Дроны не лгут - Алексей Снегирёв

Самый обычный офицерский «Марат». Где только прятала? Возможно, с разведчиков сняла, а я его просмотрел. Она, как будто рисуясь, медленно навела ствол на меня.

Я засмеялся и указал пальцем себе на сердце:

– Стреляй! Сюда вот. Я, честно, без брони! Ну!

Я не боялся того, что она выстрелит. Потому что, учитывая ненависть, она давно бы уже это сделала, конечно, если бы смогла вот так шмальнуть человеку в лицо.

И еще «Комарик» показывал мне, что пистолет без обоймы, да при этом и на предохранителе. Она дернула рукой, чтобы имитировать выстрел, а я засмеялся. Ну, правда же, смешно!

Да твою Караганду! Вот коза! Она его в меня кинула! Прямо в лицо и рассекла бровь. Я схватился за глаз, чертыхаясь. Как же точно попала в уязвимую точку! Больно, блин.

– Так ты без брони! – изумилась она и бросилась за аптечкой. – Прости меня! Больно?

Пока Эльза хлопотала, обрабатывала рану и накладывала мне на лоб биопластырь, я ржал. Я наконец-то понял, что она хотела меня спровоцировать и умереть от моего ответного выстрела, который был бы совсем не понарошку.

Когда она закончила возиться с бровью, я взял её за руку и посадил себе на колени, по-хозяйски положил руку на задницу и спросил:

– Эльза, ты – мимик?

– Нет, – она испуганно замотала головой, – с чего ты взял?

– Татуха внизу живота, левая спираль, – я указал на её лобок, – у меня такое чувство, что я раньше это уже видел.

И, действительно, я это вспомнил только сейчас, или вчера, или уже давно. У меня было ощущение дежавю, что когда-то такой разговор уже был. Может быть, ко мне возвращается память, которую стерли по решению республиканского суда? Неважно. Я точно знал, что у мимиков такое тату означает «Свободна в выборе», это привилегия – не станнум определяет ей мужа или спутника жизни, а сама женщина.

– С чего ты взял, что у меня она есть? – неуверенно спросила она.

– Бурый рассказал Меченому, – соврал я.

– Идиота ты кусок! – Эльза вскочила с моих колен. – Ни Бурый, ни Меченый меня ТАМ не видели! Да и ты тоже! Я – самый обычный, среднестатистический человек, каких на этой планете сорок пять миллиардов… Ты меня убивать будешь? Или что?

– За что?

– А что тебе Меченый рассказал? Ты его допрашивал, я видела, когда хоронила, – она разозлилась и опять меня люто возненавидела.

– Сказал, что они меня хотели ранить и заставить отдать все ценное, а тебя полюбить всем колхозом и потом убить.

– А ты что?

– А я что? Я-то нормальный! А вот у тебя, Эльза, друзья херовые.

– Я знаю! – она смотрела на меня с гневом, я поспешно убрал её пистолет в хранилище – от греха подальше, а то еще вторую бровь разобьет.

– Дальше что? – она требовательно смотрела на меня.

– Сначала пойдем на корабль с зарядными станциями, а потом рванем в Тобольск к Красным грачам!

– Но…

Эльза хотела возразить, но я поднял руку в останавливающем жесте, и она осеклась на полуслове. Мне надоело с ней разговаривать. Не надо кормить её ненависть ненужными разборками. Пусть для порядка успокоится.

Часть четвертая. Тобольск, Грачи, Централ и танцы.

Двигаться потихонечку Эльза могла, поэтому мы отправились в путь сразу после завтрака. День прошел скучно, моя спутница умело вела по знакомому маршруту, избегая столкновений с тварями Зоопарка. Мы пообедали и поужинали в безопасных местах, вечером еще немного прошли и заночевали в древней водонапорной башне среди развалин безымянного поселка.

Перед сном я залез на бак на самом верху сооружения и смотрел на звезды. Туда же поднялась женщина, я видел, что она хотела поговорить, но упорно пресекал все попытки. Мне вести задушевные беседы не хотелось, потому что любые сказанные слова лягут в основу будущих действий. Я боялся услышать то, что заставит отказаться от сотрудничества с ней. Мне нужна работающая зарядная станция! И пока у меня её не будет, конфликтные разговоры я вести не намерен…

Так и лежали молча на теплом металле, нагревшемся под солнечным светом, и глазели на созвездие Креста.

На следующий день мы продолжили двигаться к Черному лесу и достигли его только к вечеру. По дороге произошло несколько стычек, пришлось «положить» пару монстров из автомата с глушителем, теперь шуметь я сильно опасался, – увидел неожиданные последствия гудка «Комарика». Поэтому гранаты и мины больше не использовал, обходился огнестрелом. Оружия Эльзе не давал, она попросила несколько раз вернуть ей хотя бы пистолет, но я отказался. Она немного поныла, что чувствует себя без ствола «как голая», но я только отмахнулся.

Мы переночевали в очередных руинах перед Черным лесом. Я понял, почему он так называется, вместо привычного для этих мест сосняка здесь из земли торчали почерневшие коряги: стволы и ветки, изгибающиеся под невероятными углами. Вряд ли эти мертвые деревья такими выросли, скорее, раньше выглядели обычными, но теперь потеряли кроны, здоровый цвет, да еще неведомая сила их согнула в три погибели. Зрелище было отталкивающим, но нам нужно туда, иначе до шахты, ведущей к кораблю, не добраться.

– Мы пойдем строго по маршруту, – начала объяснять мне опытная спутница и нарисовала зигзаг, – примерно так, три раза придется идти не к цели, а параллельно ей. Тогда, если ветра не будет, мы дойдем без приключений.

– А если будет?

– Тогда с приключениями. Ты чего-нибудь боишься? – мило поинтересовалась Эльза. – В этом лесу тебя может посетить твой самый жуткий кошмар. Но, может, и приятное воспоминание. Все зависит от твоего настроения и страхов.

– Это воздействие излучения? – я пытался понять, как защититься.

– А-а-а? – спутница удивленно подняла на меня глаза, оторвавшись от своего рюкзака, в котором копалась. – Нет, это споры грибов с очень сильным токсином, влияющим на мозг. Мимики звали их Таэрусами. Тут раньше нормальный лес рос, за четыре года грибы сделали его заповедником ужаса.

– А откуда тут взялись Таэрусы?

– Я посадила, – беззаботно ответила Эльза. – Чтобы тут лишние не шлялись.

У меня челюсть отвисла от такого заявления. Точно ведьма! Превратила обычный лес в мертвый пейзаж, как после атомной войны. Я достал верный акваланг, поблагодарив неизвестных мне морпехов,