Еще ближе (СИ) - Юлия Леру

— Так почему же тогда вы решили, что это возможно?

— Один из вас справлялся с этим раньше.

Ну да, ясное дело. Я упоминала о том, что узы не действовали на меня во время приступов лихорадки возвращения, но это вовсе не означало, что я справлялась. Наверняка Ирина сейчас предложит мне отказаться от инъекций, чтобы лихорадка начала меня мучить — и я обрела способность «справляться» с узами. Но я не собиралась возвращаться в прошлое. Я почти забыла ту боль и те страдания. Но я помнила, что они были поистине ужасными.

— Я не… — начала я.

— К сожалению, произошло несчастье, и этот человек погиб, — перебила Ирина, и я замолчала. — Он должен был быть десятым в вашей группе.

Кажется, я ошиблась. Кажется, она имела в виду совсем не меня.

— Что случилось? — спросила я.

— Эффект двойного прыжка, — сказала Ирина. — Мы не знали, что у него здесь есть воплощение. Никто не знал.

Эффект двойного прыжка. Я знала, что это такое, Лакстерн рассказывал мне давным-давно, еще в охотничьем домике, зимой, которая разделила мою жизнь на до и после.

Не может быть в зеркале двух отражений одного лица, и не может одна душа одновременно быть в двух телах. В каждом нашем воплощении в каждом нашем мире мы должны быть единственными — или душа просто застрянет при переходе из одного тела в другое.

Если Нина прыгнет в Снежный мир, она встретится с Одн-ной и умрет. И умрут все другие Нины — все до одной. При двойном прыжке гибнут все воплощения, кроме истинного. К счастью, обладатели нескольких воплощений встречаются очень редко, настолько редко, что о них не рассказывают туристам, а в Школе гидов по мирам вообще до недавнего времени упоминали вскользь.

Заговорили о воплощениях громко и открыто после того, как Ра’ш и ему подобные принялись выращивать демонокровок в своих ужасных тюрьмах. Уже потом, после того, как мы с Керром вернулись в Снежный мир и я потихоньку начала приходить в себя, он рассказал мне, что все демонокровки — по крайней мере, те, о которых известно, имеют по два и более воплощения. Наверняка с этим и был связан успех эксперимента, потому и прижилась в нас демоническая ДНК.

— У нас нет времени искать истинное воплощение погибшего, — сказала Ирина. — Но раз получилось у него, получится у вас. Дар. Пришло твое время надевать узы.

Глава 11

Я в очередной раз вернулась в гостиницу с разбитым лицом и в ужасном настроении.

Не справилась.

Дар снова отправил меня в нокаут одним точным ударом, и на этот раз я пришла в себя только после того, как прибежавшие медики поднесли к моему носу ватку с нашатырным спиртом. Всю дорогу до дома я прижимала к переносице пакет со льдом. Лицо стремительно опухало, нос замерз и стал похож на сливу. Губа Дара тоже выглядела не лучшим образом. Он молчал и казалось, о чем-то напряженно размышлял.

Я догадывалась о ходе его размышлений.

Три дня тренировок. Три дня неудач, за которым снова — я это знала — последуют неудачи. Ни одна группа не показала хорошего результата. Мы провалились.

— Видок у нас, как у какой-нибудь банды с большой дороги, — заметила Сатри за ужином.

Мы, надежда человечества, вот уже третий вечер подряд являли собой печальное зрелище. Разбитые губы, распухшие носы, рассеченные брови. Испорченное к чертям собачьим настроение. Ирина говорила, что все зависит от нас. Но мы даже не знали, за что хвататься, на что делать упор, в каком направлении двигаться.

— Дер исцелит нас завтра, — сказала Льза, которая, как обычно, почему-то знала чуточку больше остальных. — Сегодня он на Совете.

Ее речь звучала невнятно из-за пары выбитых зубов. Я мысленно застонала. Неужели кроме Дера нас больше некому исцелить? Сегодня мне досталось по полной программе, я даже видеть одним глазом не могла.

— Что-то случилось? — спросила Сатри, аккуратно укладывая руку со сломанными пальцами на стол.

— Сильное времетрясение в одном из миров. Кажется, сдвинулась временная ось. Мой куратор еще сам ничего толком не знает.

Как оказалось, мой знал все.

Я поднялась к себе, чтобы принять душ и лечь спать. Глаз заплыл и почти не открывался, в голове бухал тяжелый колокол. Мне хотелось закрыть глаза, накрыть голову подушкой и не выбираться из постели дня два, как минимум.

Я проверила сообщения на телефоне уже перед сном, с трудом сфокусировав на экране взгляд одного глаза. СМС-ок не было, но был пропущенный звонок. Увидев, от кого он, я тут же набрала номер.

Вампир ответил сразу.

— Пожалуйста, бери с собой телефон на тренировки, — сказал он вместо приветствия, и в голосе его я услышала не просто обычное — и привычное мне — раздражение. Нет, там было что-то другое. Если бы в голове не били барабаны, я бы, пожалуй, смогла определить, что именно.

— В чем дело? — спросила я, но он молчал. В трубке слышались голоса, среди которых я различила один очень знакомый. — Уз’кул? Это там Корт с тобой?

— Да, он, — ответил вампир. — Собирайся, есть дело. Мы заедем за тобой через полчаса.

Я бросила взгляд на часы. Была половина девятого. Не так уж и поздно, если учесть, что завтра на тренировку нам к двенадцати часам дня.

— С условием, — сказала я и поморщилась от новой волны боли. — Корт должен исцелить меня.

— Ангелы не должны ничего ни тебе, ни кому-либо еще из низшей расы, — сказал Уз’кул. Я приготовилась высказать ему все, что думаю, но он опередил. — Хорошо, Кортвандайре исцелит тебя, если это необходимо.

— Ты так мил, — заметила я, поднимаясь с постели. — Я жду вас.

Я нажала на «отбой», оделась в джинсы и водолазку, влезла в кроссовки и спустилась вниз, решив подождать их там.

На улице было еще светло, хоть солнце уже и коснулось горизонта. Я добрела до тротуара, встала у припаркованной на обочине машины владельцев гостиницы. В голове шумело, правый глаз почти не видел. Я почти не думала о том, зачем ангелу и вампиру понадобилось увидеться со мной — вдруг, ибо Корта я видела очень давно, и после приезда он даже «привет» не удосужился мне