Сразу и навсегда - Джилл Шелвис

Он схватил ее за плечи и притянул к себе. Поцеловал и спросил: очень тихо, очень серьезно.

– Мы в порядке?

– Ну… – смущенно улыбнулась она, – я…

Джош усмехнулся, отпустил ее и шагнул к двери. Его сотовый снова вибрировал в кармане. Он схватился за трубку еще до того, как за ним закрылась дверь.

Грейс наскоро привела себя в порядок. Хотя по правде, в порядок довольно относительный. Волосы были черт знает в каком виде. Тело все еще трепетало. Но она не могла избавиться от широкой улыбки. Два потрясающих оргазма! Она сделала все возможное, чтобы выглядеть пристойно, и, войдя в большой дом, едва не наткнулась на Анну.

– Прости!

Та пристально на нее уставилась.

– Ты только что разминулась с Джошем.

Грейс постаралась принять невинный вид.

– Неужели?

– Актриса из тебя неважная, – покачала головой Анна.

Грейс обмякла, перестав притворяться. Танк прыгал в манеже в надежде вырваться на волю, фыркал и загребал лапами. Грейс освободила его. Щенок немедленно заметил световой меч и стал яростно на него рычать.

– Ты сводишь его с ума. И знаешь это, правда? – спросила Анна.

– Это меч Тоби.

Анна закатила глаза.

– Моего брата. Ты сводишь с ума моего брата.

– А я была совершенно уверена, что эта честь принадлежит тебе.

Грейс дала Танку команду «сидеть».

Он не послушался. И залаял.

Грейс взяла из коробки собачье печенье.

– Сидеть!

Танк стал кататься по полу.

– Танк, сидеть!

Щенок подал ей лапу, и Грейс сдалась.

– Так ты намерена втрескаться в Джоша, как остальные няни? Не рекомендую. Влюбиться в него – самый короткий путь к увольнению. Или он тебя бросит.

– О чем ты?

Танк стал бегать кругами, кататься на спине, явно решив выдать весь репертуар своих трюков за очередное печенье.

– Разве ты не беседовала с нанимателем, прежде чем соглашаться на эту работу? – допытывалась Анна.

– Ну… я…

Нет, на этот раз не беседовала.

– Все случилось так быстро.

Кроме того, она не хотела его расспрашивать. Что разительно отличалось от нежелания знать.

Потому что она желала знать. Страстно.

– Не интересовалась, почему уходили твои предшественницы? Или почему такой классный парень из такой классной семьи…

Она метнула Грейс улыбку, так похожую на улыбку Джоша, что та моргнула.

– Не может удержать няню? И не имеет девушки? Все потому, что они влюбляются в него. А у Джоша нет сердца, он не может любить.

– Вот это да!

– Именно. Тебе нужно взять себя в руки.

– Нет, я имею в виду, что ты очень злая. Тебе когда-нибудь это говорили?

Анна, похоже, вовсе не обиделась.

– Злая как кобра, – согласилась она. – Это моя основная специальность в колледже.

– Нет. Ты специализируешься в пропуске занятий.

– Очередная лекция? – вздохнула Анна.

– Ты занимаешься кулинарией и сочинением историй. Тут и святой бы взбесился. Говорю тебе, попытайся взяться за что-то поинтереснее.

Анна пожала плечами.

– Но почему нет? Не понимаю. Если ты достаточно умна, чтобы быть злой как кобра, значит, достаточно умна, чтобы сделать из себя что-то.

– Что именно?

– Да что хочешь. Все двери открыты. Черт, да если бы ты хотела, могла играть в футбол.

– Привет! Я в инвалидном кресле.

– Нет, я видела это на сайте Вашингтонского университета. У них полно спортивных программ для людей с ограниченными возможностями, включая софтбол, американский футбол и курсы самообороны.

Анна уставилась на нее.

– Разве тебе никто не говорил, что нужно бережно относиться к бедной калеке?

– А бережное отношение нужно заработать.

Анна прищурилась. Грейс пожала плечами.

– Это правда. Ты не выедешь на своем увечье, только потому, что не можешь ходить, что бы ни думала. И если честно, ты вовсе не выглядишь такой уж калекой.

– Т-ты слепая? – возмутилась Анна.

– Нет. А ты?

– Я парализована!

– Знаю. Ты только об этом и твердишь.

– Я парализована после аварии, убившей моих родителей, – подчеркнула Анна. Очевидно, она не раз это повторяла, и обычно это срабатывало. – Ты должна жалеть меня. Все меня жалеют!

– Послушай, – тихо начала Грейс. – Мне страшно подумать, что ты прошла через такое. Думаю, это настоящий ад. Это ни с кем не должно случаться.

При одной мысли об этом у Грейс перехватывало горло от боли. За Анну. За Джоша. У нее болело сердце, когда она думала, что ему пришлось пережить и как удалось сохранить то, что осталось от семьи.

– Но ты выжила, – тихо напомнила она Анне.

– И что? Я по-прежнему не могу играть в футбол.

– А раньше могла?

– Еще как!

– Значит, и сейчас сумеешь. Играй в футбол, сидя в инвалидном кресле.

– Это глупо. И жалко.

– Нет, глупо и жалко ничего не делать, только стервозиться из-за сорвавшейся поездки в Европу, хотя если бы действительно хотела, поехала бы. Ты ведь кричишь, что стала взрослой.

Анна тихо, недоверчиво рассмеялась:

– Я беру свои слова обратно. Ты мне нравишься не больше, чем остальные няни.

Грейс сочувственно улыбнулась.

– Они нянчили тебя, верно? Обхаживали?

– Меня не нужно нянчить! – вспыхнула Анна.

– Правда?

Анна едва заметно улыбнулась. Искренне. Но тут же обернулась к парню, выходившему из ее спальни в одних трусах. Парень широко зевал.

– Он ушел? – сонно осведомился Девон. – Твой брат.

– Угу.

– Прошлой ночью ты заснула, не успел я лечь, – пожаловался Девон.

Анна ответила таким откровенно фальшивым смехом, что Грейс перевела глаза с нее на Девона. Но тот либо ничего не заметил, либо ему было на все плевать. Почесал голову. Потом грудь. Если следующей будет задница, Грейс вырвет.

– Что собираешься делать сегодня? – спросила его Анна, так явно желая, чтобы он поскорее оделся и убрался, что Грейс едва не вытолкала его за дверь собственными руками. Хорошо бы Анна пнула его в зад! Но в возрасте Анны Грейс терпеть не могла, когда кто-то указывал ей, что делать. Мало того, наверняка поступила бы наоборот. Поэтому и прикусила язык. Сильно.

– Думал, мы поедем в Сиэтл, пошатаемся по магазинам. Говорят, там есть новые сноуборды.

– Разве ты не посещаешь физиотерапевта? – спросила Грейс, пытаясь бросить Анне спасательный круг. Но Анна в нем не нуждалась.