Моя Академия - Евгений Син

нет, потому что жизнь Ларика теперь моя, и жизнь Лехи Ларионова тоже моя. Для меня вообще нет никакой разницы между одним и другим. Есть только я. Просто теперь у меня чуть больше опыта.

Пришла мысль, я её обдумал, принял и больше к этому вопросу возвращаться не собираюсь. Тем более что результат меня устраивает. Я — Ларион, и никакой двойственности для меня в этом нет. Выдыхаю. Открываю глаза.

— Что у вас в городе есть посмотреть? — с интересом спрашиваю водителя.

Тот оборачивается — кажется, решил, что я заснул.

— Да, у нас много чего есть, — с ноткой гордости заявляет водила. — Набережная, вон, интересная. Дворец Счастья ничего так, но тебя туда пока не пустят ещё год как минимум. В следующем году приходи.

— А ночью что тут играло? — интересуюсь. — Из госпиталя видел много огней.

— А, так это он и есть, — поясняет мужик. — Там как раз аристократы гуляли. Иногда к ним бойцы группы зачистки заваливают, вот тогда начинается.

— Тоже нормально. А почему меня не пустят? — спрашиваю.

— Ну а что? Тебе сейчас лет четырнадцать-пятнадцать? — хмыкает водитель.

— Ну да, — киваю.

— Ну вот, говорю же, в следующем году приходи, — еще раз повторяет мужик. — В следующем уже можно. Понятно? Типа для взрослых. Был бы ты еще покрепче — туда-сюда, а то хлипкий, тонкий — охраннику рога поотшибают, если он тебя туда пустит. Я точно знаю. У меня шурин на дверях работает… Кабан тот еще…

Слушаю извозчика, а сам прикидываю, что сильно много в городе посмотреть не успею. Времени не хватит. Когда проезжаем мимо огромную площадь и набережную, понимаю, что мы близко к центру столицы. Людей почти нет, город просыпается медленно и не торопясь.

— … Что ещё у нас посмотреть? Вон по набережной можешь погулять. Там все приезжие гуляют. У нас река красивая, — водитель кивает в сторону окна.

— Чего я, рек не видел, что ли? — этим вопросом стараюсь выведать, что самого интересного есть в городе.

Воспоминания Ларика подсказывают, что рек он особо не видел, поэтому прямо сейчас часть меня получает огромное наслаждение от открывшегося вида. Водитель тоже это замечает и продолжает с улыбкой:

— Что ещё? Синематека есть. Можешь вполне туда зайти. Театр был, но закрыли, — перечисляет он, почесывая затылок. — А так… ну, ещё молодёжь в ночных клубах собирается, но только по пятницам, так что на следующей неделе теперь.

— Понятно. А поесть, где у вас можно? — задаю вопрос. — Только чтобы вкусно.

— Ресторация у нас отменная, близко от реки, своя рыба, — хвастает водила. — Можно отлично перекусить в «Жерехе», это мой любимый кабак, но он не совсем для тебя. Тебе, наверное, подойдет что-нибудь… — снова оборачивается и бегло осматривает меня взглядом.

— Деньги у меня есть, — поясняю.

— Да ясно — понятно, — сразу же растекается в широкой улыбке водитель. — Тебе, наверное, что-нибудь повыше классом нужно. Ну, например, «Место встречи» или «Рыбный залив». Рыбу и там, и там хорошо делают.

— Понятно. А это далеко от центра? — уточняю.

— Нет, они как раз в центре и находятся. Мы сейчас круг сделаем и почти туда подъедем, — объясняет мужик. — Туда по-другому не получится, приходится круги наматывать, но тебе оно на руку — город, опять же, посмотришь. Там губернаторский дворец, вот как раз рядом с ним, не заплутаешь.

Тоже замечаю, что мы делаем круг, проезжаем площадь и разворачиваемся в обратную сторону. Здесь уже больше дворцов и зданий неописуемой архитектуры. Как мне показалось в первый раз издалека — стиль напоминает греческий. Прилипаю к небольшому окну экипажа и стараюсь определить, как сильно некоторые из построек уходят вверх.

— Парень, давай я крышу открою, удобнее будет, — предлагает извозчик. — Ветра вроде нет, дождя тоже не обещают.

Сразу же соглашаюсь с предложением. Ехать по городу в экипаже без крыши в разы интереснее.

— А дирижабли посмотреть можно? — спрашиваю.

— А что на них смотреть? На них летать надо. Корабли как корабли, — отвечает скучающим тоном водитель. — Порт как порт. Что там смотреть? Ничего интересного. Ну, разве что погрузчики… Их делают из списанных ботов прорыва. Вот этого точно нигде не увидишь. Такое только тут, у нас.

— В смысле? Как так получилось? — удивляюсь.

— Да под удар пять штук попали. Они в неактивном состоянии были, ну и мозги им пожгло нахрен, — рассказывает водила. — А Виталик, ну, это двоюродный брат моего шурина, как раз в расположение им технику привез. Не будь дураком — подсуетился, выкупил, ограничил передним хваталкам степень свободы и кабину приделал — оператора в бот посадил. А что? Погрузчику защита не нужна, а кресло туда привинтить и гребенку настроить он смог. Правда не говорит как. Теперь его контора порт обслуживает. Пять среднетоннажных погрузчиков не в каждом порту самой столицы есть. Так что раскрутился будь здоров!

— А если сломаются? — задаю вопрос.

— Сломаются — починит. Да и что им будет-то? Это ж военная техника, им грузы как семки — тьфу, и растереть, — водитель сплевывает в окно. — Еще лет десять точно протянут.

— Советуете посмотреть? — спрашиваю.

Рассказ мужика про погрузчики звучит заманчиво. Да и от порта никуда далеко уходить не надо. Про такие диковинные штуковины я не слышал и не читал.

— Конечно! — уверяет извозчик. — Где еще на такое диво посмотришь? Да, они чутка за городом, но здесь недалеко, кстати. Если тебе в ту сторону. Тебе куда конкретно надо?

— Сначала в порт дирижаблей — договориться о месте, — объясняю.

— А, так ты из Академии! Оно и понятно, — хмыкает водила.

— Это так очевидно? — уточняю.

— Ну, конечно, — улыбается извозчик, поглядывая в зеркало заднего вида. — Договариваться о месте имеет смысл только с академическим дирижаблем, в остальные просто места покупаешь. Да, не бойся, парень, возьмут тебя, — ловит мой взгляд. — Они последнее время полупустые ходят.

Вот, кстати, чего не боюсь — так это не попасть на дирижабль. Другой вопрос — мне никто не сказал, что они делятся на подвиды. Думаю, найти академический труда не составит. Не один же я такой в столице округа.

— А почему полупустые? —