Персидская гробница. Тигровая Луна. Ребе едет в отпуск - Джеймс Мэйо

class="p1">Дельгадо подошел к столику и двумя пальцами подвигал комиксы, потом бросил:

— Ничего не трогай.

Он вышел, вернулся с пинцетом, осторожно открыл бумажник и выудил оттуда права с фотографией в углу. Хелпман на снимке смотрел немного в сторону, серьезно и даже мрачно. Права были выданы в Иране. Фамилия сквозь пятна крови не читалась, но что-то всплыло в памяти Дельгадо.

Хелпман, похоже, это он. Неужто гениальный археолог? Теперь он ясно вспомнил все, что было связано с этой фамилией. Выходит, он и был источником Бенджона?

— Я больше не могу ждать, сэр, — взмолился иранец. — Мне нужно вернуться на базу.

Дельгадо рассеянно кивнул, снова склонившись над бумажником. Кредитная карточка. Газетная вырезка с фотографией Хелпмана: «Всего один сезон в Турции!»

— Мне нужно сейчас же вернуться на базу, сэр! Сержант увидит, что меня нет, и будут большие неприятности.

— Я тебя не задерживаю. А это оставь.

— Нет-нет, сэр! — в панике вскричал иранец. — Сержант Бенджон заметит и убьет меня. Пожалуйста, отдайте, сэр!

Дельгадо подтолкнул его к двери.

— Оставь все здесь. Увидишь, ничего с тобой не случится. Не надо бояться.

— Сержант увидит, что вещей нет в багажнике, и скажет майору, что я вор.

Дельгадо улыбнулся.

— Не думаю, что он кому-то скажет.

Уже у двери иранец сделал еще одну попытку.

— Сегодня пришел Худ из ФБР.

— Они уже знают, что он натворил?

— Он пошел к майору Колону. У сержанта Бенджона будут неприятности… Я бедный человек, сэр. И могу потерять работу.

Дельгадо вывел его в коридор.

— Подожди здесь.

Вскоре он вышел с деньгами в руке и отсчитал три тысячи реалов. Служитель просиял от радости и помчался вниз. В машине он опять дрожал, но не от страха, а от радости. «Додж» он погнал так быстро, как сумел, несколько раз едва избегнув столкновений. Но ближе к базе иранца вновь одолел страх. Уж слишком долго он отсутствовал. Что если это заметят? Особенно сержант? И проверит багажник?

До самой базы его била дрожь. Большие часы у ворот показывали десять.

Господи Боже! Он вдруг вспомнил, что не запер багажник «шевроле».

* * *

У майора Колона было широкое лицо с носом картошкой, расчесанные на аккуратный пробор волосы и очки без оправы. Держался он сухо и сдержанно. Худу он показался очень похожим на Роберта Макнамару. Вертя между пальцами линейку, он заявил:

— Очень жаль, мистер Худ, но я не могу вам помочь. Есть правила, которые я не могу нарушить. Уверен, вы меня поймете.

— Но эти правила не мешают вам вести собственное расследование?

— Об этом я не говорил.

— Короче говоря, майор, я не могу вам рассказать ничего такого, о чем вы не знаете?

— Если у вас есть такое желание…

Худ даже восхищался его изворотливостью. Уже минут двадцать пытался он разговорить майора, и все без толку: тот предпочитал уходить от ответа.

— Если вы знаете, что сержант пользовался служебным транспортом для контрабанды антиквариата, то наверняка искали его поставщика? Ладно, майор, скажите, до моего появления вы знали о контрабанде?

Колон уставился на линейку, которую вертел в руках, и не сказал ни слова.

— Я не имею права вести расследование по делу, в котором замешан военнослужащий. Поэтому меня интересует не сержант Бенджон; он — только промежуточное звено.

— Все, что происходит вне базы, мне не подконтрольно.

— Тогда все складывается очень удачно. И обмен информацией нам обоим на пользу.

Колон сморщился, словно куснул лимон.

— Все данные внутреннего расследования секретны. Чтобы с ними ознакомить человека со стороны, нужно разрешение из Вашингтона.

— Так запросите его!

— Ничего подобного я делать не стану. Советую вам самому обратиться в министерство обороны. Если поступит соответствующее распоряжение, я готов пойти вам навстречу.

Майор отодвинул стул и поднялся.

— Вашими сведениями можете поделиться с местной полицией. Они сами решат, представляет ли информация какой-то интерес. И все формальности будут соблюдены. Если когда-то в прошлом здесь и случались нарушения правил и инструкций, то не при мне, мистер Худ. Мой долг — их строго соблюдать.

Майор любезно подал руку.

— Позвольте подписать ваш пропуск… Как, у вас его нет? Капрал, немедленно проводите джентльмена к выходу и прикажите дежурному немедленно явиться ко мне. Счастливого пути, сэр.

* * *

Сержант Бенджон достал из ящика стола бутылку, сыпанул в стакан пригоршню льда, от души налил и уставился на собственное отражение. Сдвинутая набекрень фуражка почти скрывала рану на голове. Но без вопросов все равно не обойдется. Джейси уже косится. Пришлось как можно небрежнее заметить, что накануне перебрал, упал и здорово расшибся. Последовал почтительный смешок.

Со стаканом в руке Бенджон вернулся к столу. Похоже, все обошлось. Правда, вечером тут рыскал майор Колон, но Джейси сообразил придумать инспекцию на складах. Как ни горел майор желанием повидать Бенджона, в кабинете он больше не появился и даже не позвонил. Это сержанту и не нравилось: возникло ощущение тревоги. Майор явно копил силы для удара. Но если посмотреть на дело с другой стороны, оставалось время приготовиться и укрепить свои позиции.

Бенджон заканчивал уже второй стакан, но не мог остановиться. Раны на животе и плече пылали, голова раскалывалась. О походе к врачу и речи не было, приходилось терпеть. И никакого бассейна, пока не заживет! Ох, какой он заведет бассейн, и какой шикарный дом, когда удастся загнать все барахло из той могилы. Два миллиона долларов… или даже больше.

На эти деньги можно купить каких захочешь баб. И к черту ВВС!

Он вновь и вновь проверял, все ли в порядке. Не проходило ощущение, что позабыто что-то важное. Едва войдя в кабинет, он внимательно осмотрел ботинки и нашел на одном кровавое пятно, кляксу. Пришлось тщательно смывать над раковиной. Но ощущение опасности не проходило. Никак не удавалось вспомнить, откуда рана на виске? И как он вообще оказался в сарае? Что если были и пробелы посерьезнее? Но когда Бенджон пытался напрячь память, голова просто раскалывалась.

Все сильнее тянуло надраться, но он остановил себя. И, ставя на место пустой стакан, вдруг странно дернулся и замер. Куртка Хелпмана! Неужели она так и осталась на сиденье?

В дверь заглянул Дэниелс, Бенджон чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Сержант, там…

Бенджон невидяще уставился мимо и направился к выходу. Он снова обливался потом, и, пока шел до стоянки, на форме проступили пятна.

Возле «шевроле» кто-то возился. Бенджон прибавил шагу. Виски сжимал какой-то стальной обруч, в голове вертелись бессвязные обрывки мыслей.

Обогнув машину, Бенджон лицом к лицу столкнулся со смотрителем-иранцем. Тот с искаженным