Дважды возрожденный - Виктор Мурич

На этот раз мне попался действительно серьезный противник. Судя по стилю, это не пешка, а что-то вроде ладьи. Похоже, что поединок с ним окажется более продолжительным, чем обычно. Пора менять тактику и переходить от защиты к нападению.

Моя правая рука ныряет под плащ и извлекает из-за пояса меч. Точнее говоря, пока это не меч, а всего лишь его рукоятка полуметровой длины, покрытая черной шероховатой кожей.

Мой большой палец вдавливает поблескивающий выступ, и с металлическим звоном из конца рукоятки выскакивает узкое обоюдоострое лезвие с глубоко прорезанным кровостоком. Вслед за лезвием щелчком разворачивается четырехлепестковая гарда, до сих пор выглядевшая как ребристое утолщение на конце рукояти. В результате этих быстрых манипуляций у меня в правой руке оказывается метровый меч, чем-то похожий из-за большой лепестковой гарды на сказочный цветок с очень длинным пестиком, отражающий лезвием тусклый взгляд любопытствующей луны.

Вот теперь можно и повоевать.

Выписав ажурную восьмерку над головой, я готовлюсь к нападению.

- Сейчас я действительно верю, что ты убил Стаза, - с уважением говорит мужчина, поглядывая на нетерпеливо подрагивающий в моих руках меч.

Я не знаю, кто такой Стаз, но подозреваю, что это тот низкорослый парень, которого я убил в туалете третьесортного бара на прошлой неделе.

- То же ждет и тебя, - безо всяких эмоций шепчу я.

- Позволь задать тебе один вопрос. - Он выжидательно смотрит на меня.

Утвердительно киваю головой, ожидая подвоха.

- Будь так добр и скажи, зачем ты убиваешь нас?

Этот вопрос я неоднократно задавал себе, но так и не смог найти разумного ответа. Я знаю, что так надо. Они враги. Если я не буду сражаться, то они меня поймают и сожгут живьем. Я не хочу так умереть. Поэтому я буду убивать.

- Неужели тебе доставит радость вид моего раскромсанного трупа, плавающего в луже крови? Спроси сам у себя, что тебе даст моя смерть? Радость? Вряд ли. Ты ведь не варвар кровожадный, ты разумный человек. Ты ведь не убийца. Ты добрый. Ты добрый! А добрые люди оружием не пользуются. Зачем хорошему человеку оружие? Оружием пользуются только плохие, злые люди. А ты ведь хороший. - Его голос звучит так убедительно и правдиво, а лицо излучает такую заботу и доброту, что я начинаю сомневаться в своих действиях.

Рука, удерживающая меч, медленно опускается вниз, пока его лезвие не упирается в грязный асфальт. Пластинчатый щит становится неожиданно тяжелым и якорем тянет вниз. На лице расплывается добродушная улыбка.

И действительно, зачем мне его убивать? Такой добрый пожилой человек. Наверное, уже почти на пенсии. Дома его ждут озорные внуки. Ждут, когда же придет их любимый дедушка, принесет им подарки. Как у меня могла возникнуть такая глупая мысль - убить его? И зачем мне эти злые железяки в руках, я ведь не убийца?

Со звоном скачет по асфальту брезгливо отброшенный мною меч, а щит черным колесом катится в сторону дымящихся мусорных баков, подпрыгивая на неровностях.

Меня переполняет любовь к этому человеку, и я делаю шаг навстречу ему, желая обнять, поблагодарить.

В конце своего пути щит ударяется в дальний бак, и по проулку разносится мелодичный звон черных пластинок. Этот звук внезапно пробуждает уснувшую осторожность. Повинуясь инстинкту, мозг привычно сканирует окрестности. Увиденное мгновенно вызволяет меня из сладкой паутины слов, наброшенной на меня собеседником. Ложь! Сплошная ложь! Сканирование показывает, что вокруг меня замыкается кольцо чужих.

- Значит, ты думаешь, что я добрый? - стараясь не выдать свое пробуждение к нормальному восприятию реальности, мягким голосом спрашиваю я.

- Конечно! - по-прежнему плетет противник словесную паутину. - И ты сам это знаешь.

- Знаю! - Одновременно со словом из моей руки выпархивает метательный стилет и стальной пчелой уходит в темноту. Хорошо, что я догадался конфисковать это грозное оружие, сделанное из длинного заточенного гвоздя и кусочка дерева, у позарившегося на мой плащ беспризорника.

На уровне окон второго этажа раздается крик, а вслед за ним шлепок тела об асфальт. На одного чужого меньше.

Пулей срываюсь с места, устремляясь к выходу из проулка. На ходу подхватываю меч, а вот за щитом возвращаться некогда. Если я здесь останусь еще хоть несколько минут, то, скорее всего, навсегда. С десятком чужих мне не справиться, даже если они слабее моего противника.

