Олений завет - Анастасия Смышляева

скорой кончины где-то глубоко под землей. Абсолютно уверенный в простоте побега, он потихоньку расковырял ненадежный замок камеры и попробовал выйти. Однако оптимистичные планы рухнули в тот момент, когда уже знакомая ему гномья братия ринулась затаскивать его обратно, вгрызаясь гнилыми зубами ему в щиколотки. Вот тогда-то он по-настоящему и осознал всю плачевность своего положения. Тем не менее, казалось, Коля навел достаточно страху среди карликового народа своими размерами и неуклюжестью.

Он снова сидел за решеткой, уставившись на запылившийся каменный трон. Коля наблюдал, как в зал постоянно прибегали босоногие гномы с маленькими мешочками за спиной и высыпали их содержимое в глубокую золотую чашу. Вскоре он разглядел, что пухляки скидывали туда различные ценности: монеты, камни, украшения. После чего другие подземные обитатели внимательно просматривали принесенные богатства, одобрительно кивали и, довольные, убегали прочь.

Некоторое время спустя Коля стал свидетелем довольно странной сцены. Карлик, периодически проверяющий наполнение королевской чаши (Главбух – подходящее для него имя), затащил в зал Щипача и принялся того отчитывать, грубо выворачивая карманы его балахона и вытягивая оттуда всякую ерунду в виде палочек, тряпочек и фантиков. По происходящему можно было без труда сообразить, что Щипач был одним из немногих, кто не приносил ничего дельного в «общак», чем до чертиков злил своих старших собратьев. И вот Главбух отвесил «работнику месяца» звонкую затрещину, после которой тот чуть не разрыдался, и скрылся в коридорах.

От обиды Щипач раздул и без того пухлые щеки, быстро собрал разбросанные блестящие фантики и запихал их под балахон. Все это время Коля с неподдельным сочувствием наблюдал за провинившимся гномом. Тот, заметив его пристальный взгляд, фыркнул, обнажив свои мелкие зубки.

– Хорош дуться, – произнес Коля, сняв с шеи подаренную бабушкой серебряную цепь и протянув ее карлику. – Держи.

Щипач выпрямился и с изумлением уставился на свисающее с ладони украшение. Он было дернулся, чтобы схватить цепочку, но резко остановился, недоверчиво взглянув на пленника. Тогда Коля медленно опустил свой подарок на землю.

– Бери. Теперь это твое.

Через пару секунд ни от гнома, ни от цепочки не осталось и следа. А чего можно было еще ожидать?

Съежившись, Коля сидел в заточении и слушал протестующие лозунги своего желудка. И почему эти существа до сих пор держали его в живых? Наверное, основной их целью было заморить его голодом. Иначе как объяснить столь долгое ожидание? Подземный предводитель довольно артистично изобразил предстоящую казнь через обезглавливание. Может, они изготавливают подходящий по размерам топор? Или того лучше – гильотину? Странный народ. Но, стоит признать, своим появлением Коля внес некое разнообразие в их повседневную рутину, как, собственно, и они в его.

Сейчас было самое время вспомнить о прожитых годах и подвести итоги своего существования, как принято поступать в подобных ситуациях. Но Коля все равно надеялся, что от огромного-то лезвия он точно должен проснуться. Возможно, это всего лишь предсмертное отрицание.

Вдруг он снова увидел Щипача, только уже с глубокой миской в руках. Тот тихонечко крался по направлению к узнику, постоянно оглядываясь. Глаза его были круглыми от страха. Гном подошел ближе и протянул Коле плошку с супом, от которого отвратно несло тиной. Тем не менее Коля без толики сомнения принял скромное подношение и с жадностью принялся черпать похлебку неудобной маленькой ложкой. Коля откинул ее в сторону и просто-напросто выпил все прямо из миски, запихивая пальцами в рот костлявые лягушачьи лапки и скользкие грибы неизвестного происхождения.

«Какая гадость», – сморщившись, подумал он.

Все это время Щипач удивленно следил за ним, а затем возмущенно вырвал из трясущихся рук деревянную плошку и мигом скрылся.

Гномья бурда разлилась теплом по оголодавшему желудку. Давно забытое спокойствие хлынуло по пульсирующим венам. На лице появилась блаженная улыбка. Только лишь мерзкий привкус на языке омрачал эти ощущения.

Повернув голову к решетке, Коля вновь увидел перед собой Щипача. Только сейчас парень заметил, что у того на шее висела его серебряная цепочка. Гном с довольным видом теребил свою новую цацку и с благодарностью поглядывал на Колю.

– Не стоит благодарности, – протянул расслабившийся пленник.

– Хи-хи-хи!

Только Щипач собрался опять убегать, как в зал заплыла толпа под предводительством короля и направилась прямиком к подземному узнику, чуть не затоптав напуганного собрата. Один из пухляков, с рыжим хохолком на макушке, потянулся отворять решетку камеры. Но вдруг среди карликов раздался изумленный вздох.

Оторопевший Главбух уставился на серебряную цепочку и растерянно тыкал в нее пальцем. Щипач же ухватился за свою «прелесть» и замотал головой. Главбух, недолго думая, сорвал ее и кинул в чашу. Раздосадованный тем, что от него и от общественности посмели спрятать драгоценную находку, он схватил Щипача за шкирку и потащил прочь.

Рыжий гном снова принялся открывать замок, пока остальные помогали своему правителю занять его законное место. Карлики расступились и со злорадством наблюдали, как из камеры выпихивали приговоренного. Кто-то даже облизывался. «Видимо, намечается грандиозный пир», – пронеслось у Коли в голове.

Король уже сидел на троне и уныло наблюдал за происходящим. Через мгновение, что-то пробасив, он махнул рукой. Несколько его подданных тут же кинулись раздевать стоящего на коленях пленника. Как только с него стянули куртку, что-то выпало на каменный пол тронного зала. В толпе раздался истошный писк, а глава подземелья чуть не свалился со своего седалища.

На полу валялся оберег Колиного деда. Тот, что он показывал на дальнем берегу Сейдозера. Коля был удивлен не меньше гномьего народа: он совсем не понимал, откуда у него взялся этот кулон.

Толстяки с ужасом таращились на магические рисунки и отступали назад. Некоторые из них, самые молодые, явно не поняли массового беспокойства, однако последовали общему примеру и отошли к стене. Старожилы подземелья стояли в оцепенении и глазели то на амулет, то на Колю. Тот дернулся, чтобы подобрать оберег, и в этот же момент один из гномов громко зарыдал и рухнул на колени, сложив свои маленькие ручонки в молитвенном жесте. Стоявший рядом с ним собрат поспешно одернул его за плечо и заставил выпрямиться, но бьющегося в истерике, казалось, уже было невозможно привести в чувство. Король вообще сидел на своем троне тише воды, наверняка жалея о том, что его опять притащили сюда и заставили нацепить яркие побрякушки.

Пухляки вели себя так, будто перед ними валялся не просто кулон, а бомба, которая вот-вот рванет. А Коля являлся как раз таки тем, кто нажмет на кнопку детонатора, если хоть одна пискля шелохнется.

Напряженное молчание прервал Щипач. Он со стонами вбежал в зал, отмахиваясь от ворчащего Главбуха и потирая горящий от ударов плетью зад. Увидев ошалелые физиономии сородичей,