Колдовство королевы - Брайан Наслунд

привычного небрежного жеста, позволявшего ему удалиться, но Вергун повернулся к окну и устремил вдаль непроницаемый взор.

– Надоело мне все это, – пробормотал Вергун.

– Что надоело?

– Все. Поиски источников дохода. Придурки, которые позволяют этим источникам дохода совать голову в петлю. Контрабанда опиума в Бурз-аль-дун в обмен на жалкие капли драконьего масла… Скучно.

Валлену Вергуну, самому богатому и самому могущественному человеку в Таггарстане, было скучно? Кастор не знал, что на это ответить, поэтому благоразумно промолчал.

– А о Сайласе Бершаде что-то слышно? – спросил Вергун.

Он всегда задавал Кастору вопрос о легендарном драконьере. К счастью, воинская дисциплина удержала бывшего гвардейца от невольного взгляда вправо, где стояли стеклянные банки с проспиртованными головами Лиофы и Девана. Кастор уже был в Таггарстане, когда Боргон, вечно пьяный капитан баржи, который отвез до смерти изувеченного Бершада в Баларию, вернулся и доставил Вергуну отрубленные головы его подручных.

Как выяснилось, увечья Бершада не были смертельными. Он убил Девана, Лиофу и еще десяток бурз-аль-дунских контрабандистов, а потом отправил их головы Вергуну с предостережением: «Я вернусь». Без указания точных сроков.

Вергун пришел в ярость и даже поджег один из своих кораблей, – правда, члены команды успели оттуда выбраться. Почти все. Вергун поклялся сохранить головы, чтобы, когда к нему заявится Бершад, сначала заставить его сожрать проспиртованные мозги, а потом убить.

– Вообще-то, да.

Красные глаза Вергуна уставились на Кастора.

– Вот с этого и надо было начинать.

– Об этом стало известно поздно ночью, как раз после происшедшего в игорном доме, так что нам было не…

– Подробности меня не интересуют. Рассказывай.

Кастор вздохнул:

– Мы получили весточку от Безумца. Он… встретил Бершада в Баларии и говорит, что знает, куда тот направился.

– И куда же?

– Озирис требует, чтобы ему заплатили за информацию.

– Понятно. И какую же плату хочет получить имперский инженер?

– Он хочет, чтобы мы отправили в Бурз-аль-дун трех лучших убийц. И если они выполнят его поручение, то он сам приедет в Таггарстан и сообщит вам лично.

Вергун помолчал.

– Пошли к нему Гайла и листирийских близнецов, как их там…

– Райк и Вун.

– Ну да. – Вергун улыбнулся Кастору. – Безусловно, мой лучший убийца – это ты, но ты мне нужен здесь. Безумец обойдется этой троицей.

Кастор знал, что упомянутым троим было до него далеко, ведь он и впрямь слыл лучшим убийцей в Таггарстане. Однако же Гайл, Райк и Вун были одними из самых ловких и безжалостных убийц среди людей Вергуна, число которых росло изо дня в день. Сейчас на Вергуна работали девятьсот семь человек, без малого целый полк. Поговаривали, что он хочет возродить Змиерубов, свой старый отряд наемников. А учитывая жалобы Вергуна на скуку, вполне возможно, что эти слухи окажутся правдой.

– Будет исполнено, командир, – сказал Кастор.

Вергун кивнул и небрежным взмахом руки приказал Кастору удалиться.

Кастор обнажил меч и шагнул за дверь, к Тому Трясуну.

12

Вира

Балария, Бурз-аль-дун, императорский дворец

Вира присутствовала на королевских приемах и пиршествах с тех самых пор, как восемнадцатилетней вдовой приехала в Альмиру. Она привыкла стоять по стойке смирно, пока несколько десятков высокопоставленных гостей угощались яствами, которых хватило бы на целый год жителям одной деревни. Насытившись, гости выбрасывали недоеденное и продолжали пить и танцевать, а потом – в зависимости от приглашенных и от фазы луны – начинали оргию.

Однако же банкеты, которые еженощно устраивал император Ганон Домициан в честь Этерниты, баларской богини времени, с легкостью затмевали самый роскошный альмирский пир.

