Мартынова, ты уволена! - Ольга Корк

и во мне боролись два чувства: желание рассмеяться и раздражение. Кто бы мог подумать, что Викторович превращается в настоящего медведя и впадает в спячку?!

Между прочим, на часах уже было одиннадцать, я успела приготовить еды на два дня, поваляться в ванной и перемыть полы. У меня и в мыслях не было будить несчастного, уставшего мужчину. Но на улице наконец-то спала жара и мне стало скучно сидеть дома. Хотелось гулять, мороженку и приключений. В конце концов, работать на полставки драконицей, охраняющей сон спящего красавца, я не нанималась, а запасных ключей у меня нет. Ну, как бы они есть, но хранятся у родителей. И это еще одна причина, по которой я не могу оставить Глеба в квартире одного. Первой был дверной замок, который не захлопывался, а закрывался и открывался только ключами.

Но черт с ним, с замком, написала бы записку и хоть на пару часов выбралась бы на набку в летнее кафе. Но второй комплект ключей… мда. И вроде бы я уже давно взрослая девочка, и родители не сильно бы удивились, обнаружив у меня спящего мужчину. Наверное. Но это же потом нужно будет объяснять кто такой и куда пропал, так как отношения "только для здоровья" мама точно не поймет, а уж рассказать правду… Ну что я ей скажу?

Пустила к себе пожить начальника в обмен на более высокооплачиваемую работу? Вот тетка меня поняла бы и поддержала, но, увы, она живет в другом городе, а посему…

– Алексеев! – наклонившись, рыкнула на ухо боссу.

Я-то рассчитывала, что он от такого вскинется, может, резко сядет, да хоть ругаться начнет. Но вместо этого две огромные ручищи схватили меня и, легко перетянув через себя, уложили на кровать.

– Шшш. Дай поспать.

– Я тебе сейчас так дам…так дам! Как еще никто не давал по утрам! – пыхтела, стараясь вывернуться из-под тяжелой загребущей мужской конечности.

Только пару секунд спустя поняла, что именно я ляпнула, и тут же затихла. Авось не услышал. Не понял. Не осознал!

Медленно повернув голову в сторону Алексеева, я встретилась с его смеющимся взглядом и поняла: Штирлиц таки провалил операцию.

– С добрым утром? – натянуто улыбнувшись, постаралась сгладить дурацкую ситуацию. – Проснулся?

Глеб лежал и продолжал смотреть на меня, немного щурясь от света, но упрямо не шевелился. Только едва заметно кивнул в ответ на вопрос.

– Ну так вставай, чего замер?

– Жду…

Чего именно он ждет, я решила не уточнять. Зная своего шефа, могу с уверенностью сказать: его ответ мне не понравился бы.

– Ты не жди, ты вставай! Через двадцать минут я ухожу гулять. Так что давай, шнелле! Ну и да, выбор у тебя невелик: или идешь гулять со мной, или по своим делам, ну или не по делам. Я дома сидеть оказываюсь!

– Знаешь что, Анна Юрьевна?! – тяжело вздохнув, Глеб лег на спину и закинул руки за голову. – Ты злая, коварная женщина. Разбудила. Пообещала приятностей, слово не сдержала и командуешь с самого утра. Даже волшебных слов ни одного не сказала. Кстати, а сколько времени?

– Двенадцать доходит, – тоже уставившись на потолок, проворчала, сдерживая хохот, – а волшебным словам меня папа в детстве учил. Вот одно я хорошо помню.

Ухватив в руки одну из многочисленных декоративных подушек, принялась ее вертеть.

– Я весь во внимании. Что это за слово?!

Повернувшись к Глебу, я состряпала максимально грозную мордочку и, подражая отцу, рявкнула:

– Быстро!

Но удержаться в образе не смогла и уже через секунду смеялась вместе с Глебом.

Интересно, в какой момент наше общение перешло на совершенно другой уровень и превратилось в помесь дружеского обмена шутками с частичным соблюдением норм деловой этики? Неужели каких-то три дня было достаточно, чтобы все так изменилось, или это назревало уже давно, просто Сергеев с его бредовыми идеями и Марина со своими замашками царицы ускорили естественное развитие событий?!

Не знаю, какой вариант более правдив, но мне однозначно нравилось то, как мы подшучиваем друг над другом, при этом не переступая границ и не тая обиду. А судя по тому, с каким удовольствием крокодил-Глеб швырнул в меня подушку, он и сам кайфовал от вот такой манеры общения и возможности расслабиться.

Глава 15 Глеб

– Стой, – Аня резко остановилась и развернула меня лицом к величественному зданию, раскинувшемуся на действительно большой площади, – вот это наш театр Оперы и балета. Вот теперь любуйся и впечатляйся. Ты стоишь на одной из самых больших площадей не только Европы, но даже мира. В список десяти точно входит по всему миру. Чувствуешь себя букашкой?

– Нет, но размах впечатляет.

Действительно впечатляет. Огромное открытое пространство, по углам площади, – Красная площадь в столице сейчас мне казалась крохой, – находились скверы. Случайные прохожие, подростки на роликах, скейтах и великах, мамочки с колясками, парочки, спешащие по своим делам люди… Все как-то очень органично смотрелись здесь и совершенно не мешали друг другу. На самом деле я представить не мог, сколько народа нужно сюда согнать, чтобы стало "тесно".

– А какая площадь тут?

– Куйбышева, вон даже памятник стоит деятелю революции, – Аня махнула рукой в сторону памятника и закатила глаза.

– Вообще-то я имел в виду размер, но вдруг стало интересно твое отношение к памятнику.

Мы медленно двинулись по асфальту, бесцельно вроде бы бредя по площади Куйбышева.

– А, ты об этом, ну я не очень сильно люблю памятники в принципе. По крайней мере такие. А размер площади семнадцать и четыре гектара. Восемь из них в асфальте, два с хвостом занимает театр Оперы и балета, остальное скверы. Тут классно. Правда, сегодня спокойно, а вообще часто устраивают всякие интересности.

– Ладно, признаюсь, после услышанных цифр я почувствовал себя муравьем. Чем заслужил такое отношение к своему памятнику Куйбышев? И что за интересности?

– То-то! – Аня развернулась ко мне лицом, но продолжала идти, только теперь двигаясь спиной вперед. – А что Куйбышев, ну вот смотри. Чем он заслужил, чтобы наш город переименовали в его честь? Да и вот этот памятник и всю площадь? Между прочим, у площади очень богатая история. А интересности.. погоди, давай с Куйбышевым разберемся.

– Ну, он очень известная личность, – начал, пытаясь вспомнить, чем именно был известен это деятель, но быстро сдался. – Ладно, признаюсь, моя память пасует перед именами и датами. Даже важными в истории.

– На самом деле я не очень интересовалась его биографией, это у меня происходит всегда выборочно, – в свою очередь призналась Мартынова, – но про него принципиально не хочу узнавать. Мне