Мое непослушное сердце - Сьюзен Филлипс

Кевин все еще был бледен, как стенка.

— Скажи мне, что это дурной сон, — едва слышно попросил он. Но Молли смотрела в другую сторону на «хонду-аккорд» последней модели, свернувшую с дорожки к большому дому.

— Боюсь, это кошмарная реальность, — вздохнула она.

Проследив, куда она смотрит, Кевин выругался. От усталости Молли едва держалась на ногах. Пришлось устроиться на верхней ступеньке крыльца: уж очень не хотелось пропускать спектакль. Ру веселым лаем приветствовал пожилую пару.

— Мы Пирсоны, — сообщила худая круглолицая женщина лет шестидесяти. — Я Бетти, а это мой муж Джон.

Поскольку у Кевина сделался такой вид, словно он только что получил мячом по голове, Молли, сжалившись, ответила за него:

— Я Молли Сомервиль, а это Кевин, новый владелец лагеря.

— О да, мы о вас слышали. Играете в бейсбол, верно?

Кевин бессильно прислонился к фонарному столбу.

— Баскетбол, — поправила Молли. — Но он не вышел ростом для НБА, поэтому его выгоняют.

— Мы с мужем не слишком увлекаемся спортом. Прекрасная женщина была ваша тетя. Нам очень ее недостает.

Не поверите — она знала все местные птичьи популяции.

Мы охотимся за местной разновидностью дрозда.

Джон Пирсон был тяжелее жены фунтов на двести. Едва он открывал рот, как двойной подбородок начинал угрожающе подрагивать.

— Надеюсь, вы не собираетесь вносить слишком много изменений в меню? Завтраки Джудит были великолепны. А ее шоколадный торт с вишнями… — Пирсон выразительно закатил глаза, и Молли показалось, что он сейчас поцелует кончики пальцев. — Чай по-прежнему подают в пять часов?

Молли терпеливо ждала ответа Кевина, но он, казалось, потерял дар речи. Она смешливо покачала головой:

— У меня такое чувство, что чай сегодня запоздает.

Глава 9

Дафна жила в самом миленьком коттедже Соловьиного Леса, выстроенном в густой чаще, вдалеке от других домиков, и это означало, что она могла сколько угодно играть на электрогитаре, не опасаясь потревожить соседей.

Кевин с сотовым, прижатым к одному уху, и трубкой стационарного телефона — к другому, метался по прихожей, отдавая приказы бизнес-менеджеру и еще кому-то — то ли секретарю, то ли экономке. За его спиной высилась солидная лестница орехового дерева, поднимавшаяся на половину пролета и резко изгибавшаяся под прямым углом. Столбики перил запылились, ковровая дорожка давно не чистилась. На пилястре верхней площадки стояла ваза с поникшими павлиньими перьями.

Молли, раздраженная непрестанным мельканием Кевина перед глазами, решила осмотреть новое место. Позвав Ру, она медленно направилась в гостиную. Мягкий диванчик и стулья были обиты тканью в желто-розовых тонах.

На стенах висели эстампы с изображением цветов и пасторальных сцен в позолоченных рамках. Медные канделябры, китайская жардиньерка и хрустальные бонбоньерки теснились на каминной полке. К сожалению, медь потемнела, хрусталь потускнел, столешницы давно не вытирались, а усеянный мусором восточный ковер дополнял общую картину запустения.

То же самое наблюдалось и в музыкальном салоне, где обои с традиционным рисунком — «ананасами» — служили фоном для обивки стульев с узором из роз и небольшого пианино. На письменном столе стояли чернильный прибор из слоновой кости и пузырек с чернилами. Тут же валялась старомодная пишущая ручка. По бокам возвышались давно не чищенные серебряные подсвечники и старая пивная кружка.

Стол в стиле эпохи королевы Анны и десять стульев с высокими спинками украшали столовую, находившуюся в противоположном конце коридора. Взгляд Молли мгновенно притянуло квадратное окно-эркер с потрясающим видом на озеро и лес. Молли подозревала, что в высокие хрустальные вазы на серванте свежие цветы ставились последний раз еще при жизни тети Джудит.

Она добралась до уютной кухоньки, облицованной бело-голубым кафелем и увешанной деревянными шкафчиками, в которых скопилась целая коллекция фарфоровых кувшинчиков с веселеньким цветочным рисунком. Середину помещения занимал солидный кухонный стол с мраморной столешницей, служивший, очевидно, для готовки. Сейчас он был завален грязными мисками, яичной скорлупой, мерными стаканчиками и банками. Огромная современная ресторанная плита нуждалась в чистке, а дверца посудомоечной машины была открыта.

Перед окном размещался круглый дубовый стол для обеда в узком кругу. На плетеных стульях лежали подушки в пестрых наволочках, с потолка свисал светильник с жестяным абажуром. Задний двор полого спускался к озеру, на берегах которого росли деревья.

Молли заглянула в большую, битком набитую припасами кладовую, гае приятно пахло пряностями, и вошла в маленькую смежную комнату, которая, судя по компьютеру на старом столе, служила прежней хозяйке офисом. Устав от блужданий по дому, она села и включила компьютер. Минут через двадцать прогремел голос Кевина:

— Молли! Где тебя носит?!

Типично слайтериновская грубость не заслуживала ответа, поэтому Молли проигнорировала Такера и открыла очередной файл.

Куда девалась его обычная ловкость? Сегодня у него была на удивление тяжелая поступь, так что она расслышала шаги задолго до того, как Кевин ее нашел.

— Почему ты не отвечаешь?!

Молли передвинула мышь, решая, стоит ли обращать на него внимание.

— Я не обязана откликаться на рев.

— Я вовсе не ревел! Я…

Кевин вдруг осекся, и Молли обернулась посмотреть, что его отвлекло. По саду быстро шла очень молодая девушка в ультракоротких черных шортах и обтягивающем топе с круглым вырезом. За ней мчался такой же молодой парень. Девушка, смеясь и не сбавляя шага, дразнила его. Парень крикнул ей что-то. Она на ходу задрала топ, обнажив груди.

— Что за… — поперхнулся Кевин.

Молли почувствовала, как загорелось лицо.

Парень поймал девушку и потащил в лес, так что с дороги их не было заметно, но из окна…

Незнакомец прислонился к стволу старого клена. Девушка мгновенно прыгнула на него и охватила ногами талию.

Стоило Молли увидеть юных любовников, жадно набросившихся друг на друга, как она почувствовала, что апатия отступает. Парень стиснул попку девушки. Она прижалась грудью к его торсу и, удерживая его голову ладонями, впилась губами в губы.

Кевин подошел ближе, встал за спиной Молли, и ее предательское тело вздрогнуло. Он словно навис над ней, идущий от него жар проникал сквозь тонкий топ. Как может человек, зарабатывающий на жизнь потом и грубой силой, так приятно пахнуть?

Молодой человек повернул любовницу так, что она оказалась спиной к дереву, и сунул руки под ее топ.