ее часть. А когда меня, не дай бог, накроют, ты тут же отречешься от меня! И вдобавок там, наверное, собаки…

– Собаки тебя давно бы учуяли, – сердито сказал Гуров. – И кончай трепаться – я уже предупреждал, больше не стану!

Крячко виновато поднял руки, и они в полном молчании обошли кругом трехэтажный дом из темно-красного кирпича. При осмотре обнаружилось два входа – парадный и черный, а также ворота, ведущие, по-видимому, в подземный гараж. Все двери были закрыты наглухо, но с тыла здания Крячко обнаружил приоткрытую фрамугу на высоте примерно двух метров, ведущую в какое-то темное помещение. Стас предположил, что там может находиться туалет или ванная комната.

– Нечего нам тут больше бродить, как ученым котам, – безапелляционно заявил он. – Ступай к хозяевам с официальным визитом, а я что-нибудь придумаю. Когда проникну внутрь и что-нибудь найду – дам тебе знать. Если Немова здесь, ее скорее всего прячут в каком-нибудь подвале.

– Ты все-таки не зарывайся, – посоветовал Гуров. – Побольше ответственности. И не потеряй мобильник. Иначе мне придется развлекать хозяев разговорами до утра.

– Не учи отца… – забормотал было под нос Крячко, но тут же предусмотрительно оборвал фразу.

Гуров покачал головой, повернулся и направился обратно – к парадному входу. Он поднялся на высокое крыльцо и нашел кнопку звонка. Многое теперь зависело от того, захотят ли его принять в этом доме, но Гуров был уверен, что Полосатов просто не сможет его не принять – нужно иметь поистине нечеловеческую выдержку, чтобы в подобной ситуации не попытаться разузнать, что на уме у противника.

Не открывали ему достаточно долго, и Гуров догадался, что его, должно быть, тщательно рассматривают в какое-нибудь секретное окошко. Потом защелкали тугие пружины замка, и дверь распахнулась. В лицо Гурову ударил слепящий луч света, а грубый голос спросил: