Война кротов - Александр Шакилов

– Отлично, девочка, отлично. Ты не слишком умна, это хорошо. Я и моя молодая команда… мы не очень-то любим умных девочек.

Точно такой же фикус рос в комнате Серёжи Кима – давно и далеко, годы и километры земли назад. В большой деревянной кадке. Листья зелёные. Корни погружены в чёрное и влажное, которое забивается под ногти, стоит только прикоснуться.

– Ты ведь рыжая, девочка моя…

– Я не твоя!

– О? Моя молодая команда и я… мы любим строптивых девочек.

Выбраться отсюда с боем нереально. Вдоль стен застыли по стойке десятка три «быков». Плюс Саид. Этот за пятерых будет…

И всё-таки, откуда на Вокзальной фикус? Пусть конопля пятнадцати сортов – радиация и бактериологическое оружие, как известно, за каким-то дьяволом благотворно сказались именно на этой культуре. Пусть галлюциногенные грибы со светящимися шляпками. Мухоморы и псилоцибе любую катастрофу переживут. Но фикус?!..

– Ты – рыжая. У меня есть блондинки, и я их очень люблю. – Шлепок по розовому в иллюстрацию сказанному. – Есть чёрненькие. Я и моя молодая команда… мы любим чёрненьких. Но у меня нет рыжих! Как так получилось?

Последний вопрос был адресован Саиду. Бригадир затрясся, не зная, что ответить. Он подскочил к Гильзе и толкнул её – а заодно и всю сцепку спасателей – к Космосу.

Сайгон упал на колени и тут же вскочил.

– Я и моя молодая команда… мы считаем, что эта девочка достойна украсить наш гарем. Как тебя зовут, напомни?

Сцепка остановилась метрах в трёх от Космоса. С этого расстояния ногти пахана казались просто отвратительно длинными.

– А остальных куда? – Саид всё ещё дрожал, отстёгивая Гильзу.

– Пусть поиграют. – Лёнчик удивлённо наморщил лоб. Мол, что за глупые вопросы, это же само собой подразумевается.

Саид непроизвольно отступил на шаг, но всё-таки указал на Фиделя и Че:

– Этих тоже?

– А чем они хуже товарищей? – С помощью жёлтой трубочки, корпуса от маркера, Космос втянул в нос порошок и закряхтел от удовольствия.

А потом уселся на столешницу с ногами.

Пахан Вокзальной Лёнчик Космос очень скучал. Хронически. Всегда.

Оно и понятно: как быть, когда все есть? Приходилось вот все искать какие-то способы себя занять. О развлечениях Космоса ходили слухи – один другого кошмарнее. Рассказывали, что Лёнчик весьма изобретателен в плане того, чтобы взбодриться тем или иным способом, но непременно с членовредительством.

Обычно в его игрищах задействовались чужаки, попавшие на Вокзальную по глупости. Редко – добровольцы, желающие заработать. Надо ли говорить, что караванщики бывали на Вокзальной лишь транзитом и в сопровождении не менее двух десятков хорошо вооружённых бойцов. Правда, частенько и это вовсе не являлось гарантом безопасности.

Пленникам и добровольцам Лёнчик устраивал различные испытания. Он стравливал их подобно римским гладиаторам. Пытал, уподобляясь средневековому инквизитору. А если совсем уж одолевала хандра – экстравагантным способом казнил. К примеру, заливал в бедолагу керосина но самые гланды и заставлял помочиться на горелку. В этом смысле фантазия у авторитета была богатейшая, в киевском метро аналогов не имеющая.

Когда Космос сообщил, что все, кроме Гильзы, попадут на ближайшие игрища, Сайгон огорчился за себя и возрадовался за амазонку – им-то всем наверняка помирать, а девчонка хоть подольше протянет. Если будет похитрей да помудрей, не станет сразу отталкивать мерзкого старикана, а придумает, как его охмурить… Бабы, они же все это умеют, у них же это в крови спокон веков, и радиация состав бабской крови не изменила… Сможет Гильза?

– Да пошел ты, козёл старый!

И плюнула еще в пахана. Вот такая, мол, я! Сама неприступность. Зина, блин, Портнова.

Интересно, что для неё придумает Лёнчик? На его месте Сайгон заставил бы девушку приготовить жаркое из собственной руки и накормить им пацюков с ложечки, салфеткой вытирая длинные мордочки. Но у Космоса на Гильзин счет, наверное, и свои собственные фантазии имеются.

К слову, меткость рыжей соперничала со снайперскими способностями Болта, обитавшего на Святошине. Плевок амазонки угодил вовсе не в ракету или на луну на щеках «старого козла», а в личико несчастной «ножки». Кряхтевшая под тяжестью стариковского тела блондинка в голос зарыдала. Лёнчик, на всякий случай увернувшийся, соскользнул со столешницы, та перевернулась, и порошок игрушечным снегопадом накрыл тигровую шкуру.

Ей-богу, лучше бы Гильза попала Лёнчику в морду.

Сам Зевс из книжки Куна метал громы и молнии значительно тише, чем буйствовал сухонький человечек с Вокзальной.

