Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

Девочки уже почти закончили, но им не велено было уходить до конца вечера на случай, если мне придётся поправить макияж.

— Может, Макс нас чем-нибудь угостит?

— Ага. Конечно. Ты видела, в каком он сегодня настроении? Я бы к нему не подходила.

— А где вы его видели? — встрепенулась я. Весь сегодняшний день прошёл в какой-то странной дымке, и я не могла понять, что происходит вокруг и где все. Никогда ещё я так остро не нуждалась в ком-то знакомом. Чёрт, я бы даже согласилась провести время с Яном, лишь бы не сидеть вот так одной.

— Да бегал где-то. А что?

— Кать, если ты уже всё с волосами, можешь поискать его? Я где-то потеряла телефон и никого сегодня не могу найти.

Телефон! Точно! Я должна была позвонить Кристине! Как и многие, я не знала на память ни одного номера, записанного в мобильном. Но у Макса точно должен быть её номер.

Кати не было долго. Я тигрицей металась по гримёрке, понимая, что внизу творится полный хаос, что идут последние приготовления, а под клубом вообще толпа. И что никому нет до меня дела!

— Всё нормально? — спросила Таня, следящая, чтобы я не сожрала всю помаду в своём волнении.

— Не совсем. Я потеряла телефон и не могу связаться с сестрой. И мне кажется, что с ней что-то не так.

— Есть причины для беспокойства? — крайне осторожно спросила Таня, чувствуя, что моё напряжение может перерасти в истерику, и тогда придётся поправлять макияж.

Причины были. Я не должна была оставлять её одну. Я должна была остаться в квартире, или хотя бы звонить. Она меня потеряла и…

Кольцо обожгло мне палец и тут же потухло. Это было похоже на язычок пламени от зажигалки. Но это помогло. Всё будет хорошо. Ещё несколько часов — и я сразу же поеду домой.

— Я его нашла, но он был с Яном Дмитриевичем, так что…

Катя посмотрела на меня виновато.

— Который час? Я уже могу спускаться? — спросила я скорее у самой себя, чем у девушек, которые, как и я, хотели сбежать отсюда побыстрее. В ответе я не нуждалась, с трудом засунула ноги в узкие туфли и полетела вниз по чёрной скользкой лестнице. Вниз, в темноту и страх, в жадную голодную толпу, но поближе к нему — к предводителю стаи. Пока он ко мне благосклонен — я в безопасности. Этот урок я уже усвоила и очень хорошо.

Несмотря на принятые две таблетки за один вечер, легче мне не становилось. Боль пронизывала все мышцы, я не могла лишний раз шевельнуться, чувствуя крепатуру и изредка судороги, настолько сильные, что мне приходилось останавливаться. На пятках уже загрубели мозоли, так что было не так больно, но зато отёкшие ноги выглядели так себе, особенно в узких туфлях и коротком платье. Надо было что-то делать.

— Макс! — я увидела его красную голову возле сцены, где настраивали звук, и, ничего уже не стесняясь, подлетела к нему из последних сил.

Он оглянулся на меня с какой-то тревогой, будто ожидал истерики или скандала.

— У меня мало времени. У тебя есть ещё таблетки? Я не выдержу!

Он молча достал из кармана несколько розовых кругляшек и уже клал их мне на ладонь, как вдруг заметил кольцо.

— Ева. Не надо. Это кольцо…

— К чёрту кольцо! Ты не понимаешь! — я схватила его за запястье и впилась взглядом в васильковые глаза. — Ну, как тебе?

Он отстранился от меня, высвободил руку и отдал таблетки.

— Ты же знаешь о побочке для тебя? — мне казалось, что он хотел сказать что-то ещё, но передумал.

— К чёрту всё это! Это просто какое-то безумие! Целый месяц бесконечного безумия!

Я прокричала это, стараясь перебить шум колонок, но он и так видел, знал всё, что со мной происходило тогда, что они сделали со мной. Макс отвёл взгляд, сделал вид, что его что-то заинтересовало на сцене. Так он сбежал от разговора. Что ж, сбегу и я, пока не пришёл Ян и не начал таскать меня за собой, как собачку на поводке.

