Страсти по Распутину. Убийство, которое изменило ход истории - Лана Паршина

после убийства Распутина сослан. Не великий ли это князь Дмитрий? В доказательство Джоуит приводит другие сцены фильма. Короче, по его выходит, что просто постановщики вольно обошлись с историей. Так что никто не на кого не похож. Под конец он спросил, как на самом деле был убит Распутин. И услышал в ответ:

— Спросите у мужа. Ему лучше знать.

Иринин допрос окончился.

…На другой день настал мой черед. Меня не пощадили. Пришлось с перебивками рассказывать от начала до конца ту кошмарную ночь. Джоуит, по-прежнему силившийся показать несходство характеров персонажей фильма и реальных лиц, спросил меня, не испытывал ли я нервозность в момент убийства.

— Разумеется, испытывал, — подтвердил я, — я же не профессиональный убийца.

Еще два дня ушло на допросы прочих свидетелей. После чего суд вынес решение в нашу пользу. Фильм в теперешнем его виде был запрещен, и «Метро» принуждалось выплатить Ирине возмещение за клевету достаточно крупное, чтобы в другой раз клеветать неповадно было.

Наши адвокаты горячо поздравили нас, прибавив, что дела нашего никогда на забудут: не каждый день защищаешь великую княгиню и слышишь, как князь во всеуслышание рассказывает, как сам убивал'.

«По решению суда Метро-Голдвин-Майер» полагалось выплатить25 тысяч фунтов: чтобы заработать столько, простому англичанину нужно было работать 48 лет'.

В газете «Нью-Йорк Таймс» (The New York Times) в 1933 году вышла статья о том, что Ирина Юсупова требует от студии 2 миллиона долларов, что по тем временам было невероятно. По решению суда «Метро-Голдвин-Майер» полагалось выплатить 25 тысяч фунтов компенсации: чтобы заработать столько, простому англичанину нужно было работать 48 лет. Это решение стало прецедентом, заставившим голливудских юристов составить так называемый дисклеймер — юридический термин, означающий отказ от ответственности: «Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальными людьми, живыми или мертвыми, случайны».

А теперь представим себе, что чувствовала Матрена Распутина, узнав о победе Юсуповых. К тому времени Maria Rasputin уже выступала в цирке, ежедневно рискуя жизнью, чтобы поднять на ноги своих дочек. Получив деньги, Феликс Феликсович не удосужился поинтересоваться, как она выживает после смерти мужа. Он продолжал зарабатывать на Распутине, оправдывая его убийство тем, что какой-то полуграмотный сибирский мужик имел дерзость разговаривать на равных с царской семьей и представителями элит, к коим князь себя, несомненно, причислял.

Мемуары Юсупова.

Феликс Юсупов получал дивиденды от убийства Распутина до конца своих дней.

Григорий Ефимович был окружен грязными слухами, которые распространяли завистники и недруги царской семьи. И эта стигма перешла по наследству к его дочери. В свое время ее отец предсказывал: «Будешь носить мою фамилию как наказание». Матрена с честью приняла на себя этот крест и впоследствии получила американский паспорт как Мария Григорьевна Распутина. В 1948 году она оправдывалась перед американской публикой, что по определению не может быть коммунисткой, так как сама бежала от большевиков. Вот текст письма Матрены, который опубликовала газета «Лос-Анджелес Таймс» (Los Angeles Times): «Меня постоянно воспринимают и маркируют как коммунистку из-за того, что я — Мария Распутина, являюсь дочерью Григория Распутина, известного как „безумный монах России“. Я покинула Россию 28 лет назад, и теперь я — натурализованная американская гражданка, каждую ночь благодарю Бога за эту привилегию, так как всем сердцем люблю Соединенные Штаты Америки. Я хочу публично заявить, что я не коммунистка, даже если меня зовут Мария Распутина, дочь Григория Распутина».

Это решение стало прецедентом, заставившим юристов составить дисклеймер — отказ от ответственности за последствия.

На некоторое время после такого публичного заявления Матрену оставили в покое. Однако в 1955 году, на пике маккартизма — расцвета политических репрессий против «антиамерикански настроенных» граждан — дочь Распутина попросили уйти на пенсию по возрасту с оборонного предприятия.

А в 1967-м ей вновь пришлось объясняться, на этот раз в связи с новоприбывшей в Америку беглянкой от коммунистического режима, которая так же, как и Матрена, по мнению прессы, оправдывала своего отца и не желала мириться с навязанной ей обществом стигмой. Речь, конечно, о дочери Сталина Светлане Аллилуевой. Распутина тогда просила журналиста «Лос-Анджелес Таймс» не сравнивать ее с дочерью Сталина: «мы разные люди». В то время она еще лелеяла надежду на экранизацию правдивой истории жизни и смерти Григория Распутина, но судьба в очередной раз подставила ей подножку. Матрена решила сфокусировать усилия на том, чтобы сделать фильм, основанный на ее собственной жизни, но и эта затея оказывается тщетной. Как бы ни старалась дочь «старца» дистанцироваться от дочери Сталина, образы их отцов уже были навязаны обществу.

Вообще, можно провести параллель между судьбами единственной выжившей дочери Распутина и единственной выжившей дочери Сталина: обе оказались заложницами своего положения на Западе. Ни Светлана, ни Матрена так и не смогли экранизировать свои истории, несмотря на популярность их мемуаров.

Зато Феликс Юсупов продолжал получать дивиденды от своих выдумок, устраивавших его кураторов, знакомых со времени учебы в Оксфорде. Известно, например, что агент британской разведки Освальд Райнер, с которым Юсупов сблизился в Лондоне и который, возможно, был соучастником убийства Распутина, продолжал с ним общаться и даже назвал своего сына Феликсом.

Можно провести параллель между судьбами дочери Распутина и дочери Сталина: обе оказались заложницами своего положения на Западе.

В 1967 году, когда книга Юсупова «Я убил Распутина» уже подзабылась, во Франции вышел одноименный фильм. Режиссером выступил Робер Оссейн, знакомый зрителям по нашумевшему киносериалу про Анжелику. Незадолго до смерти Феликс Юсупов анонсировал этот проект в интервью известному французскому историку Алану Дэко (Alain Decaux):

'Интервьюер: князь Феликс Юсупов, вы убили Распутина?

Князь Юсупов: Да.

Интервьюер: Сколько вам лет?

Князь Юсупов: Почти восемьдесят.

Интервьюер: Сколько вам было лет, когда вы убили Распутина?

Князь Юсупов: Двадцать девять.

Интервьюер: Князь, принадлежите ли вы к русской императорской фамилии?

Князь Юсупов: Нет, но моя жена приходится племянницей императору Николаю II.

Интервьюер: Княгиня, были ли вы осведомлены о замысле вашего мужа?

Ирина Юсупова: Да, я все знала.

Интервьюер: А вы одобряли это?

Ирина Юсупова: Да.

Интервьюер: Княгиня, я неоднократно слышал, что вы в некотором роде являлись приманкой, которой воспользовался ваш муж для того, чтобы заманить Распутина в тот вечер к себе.

Княгиня Юсупова: Это совершенно неверно.

Интервьюер: Почему?

Княгиня Юсупова: Потому что меня даже не было дома, меня не было и в Санкт Петербурге. Я была в