Лаки - Джеки Коллинз

Лаки тоже обладала характером Сантанджело. Ее глаза опасно сверкнули.

– Мне наплевать, что там говорила Сьюзан. Вдова Мартино – это твоя проблема, и уж поверь, если ты на ней женишься, проблем у тебя будет более чем достаточно.

– Замолчи. Ты совсем не знаешь Сьюзан, так что не смей плохо о ней отзываться.

– Я только пытаюсь уберечь тебя от самой большой в твоей жизни ошибки.

– Детка, на своем веку я ошибался бессчетное количество раз – и в основном тогда, когда тебя еще и в проекте не было. И что самое интересное – мне как-то удалось выжить без твоих советов. Так что засунь их куда-нибудь подальше, улыбнись и пожелай мне счастья.

Лаки удалось изобразить на лице улыбку, хотя она всей душой ненавидела его за то, что он ведет себя как старый осел. Она кивнула.

– Ты прав. Ты хозяин своей жизни, и если ты так хочешь... ну, что ж... поздравляю.

– Вот так-то лучше. – Он ухмыльнулся, разом забыв свой гнев. – А теперь мне пора. – И он с довольным видом направился к двери.

– Стой! – решительно сказала Лаки. – Я не могу больше ждать. – Все шло к одному. – Ты обязан принять решение по Атлантик-Сити.

Джино нетерпеливо взглянул на часы.

– Сейчас у меня ни минуты свободной. Поговорим, когда я вернусь.

Лаки злобно посмотрела на него.

– Куда ты едешь?

– Разве я тебе не говорил?

Она отрицательно покачала головой и приготовилась к очередному удару.

Джино оправдал ее самые смелые ожидания.

– Я пообещал слетать в Лос-Анджелес вместе со Сьюзан. Она хочет, чтобы ее ребята узнали обо всем не из газет, а от нее лично.

Началось. Она теряла его. Джино... Папочка...

– Кто у нее? – спокойно поинтересовалась она, хотя внутри все кипело.

– По-моему, комплект – мальчик и девочка.

Холодным обручем сжало ей сердце.

– А сколько им лет?

– Понятия не имею. Где-то девятнадцать-двадцать.

Сьюзан была права. Лаки действительно ревновала. Но не к старой кошелке – к «ребятам», для которых Джино скоро станет отчимом.

О Боже! Она этого не вынесет. Почему все так? Почему в их жизнь ворвалась Сьюзан Мартино и все испортила?

– Когда ты собираешься вернуться? – спросила она, пытаясь скрыть свое разочарование.

– Я уезжаю, самое большое, на пару дней. Я позвоню.

– Но я должна знать решение об Атлантик-Сити сейчас, – в отчаянии воскликнула Лаки. – Я столько потратила времени и сил, чтобы все там организовать. Если мы не начнем действовать немедленно, вся моя работа пойдет насмарку.

Джино очень спешил. Сьюзан ждала, и сейчас не было ничего важнее.

– Ничего не случится, – заявил он уверенно. – Когда я вернусь, мы с тобой запремся и все обсудим. Обещаю. Можешь на меня положиться.

Еще недавно она поверила бы ему. Сейчас у нее не осталось прежней уверенности.

– Я думала, что больше всего на свете мы хотим построить новый отель вместе, – промолвила она тихо. – Что мешает тебе сказать сейчас «да» или «нет», чтобы я могла запустить сделку?

– Через два дня, – ответил он, поцеловал ее в щеку и ушел.

Лаки вышла на террасу и долго стояла, глядя в никуда. Солнце потихоньку опускалось в облака, и теплый дневной воздух стал заметно холоднее. В задумчивости Лаки прикусила нижнюю губу. Кто такая Сьюзан Мартино? Что о ней известно? Много лет она была женой знаменитого Тини Мартино. А до этого? Знал ли Джино вообще хоть что-нибудь о ней?

Повинуясь внезапно вспыхнувшему подозрению, Лаки взяла трубку и вызвала Боджи. Уже через пять минут он постучался в ее дверь.