Луна при виде происходящего со страхом спряталась за тучи, оставив лежащий внизу мир в полной темноте. Это мне даже на руку. Я в темноте вижу не хуже, чем при свете. Судя по спотыканиям и чертыханиям за моей спиной, преследователи не обладают столь полезным даром.

Мой мозг находится в режиме постоянного сканирования, позволяя отслеживать перемещения чужих.

Поняв, что их добыча вот-вот выпорхнет из расставленных сетей, они начали ускоренно замыкать кольцо.

Моя задача - успеть добраться до выхода из проулка раньше двух чужих, приближающихся к той же точке справа и слева, и при этом не попасть в руки преследователям, тяжело дышащим за моей спиной.

Дернувшись в сторону, уклоняюсь от сверкнувшего над головой огненного лассо. Один из преследователей бежит по крыше, раз за разом выпуская из ладони сверкающую энергетическую петлю.

Близко расположенные строения затрудняют маневрирование.

За спиной ярко сверкнуло, и в метре от моих ног в асфальт вплавилась шаровая молния, разбрасывая по сторонам огненные капли. Маневрируя, я потерял несколько секунд и шанс добраться к выходу из проулка первым.

Еще один чужак, бегущий по крыше впереди метателя лассо, прыгнул головой вниз. Я ожидаю глухой удар тела и разорванную плоть, но вместо этого чужак несколько раз кувыркнулся в воздухе, трансформируясь, и мягко приземлился передо мной на четыре мощные лапы. Встретив на пути такое препятствие, я вынужден остановиться. Передо мной стоит уже не человек, а покрытая костяными чешуйками огромная собака. С неприятным скрежетом ее хвост с изогнутой иглой на конце бьет по бронированным бокам. Выражение квадратной морды на уровне моей груди обещает нелегкую схватку.

Собака напрягла лапы, готовясь к прыжку. Пасть раскрылась в зверином рыке. Прыжок.

С таким противником я сталкиваюсь впервые, но то ли инстинкт, то ли интуиция подсказывают, что нужно делать. В момент, когда лапы животного отрываются от земли, я прыгаю ему навстречу головой вперед, в полете разворачиваясь вокруг собственной оси лицом вверх, и вскидываю меч. В результате я пролетаю в полуметре над землей под покрытым коротким рыжим мехом брюхом собаки. Как я и ожидал, брони там не оказалось.

Меч вошел в тело, как нож в масло, и рассек противника до паха. Приземляюсь я на четвереньки и опять бросаюсь вперед, оставляя за спиной извивающееся в конвульсиях тело. На втором шаге чувствую режущую боль в левом бедре, вижу распоротую штанину, уже успевшую пропитаться кровью. Плохо! Противник успел задеть меня шипом, расположенным на конце хвоста. Это существенно скажется на моей подвижности. Теперь о беге не может быть и речи. Ну что ж, придется идти другим путем.

От удара плечом покосившаяся дверь черного хода слетает с петель, а замок, до сих пор обеспечивавший ее неприступность, улетает куда-то внутрь зловонного коридора.

- Он в доме! - звучит уже за спиной взволнованный голос, - Он сейчас вырвется из кольца.

- Сети бросайте! Сети! - вторит ему бас откуда-то сверху. - Уйдет ведь!

Оставляя за собой кровавый след, я быстро иду по коридору.

Из-под ног в разные стороны метнулась стайка кошек, бросая в мою сторону недовольные взгляды за нарушение брачного ритуала.

Стены коридора изобилуют дырами от отслоившейся кусками штукатурки и надписями, в подробностях описывающими, кто кого и сколько раз любит. В углу белоснежным холмиком валяется кучка использованных шприцев. Резкий застоявшийся запах мочи режет обоняние.

Несмотря на абсолютную темноту, царящую в подъезде, я с легкостью нахожу лестницу, ведущую вверх. Через мгновение я уже поднимаюсь по некогда мраморным ступеням.

Наверное, в своей молодости этот дом выглядел весьма шикарно, не так, как сейчас.

За спиной вспыхивает тусклый свет. Похоже, преследователи шлют впереди себя светляков.

- Он убил Нокса! - Злобный вопль достигает моих ушей.

- Надеюсь, что не только его, - шепчу сам себе.

Вот и площадка пятого этажа.

Ударом ноги выбиваю небольшое подслеповатое окно на уровне пола. Слышно, как осколки стекол со звоном бьются об асфальт. Еще удар, и вслед за стеклами отправляется прогнившая рама. Чтобы протиснуться в окно, мне приходится стать на четвереньки. Мой беззащитный зад, красующийся на фоне облупленной стены, представляет собой замечательную мишень. Мысль об этом мне не понравилась, и я усиливаю свои потуги. Наконец я выскальзываю из оконного проема и зависаю, удерживаясь одними ногами за верхнюю кромку окна, над уже успевшим надоесть проулком. Подо мной мелькнул силуэт последнего преследователя, скрывшегося в подъезде.