Городские легенды - Рина Эм

Максим покачал головой:

— Если нет совпадений, не будет и толка.

— Угу, — Ракитин подумав, качнул головой. — Ну вот что, ты сможешь встретиться в обед? Я кое-что принесу. Не всё, но некоторые вещи я покажу.

Они расстались на повороте к памятнику Минина и Пожарского. Максим развернулся назад, к кафе. Весь разговор занял совсем немного времени, он успел как раз когда девушка-официантка, грустно вздыхая, собирала со стола его приборы.

— Ну и куда вы уносите мою калью? — спросил он весело.

— Ой! Вы вернулись! Ну я чуть не унесла ведь всё! — обрадовалась она.

Когда девушка ушла, Максим попробовал неведомую калью. Ничего, вкусно. Нет, прекрасно даже. Он прищурился от удовольствия. Когда уже приходилось есть хороший суп?

Затем открыл Мистический Нижний и набил запрос: Верёвочник. Маньяк-душитель. Тут же высыпала целая серия постов.

Оказывается этой весной, пока он в Кайбушке отбивался от подселенца, здесь творились дела похуже. Похуже потому, что жертв было больше, целых пять девушек. К тому же вся эта история так и отдавала настоящей мистикой.

Девчонок находили похожими на белые, восковые куклы, сходство было так велико, что первая находка, девушка Ангелина, найденная дворниками, сидела на лавочке пол дня и дворники не обращали на неё никакого внимания.

Как и сказал Ракитин, между исчезновением и нахождением проходило две недели. Максим задумался, что же делал неизвестный маньяк с девушками, чтобы превратить их в кукол? Бальзамирование? Или что?

Это нужно выяснить в первую очередь. Если маньяк — бальзамировщик, значит человек. А если человек, то он Ракитину ничем не поможет. Если же тут что-то другое…

— Как вам калья? Нравится? — из размышлений его выдернул голос официантки. — Вы совсем ничего и не съели!

— Зачитался. На самом деле очень вкусно. Правда.

Он вдруг заметил в ней резкую перемену. На лицо опустилась тень, будто заслонка. Лицо вытянулось. Тут же она изобразила натянутую улыбку и отошла. Максим бросил взгляд на свой мобильник.

«Четвёртая жертва Верёвочника. Девушка исчезла прямо из собственного двора…»

С Ракитиным они пересеклись у речного вокзала. Присели прямо на бетон у ёлок, напротив стеклянного здания.

— Тут народу много и всем на всех пофиг, очень удобно, — сказал Рактин и протянул папку.

— Ты мне скажи, жертв он бальзамировал? — спросил Максим.

Ракитин тяжело вздохнул.

— Что?

— Это то, что не публикуется в публичное пространство. Нет, Макс, он их не бальзамировал. С тем, что он делал пытались разобраться лучшие химики. Короче, это самая странная часть дела. Жертвы полностью обескровлены и лишены всех жидкостей, это во-первых. Во-вторых, он каким-то образом наполнил их особой смесью. Эксперты до сих пор не понимают где и зачем её производили.

— Ну на компоненты-то её разбили?

— На компоненты… тут тоже не просто: пчелиный воск, глицин, алонин. Ещё гидрофосфат калия. Видимо из-за него жертвы не подвержены разложению и выглядели как игрушки.

— Этот состав можно повторить?

— Только в условиях лабораторного производства. Ещё момент… эти нити, которыми он их пеленал, они содержат фибриновый белок. Как нам объяснили — это жидкое вещество, обретает прочность при контакте с воздухом.

— Угу…

— Ещё серицин и поэтому...

— Рома, прости, я в химии не силён! Мне эти фибрины и серцины ни о чём не говорят! Можно попроще?

— Короче, по составу это натуральная нить, типа того, что выпускают куколки-шелкопряды, или пауки.

— Пауки... Что ещё странного было?

Ракитин посмотрел на него:

— Между нами. Чтобы нигде ни слова!

— Что я, не понимаю?

— Сам клиент был страннее некуда. Во-первых как его нашли. В нору забрались пятеро парней орали, топали. Вызвали полицию. Он всё это время спал. Пока везли — спал. Проснулся в больничке, сам. Его не могли разбудить и что самое странное, ему не смогли вставить систему.

— Вены забиты?

— Их вообще не нашли, вот что.

Максим некоторое время молчал, потом спросил:

— А что врачи говорят?

— Ничего. Они сказали — нужны дополнительные исследования. Но он пришёл в себя, а у нас были подозрения, что есть ещё жертвы. Его увезли к нам, а потом, ну я тебе говорил уже — он исчез. Прямо из камеры.

Максим спросил:

— В камере что-то нашли?

— Только следы. Опять всё тоже самое — серицин, воск, фибрин.

— Ну, что-то можешь сказать? — спросил он чуть погодя.

Максим встал:

— Я посмотрю папку, подумаю и давай… давай завтра созвонимся, ок?

— Ок-через задок, ты мне сейчас скажи, есть какие-то мысли? Сможешь помочь?

Максим проговорил с сомнением:

— В целом… думаю да. Но нужно сообразить.

В папке, которую он оставил, были материалы из дела. Ксерокопии фото всех пяти жертв, примерные места исчезновений. Фото четвёртой девушки Максим рассматривал дольше всего. Где-то он её видел…

И тут же осенило: официантка! С этим её: «попробуйте калью».

Вечером, к шести, он пришел на Рождественную и присел на лавке, напротив кафе. Там как раз шла пересменка. Вот и та самая девушка вышла вслед за другими, направилась вдоль улицы в сторону Канавинского моста.

Он догнал её возле Рожденственской церкви.

— Вы мне денег должны, кстати.

Она резко обернулась, выдохнула:

— Вы! Вы что, шли за мной?

Он пожал плечами:

— Ну да. Так что, много выиграли?

— Пару тысяч. Хотите, зайдём куда-нибудь, я разменяю и отдам вам половину?

— Не стоит, оставьте себе. Я, кстати, Максим.

— Таня.

— Очень приятно, Таня. Знаете, мне бы поговорить с вами…

Она вопросительно на него смотрела:

— Поговорить? У меня… есть парень!

— При чём тут это? Может у меня тоже есть девушка?

— Так о чем вы хотите поговорить? — спросила она.

— О том, почему вы так среагировали, когда увидели, что я читаю про Верёвочника?

Она побледнела, даже в свете тусклых фонарей это было видно:

— Вам какое дело… я полицию позову!

— Я сам из полиции и мой