– Мне нужна полная информация о Сьюзан Мартино, – объявила она. – Все. От рождения и до сего дня. Понятно?

Он кивнул. За прошедшие годы он успел привыкнуть к неожиданным пожеланиям Лаки. Она ничего не делала зря. У Лаки Сантанджело имелся свой стиль. Она ни на кого не походила, и он навсегда останется ей верен.

Когда Боджи ушел, Лаки справилась у телефонного оператора, не было ли ей звонков. Оказалось, дважды звонил Димитрий Станислопулос и просил ее связаться с ним.

Димитрий… Она еще не решила, хочет ли опять его видеть.

Димитрий... Отец Олимпии.

Димитрий... Интересный любовник.

Лаки оглядела полную цветов комнату и решила, что с ним все-таки стоит встретиться. Пусть пьяная, но она получила удовольствие от его общества и от его любви, хотя обычно ее влекло к мужчинам иного типа. В первую очередь, он слишком стар и чересчур привык командовать. А Лаки предпочитала, чтобы игра всегда шла по ее правилам.

Мысль об одиноком вечере, в то время как Джино улетел в Лос-Анджелес со своей возлюбленной, подтолкнула ее к телефону.

– Я уезжаю завтра, – сообщил Димитрий. – Так что сегодня пообедаем вместе.

Чем-то он напоминал ей Джино. Сильный мужчина, который требовал и, как правило, добивался, чтобы все было так, как он того хочет.

Но сейчас она и не возражала против того, чтобы плыть по течению.

Сьюзан Мартино жила в тщательно прилизанной роскоши Роксбури-Драйв, в большом доме, заложеном-перезаложеном – хотя последний факт Сьюзан скрыла от Джино. В квартире над гаражом на четыре машины обитала семья из Швейцарии. Жена готовила и занималась уборкой, а муж следил за садом и выполнял разные мелкие поручения. За услуги они получали две тысячи долларов в месяц. Финансовый агент Сьюзан предупредил ее, что скоро она не сможет себе позволить им столько платить.

В гараже стоял желтый «роллс-ройс» – арендованный. И еще коричневый «мерседес» – тоже арендованный. Еще «тойота» – фургон, принадлежавший швейцарцам, подарок Тини, который при жизни тратил деньги, как будто они росли на деревьях вокруг дома. Именно поэтому Сьюзан и оказалась сейчас в таких стесненных обстоятельствах.

Тини не оставил после себя завещания. Он оставил полный развал.

Спустя месяц после его смерти Сьюзан пришлось узнать суровую правду. Через два года она окажется нищей. Несмотря на огромные суммы денег, которые заработал Тини за годы своей удивительно успешной карьеры, он ухитрился тем или иным способом спустить все до последнего цента.

Когда Сьюзан и ее агент начали проверять его счета, у нее волосы встали дыбом. Что Тини делал со своими деньгами, с ума сойти. Десять тысяч долларов одному бедствующему приятелю, двадцать тысяч – тому. Он содержал целую семью родственников и давал деньги любому, кто рассказывал ему жалостливую историю. Плюс к тому Тини, похоже, только и делал, что оплачивал все ресторанные счета, и не видел ничего дурного в том, чтобы тратить по сто тысяч долларов в месяц на подарки.

В первый момент Сьюзан возмущалась, бранила все и вся. Кричала, швыряла вещи на пол, рыдала. Затем она успокоилась и подвела итоги. Ей стукнуло сорок девять лет, она прекрасно сохранилась (небольшая операция на коже вокруг глаз и на подбородке, а также подтяжка груди – вот и все, что она сделала), элегантна, очаровательна, прекрасный товарищ и в постели делает то, что скажут. Что еще может желать мужчина. Пожилой мужчина. Очень пожилой мужчина. Ибо Сьюзан была достаточно умна, чтобы понимать, что просто пожилые мужчины тянутся к молодости – она будоражит их засыпающие гормоны, не говоря уж о благотворном влиянии на фигуру.