Её победа - Джулия Тиммон

Тим на секунду нахмурился и вдруг рассмеялся.

— А-а, да-да, понимаю. Не засмотреться на эту фотографию просто невозможно. Признаться, я даже не подумал о том, что ты увидишь ее и удивишься. — Он развел руками. — Слишком привык к ней. Даже не представляю теперь без нее свою спальню.

— Откуда ты ее взял? — спросила Кристин, стараясь казаться возмущенной.

— Из «Парашютиста», — сказал Тим. — Откуда же еще?

— Зачем? — потребовала Кристин.

— Мне так было нужно, — не задумываясь ответил Тим.

— Это моя фотография, и ты… — строго, чуть сдвинув брови, начала Кристин.

Тим резко вскинул вверх здоровую руку, прерывая собеседницу на полуслове, и твердо произнес:

— А журнал не твой, он для всех. Сканировать оттуда фотографии или копировать статьи имеет право каждый, кто пожелает.

— Ладно, сдаюсь, — сказала Кристин примирительно. — Тогда объясни мне просто, как товарищу, как… — Она на миг запнулась. — Короче, я очень хочу знать, что моя фотография делает у тебя на стене.

Лицо Тима приобрело лукавое выражение.

— Хорошо, объясню. Только, если и ты выполнишь одну мою просьбу.

— Еще одну? — спросила Кристин, улыбаясь глазами.

— Да, — без тени смущения ответил Тим.

— Какую?

— Пообещай, что сейчас вместе со мной снова поедешь ко мне домой, мы поужинаем и побеседуем. — Его голос понизился, а глаза как-то по-особенному заблестели. — Я должен о многом тебе рассказать.

Кристин потупила взгляд и кашлянула.

— Договорились. В общем-то… я тоже хочу кое о чем с тобой поговорить.

Она снова посмотрела в его глаза, сделавшиеся вдруг удивленными и встревоженными. Через секунду тревога исчезла, на смену ей пришла радость. Тим подошел ближе и взял ее за руку. В это мгновение его взгляд упал на кусочек кружева, выглядывающий из-под лацкана халата для посетителей.

Лицо Тима расцвело улыбкой, глаза еще сильнее заблестели. Кристин, в первое мгновение не поняв, в чем дело, наклонила голову, прослеживая за его взглядом.

— На тебе то же самое платье, — сказал Тим, осторожно касаясь кружева пальцем. — Как здорово!

Смутившись, Кристин отступила назад, уворачиваясь от его руки.

— Ты уже сходил к врачу? — спросила она, поспешно сменяя тему.

— Да, — ответил Тим воодушевленно. — И могу быть свободен уже сейчас.

— Я подожду тебя в коридоре, — сказала Кристин. — Переодевайся.

Она уже шагнула к двери, но вдруг вновь повернулась и с искренней заботой, тронувшей Тима до глубины души, спросила:

— А ты сумеешь сам переодеться? Может, тебе помочь?

Тим подошел к ней и чмокнул в нос.

— Огромное спасибо за беспокойство, но с этим я справлюсь сам.

— Точно? — спросила Кристин, пытливо вглядываясь в его глаза.

Он засмеялся негромким счастливым смехом.

— Уверяю тебя.

Кристин вышла и, от обилия переживаний и мыслей будучи не в состоянии стоять на месте, принялась прохаживаться взад-вперед по коридору.

Ужин и беседа у него дома! О боже! Об этом она не смела и мечтать.

12

— Серебряных канделябров и подобных вещиц в моем доме, к сожалению, не водится, — объяснял Тим, с суетливостью гостеприимного хозяина раскладывая по тарелкам только что доставленный из ресторана ужин. — Я живу скромно, как и полагается обычному холостяку.

Кристин хотела сама заняться столом, дать больному возможность отдохнуть, но он и слушать об этом не пожелал.

— И знаешь, до поры до времени меня такая жизнь вполне устраивала. Нравилась даже, — продолжал Тим. — Но в какой-то момент я вдруг почувствовал, что созрел для чего-то другого, что на глазах меняюсь, что нуждаюсь теперь в гораздо большем, чем мальчишеские развлечения и компания друзей…

Он поставил на сервировочный столик коробки из-под заказанных блюд и уселся за стол.

— Впрочем, об этом чуть позже. Сначала давай поужинаем. А затем я, как и обещал, расскажу тебе чудесную историю появления в моей спальне твоей фотографии, и только потом…

Тим вздохнул, и на его лице отразилась целая гамма разных эмоций: тревога, предвкушение чего-то крайне важного, долгожданного, а еще какое-то трепетное, очень личное чувство, от которого у Кристин перехватило дыхание. Ей вдруг стало ясно как белый день, что он сильно волнуется, что собирается заговорить о чем-то невероятно серьезном и надеется на понимание. Ее душа от желания подарить ему это понимание порывисто сжалась.

— Проголодалась? — спросил Тим, расстилая на коленях салфетку.

Кристин, как это ни удивительно, отнюдь не ощущала себя голодной. Но приличия ради ответила:

— Немного.

— Тогда давай поедим. — Тим кивнул на стол. — Приятного аппетита.

— Приятного аппетита.

Оба, будто сговорившись, только попробовали разложенную на тарелках брокколи с мясом и перешли к главному. К тому, чего ждали так долго, — несколько бесконечных недель, точнее всю свою жизнь.

— Фотографию я отсканировал из «Парашютиста» после того, как узнал, что шесть лет назад ты победила в международных соревнованиях, — произнес Тим, глядя в тарелку. — Специально для этого съездил в библиотеку. Признаюсь честно, я и не подозревал, что ты настолько талантлива, что добилась в парашютном спорте таких ошеломляющих успехов.

В душе Кристин шевельнулась былая обида. Она чуть было не сказала, что до Киттинджера ей конечно же еще далеко, но смолчала, щадя чувства признавшего свою вину Тима.

Он вскинул голову и посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты представить не можешь, каким болваном я себя ощущаю, когда вспоминаю все свои идиотские насмешки над тобой. А ведь тогда я искренне верил, что все без исключения женщины более слабохарактерные и менее умные, чем мы, мужчины. — Он усмехнулся. — Орел, нечего сказать!

Кристин склонила голову набок.

— А теперь?

— Теперь? — Тим взволнованно сглотнул. — Теперь я знаю, что страшно заблуждался. Особенно после сегодняшнего случая в лесу… — Его голос стал приглушенным, исполненным восхищения и признательности. — Ты фантастическое создание, Кристин. Благодаря тебе я стал по-другому смотреть на женщин, на жизнь в целом… — Он помолчал, глядя на нее пристально и красноречиво. — Сегодня ты спасла мне жизнь, ты — женщина, по которой я схожу с ума вот уже несколько месяцев…

Кристин показалось, что она услышала эти слова, просто потому, что в глубине души слишком страстно желала этого. Потому что спит и видит Тима не наяву, а во сне. Она зажмурилась и покачала головой.

— Кристи… — тихо позвал Тим.

Кристин открыла глаза.