Ай-ай и я - Джеральд Даррелл

На следующее утро мы отправились. Именинница выехала вперед в небольшом фургоне, набитом съестными припасами; ее сопровождал почти весь штат. Мы последовали за ней примерно часом позже. Река в месте переправы была очень узкой; вода цвета крепкого кофе лениво текла меж берегов. Мы переправились на остров на внушительной пироге, чьи мореходные качества оставляли, мягко говоря, желать лучшего. Когда высадились на остров, выяснилось, что он порядка тридцати пяти акров площади, окружен зарослями тростника и папируса; на острове росли малопригодные для ботанических садов кофейные и гвоздичные деревья, кокосовые пальмы и масса бананов. Повсюду бегали цыплята и хрюшки.

Под одной из кокосовых пальм приютилось несколько хижин. Поскольку мальгаши вообще низкорослые и строят соразмерно своему росту, в наших глазах эти жилища выглядели детскими шалашиками для игры. Возле хижин стояло несколько удобных мальгашских стульев с гнутыми спинками, сплетенных из тростника. Я нахожу их самыми удобными из такого рода мебели, но уж если комфортабельно устроился, не делай резких движений. Это все равно что сидеть в уэльской тростниковой лодке, когда от резкого или неосторожного жеста катишься вправо, влево или назад. Впрочем, мы подносили ко рту кушанья и напитки с величайшей осторожностью, так что сидеть на этих стульях нам показалось наслаждением.

Когда мы расселись поудобнее, виновница торжества властно, как некая азиатская Клеопатра, отдала распоряжения — и праздник начался. Подали цыпленка под острым соусом с помидорами, жареную рыбу с овощным гарниром и как коронное блюдо — изысканно приготовленный холодец из свиных ножек в огромных мисках. Едва мы успели воздать должное великому разнообразию яств, как со стороны реки жизнерадостной походкой явился Человек-невидимка — не кто иной, как Ролан собственной персоной, с сияющими голубыми глазами, с лицом и лысиной, румяными как яблочко, одетый в чистую рубаху и шорты.

— Привет, Джерри, — радостно сказал он. — А вот и я. Как дела?

Он протянул мне руку, а я, расцеловав его в обе щеки, подал ему зыбкий мальгашский стул и налил вина.

— Так где тебя черт носил? — спросил я Ролана. — По слухам, тебя кидало по всему Мадагаскару от Ну-си-Бе до Фо-Дофена.

— Так оно и было, — сказал он. — Я ведь теперь советник заповедников биосферы и ношусь то туда, то сюда, ни минуты покоя. Ужасно! Я совершенно измотан.

«Что-то верится с трудом, судя по твоей пышущей здоровьем физиономии», — подумал я, когда он наливал себе второй стакан.

— Ну, — спросил Ролан, — а как у вас дела?

— Да ничего, потихоньку, — ответил я. — На озере Алаотра добыли лемуров, а в Мурундаве — черепах и прыгающих крыс. Сейчас они в целости и сохранности в зоопарке Цимбазаза. Теперь бы нам еще достать этого треклятого ай-ай.

— Нет проблем, — молвил Ролан, допивая стакан. У нас отлегло от сердца, когда мы услышали эту его любимую фразу. В нашей предыдущей поездке его «нет проблем» было ответом на самые, казалось бы, неразрешимые ситуации, из которых он неизменно находил выход. Это было его излюбленное выражение, так что мы прозвали его Профессор Нет Проблем; так я и назвал его, посвятив ему книгу, которую написал за ту поездку. Рядом с этой страстной натурой чувствуешь, что любое затруднение, разрешить которое под силу лишь Геркулесу, Ролан снимет одним мановением руки и возгласом: «Нет проблем!»

— Сейчас наша главная задача — найти, где основать базовый лагерь, — произнес я.

— Здесь, — отрезал Ролан.

— Как, прямо тут, на острове? — удивился я.

— Да нет же, нет, — нетерпеливо сказал Ролан. — Я имею в виду здесь, близ Мананары, и вы сможете охотиться у границ заповедника. Если не добьетесь успеха, я выпишу вам разрешение на ловлю в пределах внешнего кольца. Я знаю, что там водятся ай-ай и что люди убивают их, хоть и осведомлены, что этого делать нельзя.

— Они еще едят их, — угрюмо добавил я.

— Едят? — воскликнул Ролан, как громом пораженный. — Это ужасно. Когда люди убивают их за то, что те пожирают у них кокосовые орехи, это одно дело, но если ай-ай стали убивать ради еды, это чудовищно.

— Мы подумали, не основать ли лагерь в какой-нибудь деревне у той мощеной дороги, — сказал я. — Так, по крайней мере, легче будет ездить в город за провиантом.

— Прекрасно, — согласился Ролан. — Лучше не придумаешь.

— Да вот беда — у телевизионной группы слишком мало времени, — продолжал я. — Нам нужно добыть ай-ай, пока им не настало время ехать.

— Нет проблем, — мягко сказал Ролан. — У меня один уже есть.

— Как?! — вскрикнул я и неосторожно дернулся. Стул опрокинулся, увлекая меня за собой, и я оказался на земле вверх ногами.

— Джерри, будь поосторожнее и побереги бедра, — проговорил Ролан, помогая мне подняться. Он произнес это с еще большим придыханием, чем обычно.

— Так у тебя действительно есть ай-ай? — переспросил я. Я был так потрясен, что позабыл о боли в бедрах.

— Да, да, есть. Вы можете взять его для съемок, но потом попрошу вернуть: я хочу выпустить его на остров к тому, которого уже там поселил.

Я передал новость телевизионщикам, и не нужно говорить, как это их обрадовало. Представьте, что было бы, если бы нам не удалось поймать ай-ай! Тащиться в такую даль и возвратиться ни с чем! Тут дело даже не столько в огромных деньгах, выброшенных на ветер. Как было бы досадно, если бы так и не удалось снять фильм об этом редчайшем и необычнейшем существе на земле!

— Так поедем скорей! — выпалил я. — Так хочется на него посмотреть!

— Предупреждаю, он вовсе не ручной, — сказал Ролан. — Тот, прежний, был куда послушнее.

— Да хоть бы и людоед! Не важно, лишь бы снять фильм.

— Сказать по совести, я не запасся страховым полисом на случай встречи с ай-ай-людоедом, — подумав, заявил Фрэнк.

— Так-то оно так, — возразил я. — Ну, а у него, по-твоему, есть страховка на случай встречи с человеком?

— Я не трус, — сказал Фрэнк. — Просто я пообещал своей новой жене вернуться домой как огурчик. А если оно поотгрызает мне руки-ноги, что тогда?

— А ничего! Пусть поотгрызает тебе руки, ноги и… кое-что еще, но фильм должен быть! — изрек Боб Эванс, которого Фрэнк по одним только ему ведомым соображениям нарек Капитаном Бобом — видимо, чтобы польстить его проворной, энергичной натуре.

— Давайте не будем об интимной жизни Фрэнка. Лучше отправимся в город и посмотрим на зверя, — сказал я.

— А зверь попался крупный, — заметил Ролан.

— Вот и прекрасно, — продолжал я. — Значит, не ускользнет даже от такого оператора, что нам достался.

Тим обиженно взглянул на меня.