Дроны не лгут - Алексей Снегирёв

– Конечно, нет! Слушай, вот чего не пойму, – я нахмурился, – вас же семеро вместе с Бурым. Восьмой боец – Эльза? С ней получается два полных квада. Всё правильно? Она с вами в разведку ходила, а вы её по кругу хотели пустить, а потом что? Убить?

Меченый нехотя кивнул.

– Она предала Бурого. И предала нас. Она тебя предупредила, что мы нападем ночью? Так?

– Нет, – я покачал головой, мне стало искренне жаль сержанта, – она просто просила меня быть внимательным в рейде…

– Тогда как ты узнал, что мы идем? – тихо спросил Меченый. – Мы умеем работать тихо.

– Дроны и штурмовой радар. Я знал, что вы идете, у вас не было никаких шансов, – говорил и думал, что мне с ним делать дальше. – Зря вы на меня полезли…

– Зря, – вздохнул умирающий боец, – вторая тройка тоже мертва?

– Если шли по правому коридору, то погибли быстро, – я поднял глаза к «Арбузику», – там такой же сюрприз.

– Поделом нам, – вздохнул Меченый, – убей Эльзу, от неё беды уже не первый раз.

– А когда был первый?

– Когда Ипполит и Урал её делили, – ухмыльнулся «язык». – Её из госпиталя Политов забрал к себе в кровать. У них любовь была. Но Эльза и Уралу понравилась. Вместо того, чтобы отказать княжичу, она начала еще и с ним роман крутить. Когда об этом узнал Политов, дошло до открытого боя. Но благородные вовремя остановились и выставили Эльзу из располаги «Рассвета» пинком под сраку. Оба поклялись больше с ней не встречаться. Мне эту историю Бурый рассказал…

– А я её ни с кем не делю, – я засмеялся, – мне она вообще не нужна. Упираться рогом не буду.

– Она предала Бурого. Предала нас, не став отвлекать тебя своими прелестями. Предала тебя, сначала натравив Бурого, а потом не предупредив о нашем нападении, – Меченый тоже натужно засмеялся, – она нарушила все сделки, которые заключила. Ты, судя по всему, благородный, и нарушение сделки с тобой – смерть или что похуже… А она кинула тебя два раза. Почему?

– Не знаю, – я почесал затылок, – может, она смотрит на это с другой стороны?

– С какой?

Вдруг Меченый потянулся к гранате, нож взмыл в воздух из моей руки, и прежде, чем я успел хоть что-то понять, пробил ему грудину.

Да что за Караганда! Я же об этом даже подумать не успел! Быстрое движение сержанта и мгновенный удар. Все. Отмучился боец.

Я собрал их оружие: три автомата АРК, девять магазинов, семь гранат, три простенькие рации, в рюкзаке Меченого нашел еще один электрошокер. Спрятал «Арбузик» в хранилище, а «Комарик» двинулся за мной.

Спокойно вернулся в зал к Эльзе. Она сидела, забившись в угол, в одной руке пистолет, в другой – граната без чеки. Автомат валялся под ногами.

– Тебя долго не было. Я думала… – начала она, но резко замолчала.

Я разжал её пальцы, отобрал гранату, нашел чеку и осторожно вставил на место. Подумал и оставил себе, потом забрал её автомат и протянул руку, кивая на пистолет. Она меланхолично отдала и его.

– Идем за мной, – я позвал её в правый коридор, – соберем трофеи с твоего квада.

Она смотрела на меня с грустью, даже тоской:

– Они все убиты?

– Да, в левом проходе – квад Меченого, – я смотрел, как её морально ломает, – в правом – твой. Хотели тебя по кругу пустить, но им не повезло.

Я пошел по правому коридору и вскоре нашел троицу штрафников. У всех аккуратная дырочка в голове с обожженными лазером краями. Крови почти не вытекло. Я собрал автоматы, магазины, гранаты и рации. Остальное барахло мне без надобности.

Пока возился, подошла Эльза, я едва успел скрыть в хранилище второй «Арбузик». Она робко встала за моей спиной, не решаясь подойти к своим разведчикам.

– Мне надо их похоронить, – тихо произнесла она, – ты поможешь?

– Нет, я спать, – и пошел обратно в зал, кинув ей лопатку, которую мне еще генерал Дебил выдавал.

– А оружие дашь? Если монстры полезут? – попросила она, не поднимая глаз.

– Ты тут главный монстр. Ведьмы и слюной могут травить. Если что, будешь в тварей плеваться, – я поёжился от её скорбного взгляда.

Ничего, пусть помучается. А если схомячат, то и ладно. Лишь бы лопатку мою не потеряла. Не то, чтобы я был на Эльзу сильно зол, скорее рассержен, учитывая, сколько от неё проблем, это теперь обычное состояние моего рассудка. Я уже привык.

Спал я эту ночь плохо. Эльза вернулась часа в три, легла, но потом часто просыпалась, «Комарик», оставленный на дежурстве, будил меня каждый раз, когда она шарахалась в темноте то попить, то поесть, то в туалет, то порыдать. Ну да, под самое утро её развезло. У «Снежной королевы» тоже могут быть чувства.

Я никак не реагировал, мне-то что? Это у неё друзья погибли, хотя какие они нафиг друзья? Так, сослуживцы, да и то гнилые. Могли бы дождаться на базе, чтобы поговорить в спокойной обстановке.

Мне вот Эльзу следует предупредить, чтобы не болтала лишнего про меня и мое хранилище. Если, конечно, завтра мы не разбежимся в разные стороны или еще что похуже.

Стрелять мне крайне не хотелось, как говорил философ Ибн Чус: «В такую жопу роскошную стрелять не подымется рука ценителя верного!». Хотя у них вроде наоборот читается, справа налево: «Верного ценителя рука не подымется стрелять в роскошную жопу такую». Короче, выгоню, наверное, с лопаткой и фонариком.

Чтобы своими рыданиями она спать не мешала, я отозвал дрон и отправил его на зарядку. А когда утром проснулся, то увидел совсем другую Эльзу.

Она сидела в трех метрах от меня,вся такая чистенькая, волосы вымыты и тщательно уложены, форма очищена от дорожной грязи, возможно, даже и стирала с утра сухим средством для чистки, глазки подведены, губки накрашены. В общем, выглядела ухожено и нарядно, как перед расстрелом. Она смотрела на меня, пока я спал, и улыбалась во всю харю. Слово «харя» к ней не подходит совершенно, она, правильнее сказать, лыбилась от уха до уха.

Эльза терпеливо ждала, пока я проснусь и привстану с лежанки, и достала пистолет.