Patria o muerte - Герман Иванович Романов

сопротивление — моряки стали падать, и, прося от врага пощады, поднимать руки, сдаваясь парагвайцам в плен. Но такого позора себе Баррозо не желал, и рывком перевалившись за леера, и оттолкнувшись от настила, полетел вниз, в спасительную темноту, в блестящую поверхность взбудораженной взрывами реки…

Появление 68-ми фунтового орудия, стрелявшего разрывными бомбами, разносящими в хлам деревянные корабли, что было продемонстрировано русскими в Синопском бою, поставило крест на прежнем парусном флоте. Вот только против броненосцев с паровыми машинами они оказались бесполезными…

Глава 20

— Еще одна такая свалка, и у меня не останется патронов. Эмилиано, собери гильзы, вот такие маленькие — они пригодятся.

Алехандро показал парню стреляную гильзу, и выдохнул — только сейчас начали «вибрировать нервишки». Никогда в жизни он не попадал в такую передрягу, и столь хладнокровно не уничтожал живых людей. Но если бы не «беретта», то их бы всех тут убили, растоптали бы на палубе и все, не эти несчастные негры, испугавшие белыми зубами, а он сам бы со своими бойцами сейчас лежали мертвыми. Такова аксиома любой войны — убивай, чтобы не быть убитым в свою очередь.

— Дон Аневито, принимай командование над трофеем. И найти каморку понадежней, загнать туда всех пленным, и раненых с ними, пусть перевязывают. Некогда с ними со всеми возиться, и часовых выстави, троих. Начнут бунтовать — перестрелять к чертовой матери. А, вот и наши пожаловали, не прошло и четверти часа, быстро на помощь поспели.

— Все исполню, мон альмиранте!

Флаг-офицер тут же принялся раздавать приказы, в бою Аневито действовал выше всяких похвал, и сейчас был чрезвычайно обрадован словами командующего. Ведь как не крути, но именно его назначили первым командиром захваченного в ходе абордажа бразильского фрегата, настоящего морского корабля — а это великая честь, о таком все заговорят.

Но тут со стоящей на отдалении канонерской лодки снова загрохотали пушки, и Мартинес понял, что нужно принимать меры против этого корабля. Как только на канонерке поймут, что флагман захвачен парагвайцами, но постараются отбить корабль, и тут пистолетами не отобьешься, нужны солидного калибра пушки. А они есть, на корме стояло бомбическое орудие, если начать стрелять из него, то шансы на успех в противоборстве будут весомыми. И что хорошо — подкрепление подоспело.

Алехандро живо повернулся, увидел взбирающихся на палубу полузатопленного «Амазонаса» парагвайцев. И моментально понял, что парни вышли из удачной атаки на вражеский корабль — мокрые с ног до головы, но лица счастливые. Потому он и отправлял алые ракеты в небо, означающие только одно — после атаки противника попытаться пойти на абордаж. Эти успели первыми прийти на помощь, только немного запоздали, но так, самую малость, на несколько минут. И тут же сержант, молодой еще мужчина лет двадцати пяти, но кадровый служака, и уже у своих подчиненных в немалом авторитете находящийся, принялся негромко докладывать срывающимся от обуревавших его радостных эмоций голосом.

— Мой альмиранте, мы тоже корвет подорвали — борт деревянный, там не пробоина вышла, пролом. Вон, лег бортом на грунт, пушки посыпались, а люди, что уцелели, на планшир перебрались, или к берегу поплыли — тут ведь совсем близко. А мы сразу к вам, на помощь. У меня потерь нет, только одного по голове обломком ударило — сознание потерял. Очнется, будет жалеть, что в абордаже не участвовал.

— Благодарю, но бой еще не окончен. Теньенте де навио Лопес сейчас командир этого фрегата — как видишь, он не развалился от подрыва нашей торпеды. Так что живо к пушкам, ты ведь из них стрелять умеешь, Хосе. Ищите сухой порох и бомбы, надо заткнуть эту канонерку, чтобы прекратила стрелять. Заряжайте пушки, все, которые только можно. Распредели по ним людей, тех, кто умеет, из моих возьми, кто подходящий.

— Да, мой адмирал — не так хорошо, но доводилось!

Сержант тут же исчез в темноте, было слышно, как он отдает приказ встать к пушкам всем, кто умеет из них стрелять. А таких была полудюжина — по 32-х фунтовой пушке с каждой стороны от гребных колес, да бомбические орудия на баке и юте, бразильцы старались ставить их на поворотные платформы, особенно на кораблях небольшого водоизмещения, способных ходить по рекам. Ведь речной бой в отличие от морского, имеет весьма характерную особенность — он проходит на встречных курсах. Определяющим фактором достижения превосходства над неприятелем является артиллерийский огонь именно в носовом секторе. К тому же он важен при преследовании вражеских кораблей, когда попадание двух-трех крупнокалиберных ядер, особенно в корму или по гребным колесам, может сразу сбить скорость. А вот бортовой залп, при расхождении контркурсами уже не имеет особой важности. В то время как в морском бою, особенно в линейном сражении, именно он определяет мощь эскадры. Вот тогда адмиралы и подсчитывают число орудий, вес снарядов в залпе и его показания за минуту, потому что при прочих равных — выучка команды или бронирования, именно это и определяет победу, хотя «бодание» порой затягивается на несколько часов. А вот в речном бою такого нет — если вражеский корабль без брони, то его можно разнести из крупнокалиберных орудий. Бомбы для речных пароходов смертельно опасны, много ли их надо судну, у которого водоизмещение до пятисот тонн. А с большим тоннажем неизбежно возникают проблемы на фарватерах, сесть на мель можно запросто, а прилив придется ждать, когда клешнятая традиционная закуска к пиву для «компаньеро русо» на горе свистнет, или половодье начнется, либо сезон дождей.

— Мон альмиранте, сухой порох есть, в картузах, можно сделать по четыре выстрела на пушку, но крюйт-камеры затоплены, вода высоко стоит, нырять туда просто опасно.

Из темноты выскочил Аневито Лопес — как всегда вовремя и с докладом. Мартинес в который раз за последние полчаса мысленно отметил, что называют его не по чину — он всего капитан де навио, то есть капитан 1-го ранга. Иной раз его на британский манер называли командором, то есть командующим отдельным отрядом OF-6, но без производства в адмиральское звание, ведь это будет уровень категории OF-7, так что шестая «ступенька» на многих флотах отсутствует, а порой просто обозначает должность без звания, вроде брейд-вымпела на мачте. Но такое обращение грело душу — плох тот капитан, что не мечтает стать адмиралом, а тут пусть неофициально, но его признали командующим флотом по праву, пусть вместо броненосцев у него под командованием небольшие кораблики