Мышку контузило. Че с восхищением внимал перлам Космоса. Фидель побледнел, а Лектор и Байда от переизбытка храбрости едва не грохнулись в обморок. Сам же Сайгон испытывал настойчивое желание опростаться. Держался только потому, что боялся, увлажнив штаны, испортить заодно и без того уже пострадавшую шкуру. Это было бы уже совсем неуместно.

Теперь понятно, почему Саиду не комфортно в присутствии Космоса: даже без молодой команды, только за счет своих языковых способностей, пахан умел внушить страх и трепет.

Воровская харизма не проняла только Че.

Зацепившись заинтересованным взглядом за рассыпавшуюся по полу карточную колоду, он невозмутимо врезался:

– Хорош воздух гонять – в ушах звенит. Давай реальную игру замутим. На что катаешь?

И извлек из-за пазухи свою собственную колоду – ничуть не менее засаленную, чем у Космоса. Карты запорхали в его пальцах, как птахи с Берестейской. Пахан загипнотизировано уставился на вытертые и побуревшие от жира и копоти картонные квадратики. Рыбак рыбака видит издалека, так?

– Короче, Лёнчик. Я хочу Гильзу.

– И остальных, включая меня самого, – подсказал Сайгон.

– И остальных. – Че важно кивнул святошинцу. – Вместе со мной.

– И фикус, – добавил Сайгон.

– И фикус, – послушно повторил Че и, лишь сообразив, что именно он ляпнул, покосился на фермера.

– Фикус? – Космос прищурился. – Фикус?!

– Да. Фикус. – Че понял, что нащупал болевую точку пахана.

– А что ты поставишь на кон? – заперхал Космос. – Ты же весь, с потрохами, мой!

С каждым словом из ноздрей его вылетали облачка белой пыли, словно он был по самый затылок наполнен ею.

Че вмиг прервал его веселье.

– Моя ставка – душа.

Лицо Космоса окаменело, резко обозначились морщины. Только теперь Сайгон понял, как много этому человеку лет. Значительно больше, чем всем прочим старикам, которых он знал. Может, все девяносто. Может, тысяча.

– Душа? – напевно произнёс Космос и облизнулся, попробовав слово на вкус. – Ду-у-у-ш-ша-а-а…

Че развёл руками – и карты исчезли:

– Душа. Но если ты не хочешь…

Пахан подался вперёд, сделав челюстями жующее движение, словно не желая выпускать из пасти еще рыпающуюся добычу.

– Годится. На душу буду играть. Мне и моей молодой команде… лишняя душа не помешает.

Че знал, на что играть. Может быть, бывал на Вокзальной раньше, а может, умел прочесть странные знаки, которые испещряли стены логова пахана. Или слышал, что нанятые Космосом мародеры поднимались в мертвый Киев в поисках книг по магии, по оккультизму. Сам пахан ни с кем свои увлечения не обсуждал, а с кем откровенничал в дурмане – придя в себя, отрезал язык по корень, чтобы дальше не трепались. Но все равно трепались… Болтали, что собственную-то душу Ленчик давно уж продал.

– Во что катаем? – подмигнул пахану Че. – В дурака?

Космос проигнорировал оскорбление. Улыбнулся:

– С тебя-то душа, а что с остальных взять? Давай так. Если проиграешь, я заставлю этого каннибала сожрать их живьём – по очереди. – Он подмигнул Лектору. – Я помню тебя, мой вечно голодный мальчик. Решил вернуться к папочке? Твоя клетка всё ещё ждёт тебя.

Нигерийца передёрнуло, он сжал кулаки. Но Космос уже потерял к нему интерес.

– Этого, – он указал на Че, – расковать и ко мне. Остальных прочь. Не хочу, чтобы заглядывали в карты… Нет, оставь! Пусть смотрят, как этот лох проигрывает их жизни!

– Приступим? – натужно-весело предложил Че.

Вместо ответа Космос нырнул в кучу порошка на шкуре. Секунда, две, три… Движения его стали резче, в глазах появилось осмысленное выражение.

Сайгон скрестил пальцы растаману на удачу. Она ему пригодится.

Глава 15

Коммерсы

Когда Гильзу и связку спасателей выводили из хором, пахан отобрал у Саида шприц и вогнал себе в вену пять кубов прозрачной жидкости из ампулы. Морфий, что ли?..

Лёнчик проводил процессию мутным взглядом. Туман в зрачках, разума там больше не найти – умчался на ракете к звёздам и луне.

Че последним покидал гостеприимного хозяина.

– На память. – Он швырнул на стол свою колоду, потрёпанную и засаленную, довоенную ещё. – Думаю, с картами я теперь завяжу.

Странная получилась игра. Вначале казалось – их перевешают прямо тут через полчаса, не позже. Че проиграл сначала Гильзу (та чуть ему глаза не выцарапала – охрана оттащила), потом Байду, потом Сайгона – Сергей рванулся было, но тут же ему чуть челюсть не свернули. И только когда на кон поставили Фиделя, что-то случилось. Глаза у Космоса помутились: то ли начался заставивший долго себя ждать приход от чего-то ранее употребленного, то ли бесы, которым он душу продал, временно вступили в свои права. Играть стал по своим, одному ему понятным правилам – будто в другую игру, да и не с Че, а с кем-то невидимым.