Четверка сравнивает счет - Джанет Ианович

- Ты знаешь, о чем я говорю. И если есть хоть капля разума в твоей большой тупой башке, ты уберешься из города. И умчишься, куда глаза глядят. Потому что, если не послушаешь, то я найду тебя и превращу в кучу углей… как твою квартиру.

- Вы устроили пожар в моей квартире!

- Черт, нет, не я. Разве я похожа на сумасшедшую, чтобы вытворить такое?

- Да.

Она очень тихо засмеялась, но в глазах не было ни малейшей эмоции, которую можно было связать с тем, что называют весельем.

- Верь, во что хочешь. Просто держись подальше от моего дружка.

Она грубо оттолкнула меня, гордо прошествовала в направлении двери и исчезла в толпе.

Я, было, направилась за ней, но вмешался парень, стоящий рядом.

- Так, - произнес он, - не хочешь ли заиметь собственного дружка в полное свое распоряжение?

- Боже, - возмутилась я. – Займись-ка своим делом.

- Эй, - продолжил он, - просто попроси. Зачем так нос задирать?

Я обошла его, но женщина уже исчезла. Я прошла через помещение к двери. Выглянула наружу. Потом вернулась внутрь и огляделась. Безуспешно.

Салли и Лулу я обнаружила в баре.

- Это невозможно, - поделилась Лула. – Народу, как селедок в бочке. Тут выпивку с трудом достанешь, не то, что кого-нибудь найти.

Я сообщила, что Морелли видел Кунца, уезжающим на «блейзере», но про рассерженную женщину им не рассказала. Эта женщина к делу не относилась. Наверно.

- Если тут больше ничего не намечается, мы с Салли смываемся отсюда и пойдем туда, где, как он знает, есть хорошая музыка, - сообщила Лула. – Хочешь пойти с нами?

- Нет, спасибо. С делами я закончила и отправляюсь в постель.

Салли и Лула многозначительно попихали друг друга локтями.

* * * * *

- ТАК ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? – вопросил Морелли, когда я вернулась в пикап.

- Ничего.

- Как всегда?

- Ага, только на сей раз не случилось еще более ничего, чем обычно.

Я порылась в сумке, нашла телефон и позвонила Кунцу. Никакого ответа.

- Это уж слишком странно. Зачем ему нужно было так спешно покидать бар?

- Ты с ним была все время? Может, кто-то передал ему еще один ключ, и он решил действовать на свой страх и риск.

Мы все еще стояли у тротуара, а я обдумывала, стоит ли пойти обратно в бар и поспрашивать.

- Подожди здесь, - сказала я Морелли.

- Снова?

- Это займет лишь пару минут.

Я подошла к бармену, который присматривал за баром как раз тогда, когда на нашу голову свалилась Джойс.

- Вы помните темноволосого парня, что был со мной? – спросила я. – Одетого во все черное.

- Ага. Эдди Кунца.

- Вы его знаете?

- Нет. Какая-то женщина пришла около семи, прямо как я заступил на смену. Она дала мне фотографию Кунца и десятку, чтобы я передал ему записку.

- Вы знаете, что было в записке?

- Нет. Она была в запечатанном конверте. Хотя, должно быть, что-то приятное. Он ушел почти сразу, как прочел ее.

Ну да, конечно.

Я вернулась к Морелли, опустилась на сиденье и закрыла глаза.

- Все, делайте со мной, что хотите - я сдаюсь.

Морелли повернул ключ в гнезде зажигания:

- Звучит так, будто тебя мешком пришибли.

- Сама себя довела. Сегодня я сглупила. Позволила сбить себя с толку.

Самое постыдное то, что я сразу не догадалась допросить бармена. И это не все, что меня расстроило. Морелли тоже меня довел. Он не понимал ничего насчет банки для печенья. Он дал своей матушке за столом неправильный ответ. И как мне не ненавистно признавать, но меня беспокоило око бабули Беллы. Боже мой, а что, если она права, и я беременна?

Я взглянула на Морелли. Его черты смягчил полумрак, но даже в темноте на его правой брови виднелся тонкий как бумага шрам. Несколько лет назад Морелли напоролся на нож. И, наверно, напорется еще не на один. Или, может, на пулю. М-да, не очень утешительная мысль. Да и его личная жизнь не служила утешением. В прошлом Морелли мало внимания уделял романтике. Время от времени он выказывал вспышки покровительственной нежности по отношению ко мне, но я никогда не была на первом месте. Я была только другом, наподобие Терри Гилман и оскорбленной женщины, кем бы она, черт побери, не была.

Поэтому я размышляла, что возможно, Морелли не первоклассный кандидат в мужья. Даже не учитывая факт, что он не хотел жениться. Ладно, а сейчас главное. Влюблена ли я в Морелли? Черт возьми, да. Я влюблена в него с тех пор, как мне исполнилось шесть.

