Прорвемся, опера! Книга 2 - Никита Киров

была открыта. Хозяин кафешки лично жарил шашлыки на мангале под открытым небом, официантка разносила тарелки с мясом и кружки с пивом, посетители всё сидели за столами, хоть и поглядывая с опаской на небо. Ветер усиливался, а ограда летней кафешки из стальных чёрных прутьев никак от него не защищала.

За одним столом сидел Боцман, бригадир «Универмага», и двое его бойцов. Один из них, Генка Пианист, рассказывал городские новости.

— Ну и чё, короче, — он размахивал сигаретой при каждой фразе. — Наехали зареченские на этих пацанов, стрелку им забили. Так те Мирона сами взяли у бабы на хате, Чапаю п*** вломили, а Артуру на стрелке такую предъяву сделали, что он сразу съехал и свалил подальше.

— Ты не заливай, — возмутился Резо, отвлекаясь от шашлыка.

— А я-то чё? Братва говорит, что Артур съехал.

— Пробей-ка всё, Резо, — грубым басом сказал Боцман, отпивая пиво. — Что и как, а то мне кажется — гонево это всё, — он сделал ещё глоток. — А я с этой машиной сегодня провозился. Какой-то лошара малолетний в меня врезался, задок к чертям погнул, дверь заклинило. Ремонт в штукарь зелени обойдётся, а то и больше.

— «Чероки» же, — закивал Пианист. — Заказывать детали из Москвы надо, в области хрен найдёшь.

— Так знаю! Надо было крузака брать, к япошкам проще найти.

— Так пусть лошок и оплачивает, — заметил Резо. — Раз сам накосячил.

— Оплатит, никуда не денется. Он в больничке пока, гы-ы, — Боцман коротко загыгыкал. — Пробей-ка, Пианист, кто его родаки, пусть тачку ту продают и…

Рядом с повреждённым «Чероки» остановилась красная девятка. Оттуда выскочил чем-то встревоженный Шмель, высокий качок, и, даже не закрывая дверь, побежал к столу.

— Боцман! — рявкнул он. — Тебя Кросс ищет! Очень недовольный. Чё трубку не берёшь?

— Чё такое? — Боцман нахмурил брови и проверил телефон, лежащий перед ним на столе.

Опять села батарейка.

— А чтобы ты ему пояснил за этого пацана, — запыхающийся Шмель навис над столом. — Ты сегодня избил сына Артура… ну, неродного… но суть-то одна. Он же предъявит за это!

— Вообще, — Боцман отпил из кружки и громко поставил её на стол. — Пацан сам не прав был, ещё возмущался там, я его и осадил. Во-вторых, не калечил, а просто проучил. И откуда я его знать-то должен? Он на Артура-то и не похож сроду!

— Езжай в казино, — велел Шмель. — Кросс ждёт.

— А ты мне не указывай, не дорос ещё, — пробурчал Боцман. — А вообще, я и Кроссу всё обосную, и Артуру предъявлю, чтобы за пацаном лучше смотрел, — хвастливо произнёс он. — Так что пусть не пыжится, армянин, ещё и за тачку мне должен останется…

— Чё-то какой-то замес недобрый начинается, — произнёс Резо, оглядываясь по сторонам.

Боцман тут же начал оборачиваться. Чёрный крузак встал с одной стороны, оттуда выбрался высоченный Крокодилыч с парой человек, вид у них и вправду был недобрый. Ещё несколько зареченских остановилось у побитой машины самого Боцмана.

А у входа в кафешку остановился красный джип «Шевроле», вскоре оттуда вылез и сам Артур. Улыбка до ушей, как и всегда. Он пошёл в сторону кафе, выставив захваченную из машины биту в сторону прутьев решётчатого забора. Она громко стучала каждый раз, встречаясь с прутом.

— Шашлычная закрыта, — громко объявил Артур, продолжая улыбаться. — Можете идти, уважаемые гости. Вся еда и выпивка за счёт заведения.

Прочие посетители торопливо расходились, только Боцман и его люди остались за столом. Лицо Боцмана мгновенно заблестело от пота.

— Артур, ты погоди, — навстречу ему двинулся Шмель. — Кросс уже недоволен, он спрашивать за это с Боцмана будет…

— Ты мне не мешай, Шмель, — Артур отпихнул его лёгким тычком битой в плечо. — У меня с Боцманом базар. Не с тобой. С вами я потом говорить буду.

— Артур, — Боцман поднялся и вытер лицо… — Я погорячился малян. Давай всё обсудим, я и ремонт тачки покрою, и лечение…

Он замолчал, когда бита уткнулась ему в грудь.

— Артур, это не по понятиям! — вскричал Шмель. — Тебе надо к Кроссу идти…

Он не договорил, потому что его грубо отпихнул от стола Крокодилыч.

Сам Артур этого даже не услышал. Он так и смотрел на Боцмана очень внимательным взглядом, а тот только пучил глаза.

— Ты на моего сына руку поднял, падла, — прохрипел Артур, больше не улыбаясь.

Глава 10

Бандитских разборок я за всё время своей долгой работы повидал множество. Какие-то конфликты решались переговорами, путём уступок, то есть тихо, какие-то — драками или стрельбой, о чём узнавал весь город. Но куда чаще одни наносили точечные удары в ключевых участников других ОПГ, устраивая на них покушения, или нагло отжимали точки, заставляя их платить дань другой стороне. Так и проходили криминальные войны.

Одно время у нас, как в боевиках, стреляли почти каждый день. Потом стало чуточку спокойнее, но большинство крупных банд в городе действовали до середины нулевых (а орловские так и вовсе существовали до поимки самого Орлова, а значит — до последнего дня моей первой жизни), и периодически всё-таки бывали перестрелки, случались громкие убийства, заказуха. В том числе двойные и тройные убийства.

Но пока было подозрительно тихо. И хотя это не ощущалось как затишье перед бурей, всё равно я думал, что в городе что-то должно вот-вот произойти. Многое изменилось, и мне надо следить за тем, чтобы ничто не ушло в худшую сторону.

Моё расследование, ради которого я оставался в городе, надо продолжать — и идти по другим зацепкам. Нужно понять, что связывало убитого бывшего мента Кузьмина, Рудакова, бригады киллеров-кавказцев, которые караулили отца в кафе, и банды чёрных риелторов, которые по итогу чуть не подготовили покушение против бати.

День в суете прошёл быстро, и, судя по всему, свежих криминальных трупов не было (хотя их могли ещё не найти), поэтому наше отделение разбрелось по домам, кроме оставшегося в кабинете Сафина и дежурившего сутки Устинова.

Руслан — мент опытный, прожжённый, но он переехал к нам в 89-м году и Кузьмина толком не знал, а Василия Ивановича не было на месте — ушёл искать, где перекусить.

Я его нашёл сразу. Чебуречная рядом с ГОВД на сегодня