В зале высились три статуи Этерниты. Каждая была отлита из определенного металла – золота, серебра или меди, – и все утыканы синхронизированными часами. Гости проходили мимо статуи, словно бы слыша биение металлического сердца. Альмирцы предпочитали сумрачные помещения и землистые запахи, а залы императорского дворца были ярко освещены начищенными светильниками, в которых жгли драконье масло. По углам стояли странные конструкции в форме ульев, наполнявшие зал разнообразными ароматами: сосновым, лавандовым, персиковым.

Металлические устройства были непривычными, а вот еда была хорошо знакома и Вире, и Каире: альмирские ананасы, рис нового урожая и свежезасоленная свинина.

– Позорище! – прошептала Каира.

– В чем дело, императрица? – спросила Вира.

– Они все забрали себе, – пояснила Каира. – Корабли, вернувшиеся из Альмиры, привезли грузы прямиком во дворец. Продовольствия не досталось ни рабочим, ни беднякам в трущобах. А здесь столы ломятся от еды, к которой гости едва притронутся.

– Но ты ведь и ожидала чего-то подобного.

– Я понимала, что добычи не хватит на всех, но надеялась, что голодающих все-таки накормят. А они все забрали себе. Это непростительно.

– Да, конечно.

По правую руку от Каиры сидел Ганон и, хохоча во все горло, разглядывал заводного механического паука, созданного Озирисом. Паук переставлял металлические лапки, суставы на шарнирах скрипели и визжали при каждом шаге. Из отверстия в центре паучьего тела вырывались клубы пара.

– Металлическая букашка! – восторженно завопил Ганон, побагровевший от выпитого, и выхватил у хореллианского гвардейца скорострельный арбалет. – Ее надо уничтожить.

Он нажал на спусковой крючок. Из арбалета один за другим вылетели четыре болта. Первый ударил в металлический панцирь и отлетел в толпу. Какой-то тощий министр с семью браслетами на запястье испуганно отскочил в сторону, звеня украшениями. Оставшиеся три болта пронзили паука насквозь. Паук захромал, затрясся в весьма натуралистичных предсмертных судорогах и с грохотом упал на пол.

Скорострельный многозарядный арбалет был одним из изобретений Озириса Варда. Актус Шип жаловался, что спусковой механизм слишком часто заедает, поэтому отказался вооружить войска такими арбалетами. Однако же недавно Озирис сконструировал новую, более надежную модель.

– Враг повержен! – выкрикнул Ганон.

Все вокруг засмеялись и захлопали в ладоши. Послышались одобрительные восклицания.

– Ну, что скажешь, милая женушка-замарашка? Можно вытатуировать мне паука на предплечье?

– Как тебе будет угодно, мой царственный супруг.

Улыбка не сходила с лица Каиры до тех пор, пока Ганон не отвлекся: слуга поднес ему блюдо с мясным пирогом и бутылку шипучего вина.

– Я вышла замуж за младенца, – по-альмирски прошептала Каира. – За прекрасного великовозрастного малыша. О боги! – Она умолкла, хмуро оглядела собравшихся и встала из-за стола. – Что ж, если мой муж намерен всю ночь только пить и уничтожать механических букашек, придется мне заняться его работой.

– Какой именно? – шепотом спросила Вира.

Каира улыбнулась и направилась в самую гущу приглашенных.

– Министр Ато, добрый вечер, – с приветливой улыбкой сказала она по-баларски какому-то толстяку. – Как здоровье вашей супруги?

Министр поклонился:

– Благодарю вас, императрица, она идет на поправку. Ей очень помог присланный вами алхимик. Прошу прощения, но откуда вам стало известно…

– Недавно на одном из банкетов я беседовала с приятельницей вашей супруги. Она упомянула, что госпоже Ато нездоровится, вот я и решила помочь. Я так рада, что ей стало лучше.

– Да-да, ей намного лучше.

Каира шепнула ему на ухо:

– К сожалению, теперь вам придется забыть о своем хобби.

– О моем хобби? – удивленно переспросил Ато. – Что вы имеете в виду?

– Вы украдкой посещаете оргии в подземельях замка Лохморан. В прошлом месяце вы побывали там