Мой муж — враг. Сокровище дракона - Милена Кушкина

Реджинальд подошел к Императору и положил руку на плечо. Было в этом скупом жесте поддержки и участия больше, чем в сотнях добрых речей.

— Нет. Морри был просто одним из звеньев в цепочке, по которой зелье доставлялось прямиком в императорские покои, — Редж криво улыбнулся. — Да, друг возможно, оно даже стояло на ночном столике в твоей спальне.

— Моя жена принимает зелье, которое делает ее более похожей на дракона? — с болью в голосе спросил Дариен. Он смотрел на Зилезану с мольбой, будто просил опровергнуть эти слова.

— Сегодня в бокале, что выпила твоя жена, не было так необходимого ей зелья, —продолжил Реджинальд. — Поэтому на ее руках эти раны. И теперь она не сможет обратиться, чтобы залечить их.

Судя по лицам присутствующих, только Император и не знал, что его жена — не дракон. Для остальных это была не очень приятная, но давно известная правда.

Императрица схватила израненными руками разбитый фужер и бросилась с ним на мужа.

— Это все ты! — кричала она сквозь слезы. — Ты никогда меня не любил, а я нужна была только как сосуд для рождения ребенка!

Императрица набросилась на мужа. Ударив один раз осколком хрусталя, она выронила его из рук и продолжила бить по груди Дариена маленькими кулачками, оставляя кровавые следы на его праздничной рубашке.

Император же сгреб жену в охапку, не давая ей вырваться и случайно нанести сильный вред себе или окружающим. Она билась, словно раненая птица в клетке: слепо и неистово.

Спустя время, она, наконец, затихла. Прижавшись к груди венценосного супруга, она лишь тихо всхлипывала.

Дариен растерянно погладил ее по спутавшимся волосам и беспомощно посмотрел на Реджинальда. Но чем ему мог помочь верный слуга?

Я сжала руку мужа, стараясь выказать ему свою поддержку. Хотелось сказать, что я готова пройти с ним этот путь до конца.

Реджинальд посмотрел на меня, и в его глазах я увидела боль, которую он так долго старался спрятать поглубже. Но как ее ни прячь, она все равно давала о себе знать. Это надо было прожить, чтобы отпустить и, наконец, излечиться.

Дариен закусил губу, глядя на своего друга. На лице Императора отразилось смятение и внутренняя борьба.

— Зизи! Успокойся и ответь мне: ты знаешь, кто убил Равену? — спросил он мягко, но требовательно.

Императрица только головой покачала, не выказывая желания разговаривать.

Дариен выразительно посмотрел на Реджинальда

— У тебя еще осталось то, что я давал тебе? спросил он сдавленным голосом.

Казалось, что решение применить зелье правды далось ему с большим трудом.

— Фелиот? — Реджинальд кивнул секретарю.

Тот без слов понял распоряжение и полез в нагрудный карман.

— Я подозревал, что оно может пригодиться. Поэтому осмелился сразу взять его с собой, — пояснил он.

— Какой расторопный и верный слуга, — белые губы Дариена сложились в кривую улыбку. — Зизи повезло, что у нее был такой же помощник и блюститель ее интересов. Я бы предпочел начать допрос с него, но, увы, он не в том состоянии сейчас.

Драгант все еще залечивал раны в образе дракона и не спешил перевоплощаться.

Верные фрейпины отошли немного назад и уже не казались такими уж преданными своей госпоже.

У императрицы не было шансов избежать этой процедуры

Дариен откупорил крышку и протянул супруге склянку с зельем.

— Выпей. Тебе будет легче рассказать мне о произошедшем, — сказал он, уговаривая ее, словно ребенка, принять горькое лекарство.

Жена посмотрела на него с презрением и грубо оттолкнула руку, расплескав несколько капель на землю.

— Мне достаточно смелости сказать все это тебе в глаза, дорогой супруг, — сказала Зилезана, улыбаясь, словно сумасшедшая. — Я не боюсь тебя и готова к последствиям.

— Тогда говори! — рыкнул Дариен, отталкивая от себя жену.

— Вы хотели знать, кто убил Равену? Так знайте, это сделала я. Этими собственными руками! — не без гордости воскликнула императрица.

— Зизи, я тебе не верю, — Император только головой упрямо мотнул.

— Она ждала ребенка, которого я, как ни старалась, не могла родить. Настоящего чистокровного дракона. О, как она была горда! Как насмехалась надо мной, ведь когда-то я считала ее подругой и поведала о своей беде! — Императрица выплевывала каждое слово, пропитав его ядом. — Равена не любила никого в этой жизни. Ни мужа, ни родителей, ни сестру. А ребенок для нее был лишь способом возвыситься. И она заплатила за него дорогую цену.

Реджинальд сжал кулаки до побелевших костяшек.

— Раз так, то она могла обратиться, — возразил он. — Если она не любила ребенка, то с легкостью пожертвовала бы им. Она же до последнего оберегала нерожденного малыша. Возможно, надеялась, что я почувствую беду и спасу их.

Императрица только рассмеялась в ответ.

— Вот только в крови лиры Равены Картер была примесь человеческой крови. Такая незначительная, что ваш ребенок считался бы чистокровным драконом даже без истинной связи. Но этой малости было достаточно! Я активировала артефакт, чтобы заблокировать возможность оборота для полукровок! Ах, как она кричала, когда поняла, что угодила в эту ловушку! Поверь, она с лёгкостью бы принесла дитя в жертву, если бы имела такую возможность.

Император не выдержал и встряхнул жену.

— Ты лжешь. Ты не могла здесь оказаться! — в его голосе слышалась боль и надежда на то, что все это окажется неправдой. — Я проверял: здесь не открывалось порталов.

— Это была территория драконов, — мрачно сказал Реджинальд. — Любой мог прилететь сюда. А потом также спокойно улететь.

— Но полукровка не смогла бы покинуть это место, — Дариен все еще не верил в то, что его жена способна на такое. — Блокировка работает несколько часов и поражает всех в радиусе десятков метров. Если то, что говорит Зилезана правда, то она не смогла бы сбежать.

— Меня принес сюда Драгант Он же и забрал назад, — пожала плечами императрица. - Я активировала блокировку, но мне это не помешало.

— Могла же сразу послать его, зачем делать все самой? — Дариен хватался за любую зацепку, только бы найти опровержение вины супруги.

— Он бы не смог попасть в сад, — сказал Реджинальд, с болью смотря на своего друга. - Равена незадолго до дня смерти попросила меня усилить защитные заклинания. В тот день в дом могли попасть только слуги