Персидская гробница. Тигровая Луна. Ребе едет в отпуск - Джеймс Мэйо

ужасом лицом застыл в странной позе, протянув руку в сторону багажника.

— Какого черта ты тут делаешь?

Иранец проглотил ком в горле и начал что-то лепетать, но Бенджон, не слушая, схватил его за шиворот.

— Ты шарил в машине, скотина!

— Нет-нет, сержант!

— Ты открывал машину, сознавайся!

— Сержант, тут был один человек… Я заметил и решил проверить… Я никогда не вру, сержант! Только проверил и все!

— Да ну? — Бенджон оскалился в лицо иранцу, тот весь позеленел от страха и даже не пытался вырваться. Рубашка выползла из брюк, оголив худой смуглый живот.

Бенджон в бешенстве как следует его тряхнул; раздался испуганный писк.

— Ты врешь!

— Я правду говорю!

— Тогда скажи, кто это был! Кто?

— Худ. Мистер Худ, сержант! Он приходил к майору Колону!

— Ты врешь, свинья!

— Клянусь, сержант, что это правда! Он приходил сегодня утром! Вы можете проверить!

Бенджон сверкнул глазами в дюйме от потного лица и подергал крышку багажника. Заперто. Махнул рукой — смотритель отлетел в сторону, врезавшись в соседнюю машину.

— Пошел вон!

— Помыть вашу машину?

— Убирайся! Проваливай!

— Слушаюсь, сержант! — иранец обрадованно заковылял в сторону и поспешил убраться за угол.

Бенджон разглядывал ладонь, которой дергал замок багажника. Он была в полузасохших сгустках крови. О, Господи ты Боже! Зато теперь он точно знал, что в багажник никто не заглядывал.

Оглянувшись, сержант вытер ладонь и замок носовым платком, потом обошел машину и заглянул в окно. Куртка лежала на сиденье. Убедившись, что вокруг никого, Бенджон достал ее, свернул и засунул в багажник. Теперь проверить, все ли там в порядке. Вазы в коробке, окровавленная форма. Вроде все на месте. Но куда он дел хелпмановские ключи? И снова кровь! Надо ее отчистить поскорее!

Опять сдавило горло. Бенджон пытался глотнуть воздуха, но не сумел. Хотелось выпить. Но нужно думать, думать! Все ли в порядке? Как будто да, но до конца уверенности не было. Пробелов в памяти становится все больше — а с ними возрастает риск.

Бенджон заставил себя заново проверить весь багажник, припоминая, как и почему там оказались эти вещи. Похоже, все в порядке. Теперь захлопнуть, запереть, подергать. Вот сволочь полицейская! Проклятый Худ подбирается все ближе, наверняка его нанял Дельгадо. Письмо Сарду с советом опасаться Худа пришло сразу после его возвращения из Парижа. Тогда он не воспринял угрозу всерьез, но теперь… Сейчас Дельгадо явно пытается его запугать, делая вид, что решил все рассказать начальству. Проклятый сукин сын!

Стараясь оставаться незамеченным, Бенджон отправился к воротам.

— Были сегодня штатские посетители, ребята?

— Посмотрите по журналу, сержант.

Там в списке оказалась фамилия Худа и запись о цели его посещения и времени.

Солнце пекло вовсю, голова трещала, не отпускала мысль о холодной выпивке. Уже у самой двери своего барака Бенджон даже остановился, получив очередной удар.

Он снова вспомнил о ключах Хелпмана! И вспомнил не впервые, но мысль не удержалась в больной голове и затерялась среди прочих, сумбурных и беспокойных. Теперь, когда все остальное было под контролем, она проснулась с такой силой, что к горлу подкатила тошнота. Где же проклятые ключи? Судорожно пошарив в кармане, он наткнулся на металл. Бенджон обмяк, едва не рухнув на дорожку. Все тело неприятно ныло, но он с трудом заставил себя повернуть к машине, где оставалась бутылка виски.

Нужно было хватить чего-нибудь покрепче — пусть даже теплого и мерзкого на вкус. Несмотря на духоту в машине, его била дрожь. Почти пустая бутылка вся была покрыта кровавыми отпечатками. Он торопливо откупорил ее и осушил одним глотком, тревожно озираясь по сторонам. Худо дело: он наделал слишком много промахов, чтобы разобраться с каждым. Бутылка со стуком покатилась обратно под сиденье.

Но и это не все. Барахло из коробки, в которой он привез вазы, так и осталось на куче хлама там, в сарае. Если кто-то войдет… Нельзя этого, допустить! Обязательно забрать все лишнее во время следующей поездки. И нужно что-то делать с проклятыми провалами в памяти!

* * *

Франклин Дельгадо завтракал на балконе. От солнца столик защищал тростниковый навес и целый маленький сад с цветущими кустами, лианами и даже пальмой. На белоснежной скатерти были поданы очищенный и охлажденный грейпфрут, яйцо всмятку, вазочка с диетическим мармеладом и несколько ломтиков ржаного шведского хлеба в плетенке. Завершили завтрак две маленькие чашечки черного боливийского кофе.

Закурив, Дельгадо устроился поудобнее и задумался.

Положим, бумажник принадлежит жертве Бенджона. Тогда налицо убийство. Какова в таком случае должна быть линия его поведения?

Видимо, Бенджон помогал Малику переправлять антиквариат, используя транспорт базы. Ему надоела роль простого исполнителя, и поначалу он пытался надувать Малика по мелочам: присвоил несколько партий товара и сумел удачно их пристроить. Потом решил найти в Париже постоянного покупателя. Хотя с самого начала было ясно, что он пытается обойти Малика, парень уехал обнадеженным, и когда потом нащупал крупное дело, обратился к Дельгадо уже в Тегеране, рассчитывая на взаимопонимание.

Похоже, он выследил главного поставщика раритетов Малику. Бедняга Хелпман… Почему он не пошел к Малику? Или Бенджон его шантажировал?

Но почему дело дошло до убийства?

Он сам прижал Бенджона, тому срочно пришлось требовать от Хелпмана крупных поставок: сержант слишком боялся разоблачения перед начальством.

Допустим, Бенджон нажал на Хелпмана, а тот заартачился? И дело дошло до драки, во время которой Хелпман был убит. Вполне возможно… Но для Бенджона это конец. Видимо, он не так крепко держал Хелпмана в руках, раз тот нашел силы отказаться. Но тогда почему он сразу не попросил защиты у Малика?

Странно и не так просто, как кажется. В окровавленном конверте лежат снимки каких-то раскопок. Может быть, разгадка в них? Бенджон упоминал о золотых мечах…

А если Бенджон решил присвоить то, что обнаружил Хелпман? Идея интересная! Допустим, Бенджон собирался заняться крупными поставками, а Хелпман решил отделаться от него парой золотых мечей?

Тогда все может быть. Раз дело дошло до убийства, речь явно идет не о каких-то черепках и побрякушках!

Дельгадо так разволновался, что, едва докурив сигарету, тут же раскурил новую. Но та осталась бесполезно дымиться на отвисшей губе.

Хелпман был гениальным одиночкой. Любую его находку яростно оспаривали светила археологии. Его вечно упрекали в несолидности доказательств и ненадежности методов. Он же устраивал публичные лекции и по большей части выигрывал схватки с противниками. Но в некоторых случаях эксперты разошлись во мнениях, доведя Хелпмана до белого каления. И если он решил отомстить…

Что если ему удалось совершить настоящее открытие? И он решил представить снимки