Туалет здесь был роскошный, такой же кровавый и чёрный, как и всё вокруг. В таком антураже можно было снимать либо триллеры, либо жёсткое порно. Я сейчас подходила ко второй категории. Смоки айс и алая помада? Кто это вообще придумал? Кровавое платье, открытое, обтягивающее, короткое. Я помню, что взяла у Макса две таблетки. Выпила ли я их сразу обе? Я не помню. Всё так смешалось в ту ночь. Помню, что у меня закружилась голова, и мне пришлось немного посидеть на унитазе просто для того, чтобы не стоять на шпильках, чтобы отдохнуть и спрятаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Что-то менялось. Мне захотелось выйти на улицу, потому что клуб для меня окончательно превратился в клетку. Через служебный выход я смогла выбраться на пятачок, где обычно украдкой курили девочки, но сейчас там никого не было. Парк спускался к Днепру, я знала это, хоть ни разу и не видела сама. Но сейчас мне нельзя было туда идти. Что-то держало меня здесь. В голове снова всплыла ассоциация будки и собаки на привязи. Но дело было не совсем в этом. Мне было плохо из-за таблеток. Не так, как без них. Боль ушла, захватив с собой усталость и следы бессонных ночей. Но теперь меня что-то тревожило. Что-то такое, неведомое мне до этого…

Хотя нет, я лгала себе, что не знаю, чего хочу. Но я знала. Чувствовала. Капризная принцесса требовала внимания. И она этого заслужила. Впервые в жизни я согласилась, что её желания абсолютно обоснованы. Трое суток бесконечных унижений, боли, усталости и голода. И теперь моя душа горела ярче этого алого платья.

Я вернулась в клуб уже другой. По скользкому чёрному мрамору шагала не терпеливая служанка, а настоящая ведьма, повелительница, госпожа. Сегодня Ян будет доволен.

Анастасия оглянулась на цокот моих шпилек и застыла в изумлении и страхе.

— Где Ян? — не глядя на неё, кинула я.

— Ян Дмитриевич… Он… — она так растерялась, словно не узнала меня и теперь не знала, что сказать.

— Быстрее.

— Он был возле входа вместе с Максимом…

Я не дослушала.

Часть людей уже запустили в клуб, и мне пришлось обходить ранних гостей. Девочки из персонала снова смотрели на меня, как в самые первые минуты встречи, а может и хуже. У меня не было времени смотреть на них. К чёрту этот клуб. Была бы моя воля, я бы сожгла его дотла. Дождалась бы темноты и превратила в огромный костёр!

— Добрый вечер! Не опоздала?

Макс посмотрел на меня с укором и каким-то странным страхом. Мне он сегодня категорически не нравился, но причины я понять не могла. С таблетками я переставала чувствовать. А сколько я их сегодня приняла? Сложно даже сказать.

А вот Ян… Великолепный Ян, в вишнёвом костюме и чёрной рубашке. Это было странно яркое сочетание, но оно подходило под эту кровавую чёрную ночь. Я не видела его всего несколько часов, но он снова как-то неуловимо изменился. Как всегда безупречный, но на этот раз черты лица стали чуть более выразительными, а взгляд — пронзительным. Он бессовестно раздевал меня глазами, хотя чего он там не видел?

— Макс, ты свободен. Проследи, чтобы всё было в порядке.

Мы стояли на том же чёрном крыльце, которое так испугало меня в первую ночь, только теперь перед нами расстилалась толпа фанатов.

— Мы же не будем это слушать? — почти промурлыкала я, подходя к Яну ещё ближе. Мне не требовалось, чтобы он меня очаровывал. Сегодня я хотела этого сама: флиртовать и играть с огнём, доводить до точки и отступать. О, это прекрасное чувство тех искр, которые передуют огню страсти!

— Конечно же, нет. Всегда есть планы получше, тем более на такую ночь и с такой роскошной девушкой.

Он коснулся своими длинными пальцами моей щеки, чуть погладил, чуть задержался, но смотрел прямо в глаза.

— Ты сегодня прекрасна, — шепнул он, и я слегка потёрлась о его ладонь, задев её губами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как и вы.

Внешне он почти не изменился, только улыбнулся развратной улыбкой, и в глазах блеснули огоньки, опасные для каждой девушки.

— Я же говорил, что ты сама захочешь, — ещё тише, но с лёгкой хрипотцой сказал Ян.

Прозвучало это слишком самонадеянно.

— Хотеть — не значит сделать. Я вот уже три дня хочу убить Настю её же шпильками, но держусь.