Ночи большого города - Натали Гарр

Селест фыркает.

– Боже мой, ну и затворник. Как ты его терпишь?

– Сама удивляюсь, – я отпиваю немного сока и с удовольствием жую бекон, поскольку это моя первая полноценная еда за последние сорок восемь часов.

– Слушай, насчет обморока… ты случайно не беременна?

– Нет, Сэл, – прыскаю я, уронив взгляд на тарелку.

– Точно?

– Точно, господи!

Она наливает нам кофе и выкладывает горячие тосты в круглую плетеную корзину.

– Ну слава богу. А то я перепугалась.

– Думаешь, он бы струсил?

– Понятия не имею, Кэт. Мужчины – они такие бестолочи. С другой стороны, Эддингтон обладает тремя главными составляющими для роли отца. Ему тридцать лет, он богат как арабский шейх, и он без ума от тебя. Ну чем не папочка?

Я пожимаю плечами.

– Кстати, вы предохраняетесь?

– Сэл, – я вспыхиваю.

– А что? Это секрет? Я, например, пью таблетки.

– Я тоже пью таблетки. Надеюсь, они не подведут.

– Не надейся. Иногда…

– Боже мой, не каркай!

Селест ехидно посмеивается, а я выуживаю из корзинки подрумяненный тост и осуждающе качаю головой. Не будь у меня сейчас месячных, я бы и впрямь забеспокоилась.

Вечером мы с Джейсоном отправляемся в наш любимый стейк-хаус на Тридцать шестой улице. С тех пор как Фабио положил на него глаз, я тоже начала присматриваться к его внешности. Не с целью затащить беднягу в постель, а из чистого любопытства. Интересно, сколько девушек у него было? Встречается ли он с кем-нибудь сейчас?

– Колись, Торн.

– Ты это о чем? – он складывает руки на столе и вопросительно вскидывает брови.

– Кто она?

– Она? – он непонимающе хмурится.

– Брось, неужели ты еще девственник?

Рассмеявшись, Джейсон неоднозначно кривит рот, и в этот момент нам подают напитки.

– Спасибо.

– Стейки будут готовы в течение пятнадцати минут, – докладывает официантка и уходит.

– Ну? – нетерпеливо продолжаю я, глядя в голубые глаза напротив.

– У меня однажды были серьезные отношения. Ее звали Тиана, мы встречались четыре с половиной года.

Ого.

– Что произошло?

– Она бросила меня из-за моих проблем с наркотиками.

– То есть относительно недавно?

– Пару лет назад. Она тоже из Миннесоты. Мы переехали в Нью-Йорк вместе, а потом все стало… сложно, и она не выдержала.

– Жалеешь, что не удержал ее?

– Иногда. Но я предпочитаю двигаться вперед. К тому же, насколько мне известно, она вышла замуж в прошлом году, – бесстрастно заключает он.

Я присасываюсь губами к трубочке и пью виноградный сок, невольно примеряя ситуацию на нас с Робертом.

Почему люди расходятся, любя? Это так глупо. И почему Тиана не помогла Джейсону вылечиться, вместо того чтобы бросать его? Я мрачнею. Наверно, потому что она струсила. Струсила и сбежала, как, впрочем, и я.

– Эй, чего приуныла? – спрашивает Торн, и я вдруг замечаю на столе тарелки с нашим ужином. Когда их успели принести?

– Ерунда, – небрежно отмахиваюсь я. – Поговорим теперь о твоей работе. Что нового?

Он смеется.

– Какая же ты назойливая, Кей.

В пятницу возле академии меня поджидает сюрприз. Не сказать что приятный.

– Кэти! – окликает меня тетушка Риз, выглянув из окна бордового «Мерседеса». – Привет.

– Здравствуйте, – я хмурюсь.

– Нам надо поговорить, садись.

Черт.

Неохотно забираюсь в машину, водитель захлопывает за мной дверцу, а сам остается снаружи.

– Прежде, чем мы начнем, я бы хотела попросить тебя о конфиденциальности данного разговора.

М-да, начало неважное.

– Хорошо, тетя.

Она одаривает меня благодарной улыбкой.

– Что произошло между тобой и Робертом?

Господи, она-то откуда знает?

– Он звонил мне, – сразу поясняет Риз, – неделю назад, когда искал тебя. Я навела справки, оказывается, ты живешь у подруги?!

Я густо краснею и судорожно заламываю пальцы.

– Мы поссорились, – бурчу я.

– Поссорились? Так крупно, что ты переехала?

– Вроде того.

Не могу же я признаться ей, что ее распрекрасный сын напал на меня, словно маньяк в переулке, и трахнул, стоя у стены.

– Кэти, что он сделал? – настаивает тетя.

– Ничего особенного, правда. Вы же знаете Роберта… вспылил, раскричался, вот я и обиделась.

– Он ударил тебя?

– Что? Нет!

Риз берет меня за руку. Я отвожу взгляд, дабы не попасться на вранье.

– Кэти, здесь нечего стыдиться. Если он посмел… ох, я разобью ему голову!

– В этом нет надобности, – я выдавливаю из себя грустную улыбку. – Мы просто повздорили и решили отдохнуть друг от друга. Все в порядке.

– В порядке? Я была у него вчера и едва узнала. Он жутко расстроен!

Неужели?

Эта мысль отчего-то греет меня, и я внутренне ликую, вообразив себе расстроенного, выбитого из колеи Роберта.

Пусть помучается!

– Я не собиралась причинить ему боль…

– Но причинила, – с упреком добавляет она. – Роберт влюблен в тебя, Кэти. Вначале я и сама не верила в серьезность ваших отношений, но теперь… он действительно любит тебя. И поэтому ты должна сделать правильный выбор. Дальше будет только хуже, поверь мне.

Хуже?

Она что, приехала отговорить меня? Чертово дежавю.

– Я тоже люблю его, тетя, – шепчу я, на что Риз недовольно поджимает губы.

Уверена, ей не терпится надавать мне пощечин, а после отослать меня в Мемфис, чтобы я больше никогда не приближалась к ее сыну, однако вместо тумаков она лишь крепче сжимает мою руку и строит сочувственную гримасу.

– Вы двое невероятно дороги мне. И будь моя воля, я бы развела вас по разным углам, поверь мне. Но поскольку речь идет о настоящей любви…

Она окидывает меня тревожным взглядом, от которого мне хочется спрятаться под коврик, и глубоко вздыхает.

– Ты похудела, дорогая. Тебе нездоровится?

– Нет, что вы? Это из-за учебы, – оправдываюсь я. – Не успеваю вовремя перекусить и…

– Понятно, – она обрывает меня. – Ладно, поехали. Я отвезу тебя к Селест.

– Вообще-то я собиралась немного пройтись…

– Пройтись? На улице минус четырнадцать!

– Мне тепло, – утверждаю я.

Устав от моей беспросветной лжи, Риз напоследок заключает меня в объятия и целует в лоб.

– Береги себя, Кэти. Я завтра позвоню.

– Конечно, до свидания.

Выскакиваю из машины и, закинув рюкзак на спину, понуро плетусь к метро.

Глава 12

Во все тяжкие

Неделя без Кэтрин. Целая гребаная неделя без моей малышки.

Я сижу на заднем сиденье «БМВ» и бездумно гляжу в потолок, наслаждаясь голосом Робина Тинка, блаженно напевающего: «Я хочу жить в своей мечте».