Объятия Анд - Леонид И. Леонидов

От предвкушения била дрожь и ему захотелось в туалет. Он решил незаметно отлучиться секунд на двадцать, а задержался почти на две минуты. Вернувшись к монитору, он не поверил своим глазам, его сковал ужас. Подбежал дежурный по смене и вышвырнул его из кресла, обозвав его тупым идиотом. На экране картинка была угрожающей – «Ил-62» стремительно приближался к широкому фронту урагана «Росита», зародившемуся в зоне Центральной Америки. Информация об урагане пришла час назад, но, по предварительным расчетам, он должен был пройти в тридцати милях от Гаваны. Но внезапно изменившийся ветер погнал его прямо на столицу Кубы. Две минуты оказались решающими, и советский лайнер уже не мог изменить курс и уйти на запасной аэродром. Вход в зону урагана стал неизбежным.

Второй пилот смотрел на окаменевшее лицо командира и понял, что случилось что-то страшное. Эти ситуации отрабатывались и в учебных классах, и на симуляторах. Но одно дело там, а другое в небе. Нужно было совершать посадку сквозь фронт урагана. В небе уже виднелись вспышки грозовых разрядов, чем ниже, тем сильнее.

Илья Петрович сидел и сквозь иллюминатор смотрел на черное умиротворяющее небо. С Вадимом они договорились по максимуму познакомиться с кубинской экзотикой, какая будет в аэропорту. Конечно, и сигары, и ром, и «польос а ла браса» с черным рисом-цыпленок «табака». Прикинули, что по десять долларов хватит, а то и останется.

Однако необычная суета отвлекла Илью Петровича от этих мыслей. Голоса бортпроводников звучали более напряженно, чувствовалась некая озабоченность. Вадим подремывал, скрестив руки на груди. Внезапно ожила радио в салоне. Командир судна достаточно уверенным голосом объявил, что возникла нештатная обстановка, все должны проявить спокойствие и выдержку. Экипаж сделает максимум возможного, чтобы обеспечить безопасность пассажиров. И только в конце голос его дрогнул.

Илья Петрович внутренне напрягся. Сразу вспомнилась недавняя катастрофа африканского рейса. Вадим резко встал и стал, как школьник, проситься в туалет, дверь которого не открывалась. Да, это уже паническое состояние, подумал Илья Петрович, хотя самого сковал озноб, как при высокой температуре. Вадима усадили в кресло и дали понюхать, видимо, нашатыря.

Небо в иллюминаторе вспыхнуло, самолет затрясло, раздался шум от падающих предметов в отсеке стюардов, послышался запах пролившейся на пол «газировки «Буратино». Лайнер накренился направо так резко, что открылись, некоторые переполненные отсеки для ручной клади. Что-то с грохотом свалилось в проход и донесся запах самогона. Детский плач не переставал, молодая мама не знала, а как успокоить ребенка. Пожилой мужчина, с видом беспартийного, усиленно крестился и, видимо, обращался к Богу. Илья Петрович вновь клял себя за необдуманное согласие на эту командировку. Вибрация самолета усилилась, и казалось, что закаленный металл не выдержит. Еще одна вспышка озарила небо, но уже справа, а лайнер дернулся влево. Кто-то обезумевшим голосом начал орать, что это – конец, и умалял открыть дверь, чтобы выпрыгнуть в море. Снова вспышка, снова какой-то лязг и скрежет. И все потемнело за иллюминатором.

Командир скомандовал:

– Садимся, прижать голову к коленям.

При первом касание земли, самолет подскочил как на кочке. Второе касание и … Все замерли. Кто-то крикнул «Ура» и пассажиры зааплодировали, когда воздушное судно плавно катилось по взлетно-посадочной полосе.

Алексей еще не открыл глаза, но умом понял, что проснулся. Пока лежал, не зная, что делать, стенные часы сделала три удара. Значит три ночи? Что его разбудило? Какое-то предчувствие или …? Взглянул в окно, яркий лунный свет лился под таким углом, что, слава Богу, не попадал в спальню. Сегодня же полнолуние, вспомнил он. Уже несколько лет замечал, что в полнолуние и в новолуние, плюс-минус один день, он всегда просыпался ночью около трех. Плохо это или хорошо он не понимал. Но ходить по карнизам или выть на луну не тянуло, а это уже неплохо. Думал, «засну или не засну». Но расслабиться не удавалось. В уме выстраивался план работы на сегодня, и это мешало. Стал считать. Но вспомнился анекдот, когда один спрашивает другого, как борешься с бессонницей? Считаю. До каких? До четырех. А ты? А я – до двух. Смешно стало от того, что до четырех оставалось где-то полчаса. Но все-таки сон подходил, еще немного и …

Резкий телефонный звонок, как холодный душ, освежил мозг. И Алексей бросился в гостиную, чтобы снять трубку до второго звонка, чтобы не разбудить семью. В трубке сначала что-то скрипнуло, зазвенело, и он услышал приглушенный голос дежурного коменданта, которого сразу узнал. Дежурный говорил шепотом, словно извинялся за ранний звонок. А произнес он всего одну фразу – Вас срочно просят приехать в посольство.

Алексею хотелось переспросить кто, что случилось, какого… Но трубка уже пищала раздражительными гудками.

Его встретил дежурный по референтуре. Опустив протокольное, «Здрасте, как дела?» Он сообщил, что Алексею через полчаса будет звонок из Москвы. Значит, это служебный звонок. Если бы кто-то звонил Алексею по личным делам на домашний телефон в арендованной квартире, – платил бы Алексей. В те годы позвонить из Москвы в Южную Америку было возможно. От заказа телефонного звонка до самого разговора могло пройти до шести часов. Телефонный кабель от американского континента до Европы проходил по дну Атлантического океана. Стоимость минуты разговора десять-двадцать долларов, сегодня это было бы сто-двести. Не слабо. Пока думал об этом, успел выпить чашку кофе и выкурить сигарету. Вскоре Алексея пригласили в переговорную комнату.

Радостно было услышать голос Федора, находившегося на расстоянии четырнадцать тысяч километров. А главное, он сообщил, что у родных и близких Алексея все в порядке, что сняло сразу ряд беспокойств. По делу – Федор сообщил, что к обеду, по местному времени, придет телеграмма, согласованная со всеми ведомствами о том, что Алексею поручается работа с известным советским геологом. Он вылетел вчера из Москвы рейсом 717, но связь с самолетом прервалась при подлете к Гаване. Над Кубой прошел ураган «Росита», нанесший серьезный ущерб экономике страны. Остров оказался обесточенным, связь пропала. Несколько международных авиарейсов не вышли на связь. Один частный самолет рухнул в море. По словам Федора, эти сведения пришли с советской военной базы на Кубе через возможности космической связи. Алексею поручается взять на контроль рейс 717, получать информацию, используя свой статус, и встретить профессора в столичном аэропорту. Обеспечить его всем необходимым и оказать ему всемерную помощь. В суть своей командировки он введет Алексея лично.

На срочном утреннем совещании у посла обсуждалась информация, полученная Алексеем из Москвы, и обзоры прессы