Я шлепнула себя ладонью по лбу:

- О нет.

Морелли бросил на меня косой взгляд.

- Просто думаю, - пояснила я.

- Должно быть, еще те мысли. Ты почти вышибла себе мозги.

Дело в том, что пока я была влюблена в Морелли все эти годы, то всегда знала, что лучше всего с ним не связываться. Любить Морелли – все равно, что любить чизкейк. Часы страданий на тренажере, тяжкая работа по изгнанию уродливого жира в обмен на минутное блаженство.

Ладно, может, все было не так уж и плохо. Морелли повзрослел. Насколько он повзрослел, я точно не могла определить. По правде сказать, я много о нем не знала. Все, что я знала, так это то, что у меня были трудные времена по части доверия к нему. Опыт прошлого научил меня, что слепо доверять Морелли – не самое разумное дело.

На самом деле сейчас, когда я задумалась об этом, возможно влюблена – не самое подходящее слово. Наверно, лучше подходит очарована. Я определенно очарована.

Большую часть пути домой мы ехали в молчании. Морелли включил станцию, передающую старомодные шлягеры, а я сидела на руках, чтобы удержаться от соблазна вырубить это радио.

- Выглядишь озабоченной, - заметил Морелли.

- Да вот думаю о записке, которую Кунцу передал бармен. Он сказал, что Кунц прочитал ее и был таков.

- Ну и?

- Другие записки были зашифрованы. Распознать их Кунц не мог. Поэтому-то и привлекли Салли. Салли единственный, кто мог прочесть эти записки.

Морелли проехал по улице и припарковался у своего дома.

- Я так полагаю, что ты не рассматриваешь вариант: передать все это дело полиции?

И урезать себе премию за задержание и дать возможность Джойс притащить Максин? Ни в коем случае.

- Не-а. Не рассматриваю.

На нижних этажах у соседей Джо окна не горели. Кто рано встает, тому Бог дает, это значило, что у тебя работа, которая позволяет платить по закладной каждый месяц. За квартал отсюда гудели машины, но на улице Джо транспорта не было.

- Со мной в некотором роде произошел странный случай сегодня вечером, - начала я. – У меня была стычка с одной женщиной в баре.

Морелли открыл входную дверь и щелкнул выключателем.

- Ну и?

Я поделилась с Морелли подробностями разговора.

- Так что ты думаешь? – спросила я.

- Не знаю, что и подумать. Явно это была не Терри.

- Нет. Не Терри. Хотя было в ней что-то знакомое. Как будто я видела ее где-то прежде. Знаешь, похоже на безымянное лицо в супермаркете.

- Думаешь, это она бросила бомбу в твою квартиру?

- Я бы не вычеркнула ее из списка. Ты узнал какую-нибудь женщину, из тех, что входили или выходили?

- Нет. Прости.

Взгляды наши встретились, и мы оба знали, что в них светилось сомнение.

Он бросил ключи на буфет, снял куртку и бросил ее поперек одинокого деревянного стула. Потом прошел на кухню, где проверил автоответчик, отстегнул кобуру, пейджер и оставил на стойке.

- Тебе нужно передать информацию об этой женщине в группу поджогов.

- Мне что, на ночь глядя сейчас звонить?

Морелли сократил между нами расстояние и обнял меня:

- Можно позвонить и в понедельник.

- Хмм, - произнесла я менее чем поощрительным тоном.

- Что «хмм»?

- Не уверена, что это хорошая идея.

Он легко чмокнул меня в губы.

- Это никогда не было хорошей идеей.

- Точно. Послушай, это именно то, что я имею в виду.

- О, черт, - произнес Морелли. – Ты ведь не собираешься все усложнять?

Мой голос повысился на октаву.

- Чертовски верно, я собираюсь все усложнять. Как ты думаешь, что это вообще такое?

- Это… удовлетворение обоюдных нужд.

- Хорошее траханье.

- Ну, да.

Я оттолкнула его:

- Неужели тебе больше ничего не нужно, кроме хорошего траханья?

- Ну не прямо же сейчас! Да что с тобой? Ты собираешься сказать мне, что тебе это не нужно?

- Я контролирую свои нужды.

- Ага, точно.

- Контролирую!

- То-то у тебя соски торчат.

Я посмотрела вниз на платье. И под ситцем можно было узреть форму моих сосков.

- Они весь день были такие. С ними что-то не так.

В уголках рта Морелли заиграла улыбочка.

– Ты очень меня хочешь.

Я чертовски хотела его. И от этого еще больше взбесилась. Где мои принципы? И я не уверена, что он не соврал насчет женщины, с которой столкнулась в баре. К тому же чувствовала, что продолжаются какого-то сорта отношения между ним и Терри Гилман. И тут еще соски торчком! Тьфу.