Альфа-самец. Мочи их, Президент! - Роман Антоновский

Что ж, все логично, Клуб его кинул. А как еще должна себя вести организация, которая веками вела бизнес на лжи и обмане? Похоже, теперь выходить на охоту придется не время от времени, а каждую ночь. Врагов стало слишком много. И доверять уже некому, Виктор кожей чувствовал, что крот сидит у него под боком.

Главная задача сейчас — найти этого крота и Марковского. Никто не ожидал появления экс-олигарха в образе женщины, и до поры до времени, он мог совершенно не маскироваться. Хотя уж больно легко Семенов вышел на Сабо, информацию о его местонахождении передал в ФСБ неизвестный доброжелатель. Может, ему сознательно сдали хохла, чтобы спровоцировать на необдуманные действия?

Семенов нажал кнопку спикерфона.

— Анатолий, готовьте на вечер самолет в Забайкалье. Про этот пункт маршрута никто вообще не должен знать, это понятно?

— Да, Виктор Викторович, — глухо откликнулся его личный пилот.

Виктор посмотрел на часы. До вылета в Забайкалье у него были почти сутки, вполне достаточно, чтобы решить еще одно дельце. Он набрал номер одного из немногих относительно дружественных ему олигархов.

— Господин Глушко? Я тут решил отдохнуть немного, футбол хочу посмотреть, вы меня не возьмете сегодня с собой в Лондон? Да, хочу настоящего футбольного спектакля. Только все строго конфиденциально. О'кей! Тогда жду от вас машину.

— Машина будет через час, Виктор Викторович, — подобострастно ответил Глушко.

Семенов подошел к стене своего кабинета, отодвинул в сторону небольшую картину в рамке, на которой был изображен какой-то старинный питерский особняк, и вдавил до упора красную кнопку. Шкаф с книгами, деловыми папками и спортивными кубками Семенова со скрипом отъехал в сторону, открывая потайной лифт. Сухой щелчок рычага, и железная махина бесшумно понеслась в глубь московских подземелий.

План тайных средневековых ходов и подземелий оказался в руках Виктора еще во времена его работы в ФСБ. Пару лет назад, по чертежам его бывшего начальника Негошина, в одном заброшенном каменном кармане он оборудовал себе потайное убежище.

Спустившись на лифте вниз, Семенов набрал на массивной двери 20-значный код и вошел внутрь. В сравнительно небольшом пространстве разместились шкафчики с его амуницией. Он взял вместительную кожаную сумку, стоявшую на лавочке, и начал методично укладывать в нее свой арсенал — на дно сумки компактно легли два автоматических пистолета Стечкина, выполненные по индивидуальному заказу, компактная снайперская винтовка, кошки-зацепы для передвижения по вертикальным поверхностям, набор ножей и отравленных стрел. В специальное отделение он аккуратно положил коробочку с растительными препаратами, которые помогают постоянно поддерживать в теле состояние берсерка.

На телефон пришла эсэмэска от Глушко, оповещавшая о прибытии машины.

Стальной лифт резко и легко взлетел вверх, увлекая за собой премьера-воина. Уже у себя в кабинете Семенов наклеил на сумку стикер дипломатического багажа и шагнул к картине Константина Васильева, чтобы уже другой лифт отвез его в подземный гараж.

Под изящным алюминиевым крылом расстилалась привычная глазу картина.

Семенов вольготно расположился на борту личного самолета олигарха Вильяма Глушко, который купил в собственность лондонский футбольный клуб «Вест Хэм».

К Глушко, как и ко всем другим олигархам, Семенов относился с прохладцей. Но поделать с ним пока ничего не мог. Вильям был своеобразным кошельком Кремля на непредвиденные расходы. Виктор позволил ему осваивать крупнейшие нефтяные месторождения Сибири и вести показательно роскошный образ жизни в обмен на тайное финансирование своих проектов, которые пока не подлежали огласке.

Через несколько часов «Вест Хэм» должен был играть один из своих решающих матчей за чемпионство.

— Виктор Викторович, а вы за кого болеете? За ЦСКА или «Динамо», наверное? — подмигнул президенту Глушко. На нем были белый свитер, белые брюки и белая фуражка, на коленях сидела молодая мулатка, в руке он держал бокал выдержанного виски. Как и все провинциальные выходцы из небогатых семей, дорвавшись до денег, Глушко стремился осуществить мечты Остапа Бендера.

— Нет, Вилли, я болею за «Торпедо», — сухо ответил Семенов и отхлебнул сок.

— Странный выбор, господин премьер-министр. А почему? — не унимался болтливый Глушко.

— «Торпедо» — удивительная команда, скажу я вам. За нее болеют две категории людей. Во-первых, это русский пролетариат, так как команда имеет заводское происхождение — она родилась на заводе «ЗИЛ»; а во-вторых, с 60-х годов, когда в «Торпедо» блистали Стрельцов, Иванов, Шустиков и Воронин, за команду стала болеть творческая богема, которую покорило то, как маленькая заводская команда, показывающая умный красивый футбол, бросает вызов таким гигантам, как «Спартак», «Динамо», ЦСКА. — О любимой команде Семенов мог говорить часами.

— Гмм… Интересная история. Сказали бы раньше, я бы купил «Торпедо», а не «Вест Хэм», чтобы сделать вам приятное, — расхохотался Глушко.

— Вилли, ты бы никогда не купил команду в России, это тебе невыгодно. Покупка «Вест Хэма» для тебя — билет в высшее общество. Кто ты такой для элиты Старого Света? Еще один выскочка с чемоданом бабла. Еще один новый русский миллионер — прости, миллиардер, — который не умеет себя вести за столом, сорит деньгами направо и налево и думает, что все может купить. Серьезные люди не будут с таким общаться, даже ради очень большой выгоды. Даже тот факт, что ты финансист либеральных взглядов, тебя не спасает: чтобы стать своим парнем, тебе надо полностью перейти под их контроль, как Марковский или Агранович, а тебе нужна большая свобода. Ее даю тебе я. За «Вест Хэм» всегда болеют многие аристократы и просто богатые люди. Ты все правильно рассчитал. Если вытянешь команду из пропасти, на тебя обратят внимание те, кто раньше считал тебя мусором. Богатым, но мусором.

Глушко судорожно глотнул виски и спихнул мулатку с колен.

— Виктор Викторович! Ну, почему вы меня так не любите? Я же не Марковский или Агранович, я веду честный бизнес!

— Вилли, хватит лукавить, ты такой же, как они. Пойми, я хорошо к тебе отношусь, благодарен за твою помощь, но не могу уважать тебя. Посмотри, как строились империи многих богатейших людей в тех же США. Кто-то нашел слиток и вложил его в производство штанов; его сын расширил бизнес; внук запустил, кроме штанов, линию обуви; правнук купил сеть отелей. Такой бизнес я уважаю. А когда ты оказался первым в очереди на распределение нефтяных скважин, благодаря нужным знакомствам, — это не бизнес. — Глушко обиженно молчал, и Семенов понял, что несколько перегнул палку.

— Кстати, сборной России нужен хороший иностранный тренер, которому, как ты понимаешь, нужна хорошая зарплата. Народ истосковался по футбольным победам, а отечественные специалисты, к сожалению, ничего пока не могут. Вернешься в Москву, свяжись с президентом РФС Дуралеевым. Он скажет тебе, кто у него на примете из тренеров, а ты проведешь переговоры и будешь платить ему зарплату…

— Опять вы меня разводите на деньги… Знаете ведь, что я никогда не мог вам отказать, — вздохнул Глушко.

— Вилли, ты мне обозначал свой интерес к месторождениям газа, которые разведал «МаркОйл» на Таймыре. Так вот, я тут начал думать, может, отложить их национализацию и выставить на коммерческий тендер? А ты начни думать, чем можешь помочь российскому футболу. Понял, Вилли?

— Понял, понял. — Глушко заметно приободрился, услышав о возможности приумножить свои владения, и потащил мулатку за руку к кабине туалета.

Самолет, между тем, шел на посадку в Хитроу.

…На стадионе моросил мелкий дождь, Виктор сидел в глубине VIP-ложи с загримированным лицом. Для всех он проводил закрытое совещание с силовиками в Москве. Рядом веселый Глушко балагурил со стайкой моделей и седыми важными англичанами в дорогих костюмах. «Вест Хэм» принимал «Арсенал», игра была интересная и обоюдоострая, и Виктор пожалел, что ему нужно было покинуть стадион до ее окончания. Он наклонился к Глушко и сказал, что плохо себя чувствует и поедет в отель.

Выйдя со стадиона, Семенов посмотрел на часы и решил немного прогуляться, перед тем как поймать такси. Погруженный в свои мысли, он прошел пару кварталов и внезапно услышал шум голосов. Прямо на него надвигалось несколько десятков крупных англичан, одетых в белые кроссовки, дорогие спортивные куртки и поло. На их грубых, словно вырубленных из необработанного камня лицах явственно читалась склонность к насилию; золотые цепи опоясывали мощные бычьи шеи, на массивных пивных животах лежали увесистые татуированные кулаки.

Виктор понял, что встретился с футбольными фанатами. Они тоже обратили на него свое внимание, и лающий кокни обильно расцветился факами, а мимо левого уха Виктора просвистела бутылка.