Хоббит, или Туда и обратно (пер. М. Каменкович, С. Степанов) - Джон Толкиен

– И я! – выдохнул совершенно запыхавшийся Бомбур.

Он был очень толстым и очень обиделся, что его поставили в самый конец. Не желая выжидать положенных пяти минут, он пошел сразу же за Бифуром и Бофуром.

– Ну вот, теперь вас и в самом деле пятнадцать. А так как гоблины считать все-таки умеют, то думаю, что именно столько вас и было на деревьях! Надеюсь, теперь нам удастся благополучно добраться до конца этой истории и никто нас больше не прервет!

Только теперь Бильбо понял, насколько хитро поступил Гэндальф. Перерывы лишь подогревали любопытство Беорна, а сама история удержала великана от того, чтобы с порога отказать гномам в помощи и выгнать прочь как подозрительных бродяг и попрошаек. Беорн редко кого пускал к себе в дом без особой на то необходимости. Друзей у него было мало, и жили они очень далеко. Поэтому больше одного-двух гостей одновременно Беорн никогда не приглашал. А тут у него на веранде собралось целых пятнадцать незнакомцев!

К тому времени, когда Гэндальф закончил свой рассказ, поведав о том, как их спасли орлы и как перенесли потом на Каррок, солнце скрылось за вершинами Туманных Гор и в саду Беорна пролегли длинные тени,

– Славная история! – одобрил Беорн. – Давненько я такой не слыхивал! Если каждый попрошайка будет рассказывать что-нибудь в этом духе, придется мне стать добрее. Может, конечно, вы все выдумали, но ужин тем не менее заслужили. Идемте-ка поедим чего-нибудь.

– Спасибо! Большое спасибо! – вежливым хором отозвались гномы.

В зале оказалось уже совсем темно. Беорн хлопнул в ладоши, и тут же в зал вбежали четыре замечательных белых пони и несколько больших собак, серых и длиннотелых. Беорн обратился к ним на непонятном языке, который напоминал скорее звериное ворчание. Собаки убежали, но вскоре вернулись, держа в зубах факелы, зажгли их от очага и воткнули в низкие гнезда на столбах, окружавших очаг. Оказалось, собаки умеют ходить на задних лапах и держать передними лапами разные вещи. Они быстро придвинули к очагу стоявшие у стены козлы и положили на них доски.

Затем послышалось «бе-е-е, бе-е-е!», и в комнату вошли несколько снежно-белых овец, ведомых большим черным как смоль бараном. Одна из овец несла белую скатерть, вышитую по краям изображениями животных; другие овцы тащили на спинах плетеные подносы с чашками, тарелками, ножами и деревянными ложками. Собаки расставили на столах посуду. Столы оказались непривычно низкими, так что даже хоббиту сидеть было удобно. К торцу стола один из пони придвинул две низкие скамеечки с плетеными сиденьями и короткими толстыми ножками, предназначенные для Гэндальфа и Торина; к другому торцу пони поставил большой черный и тоже плетеный стул – для Беорна. Тот уселся на него, вытянув огромные ноги далеко под стол. Все сиденья, равно как и стол, были у Беорна низкими, – видимо, для удобства удивительных животных, обслуживающих трапезу. А на чем же сидели остальные гости? О них тоже не забыли! Другие пони прикатили круглые, как барабаны, ошкуренные чурки – тоже невысокие, как раз для маленького Бильбо; вскоре все расселись, и, надо заметить, за столом Беорна уже много-много лет не бывало такой славной компании.

Наконец приступили к ужину, а можно сказать, что и к обеду, – называйте кому как нравится. Подобной трапезы у гномов не было с тех самых пор, как они покинули гостеприимный Дом Элронда и попрощались с его хозяином. Ужинали при колеблющемся свете очага и коптящих факелов, а на столе горели две большие красные свечи, сделанные из пчелиного воска. Пока гости ели, Беорн говорил не умолкая – низким, рокочущим голосом рассказывал он разные истории о диких землях, лежащих по эту сторону гор, в особенности же – о мрачном и полном опасностей лесе, протянувшемся далеко на север и на юг, о лесе, который находился всего в сутках пути отсюда и преграждал дорогу на восток, о таинственном Чернолесье.

Гномы слушали, кивали и трясли бородами – они знали, что очень скоро им придется углубиться в этот лес, который после оставшихся позади гор был самым опасным препятствием на пути к логову дракона. Когда с ужином было покончено, гномы принялись рассказывать свои истории, но Беорн, казалось, начал задремывать и как будто вовсе не слушал их. Гномы рассказывали большей частью о золоте, серебре и драгоценных камнях, о тонкостях кузнечного ремесла, а такие вещи Беорна занимали мало: в его доме не было ни золота, ни серебра, да и вообще никакого металла – ну разве что ножи. Гости еще долго сидели за столом и пили мед из деревянных чаш. Тем временем стемнело и снаружи. В очаг подбросили поленьев, факелы унесли, а гномы всё сидели и сидели; отсветы пламени плясали за их спинами на столбах, подпиравших крышу и уходивших вверх, в темноту, словно настоящие деревья. Волшебство то было или нет, но хоббиту почудилось, что ветер, гуляя в стропилах, шумит листвой и во мраке кричат совы… Немного погодя Бильбо начал клевать носом, звуки стали понемногу отдаляться – и тут хоббит, вздрогнув, открыл глаза. Тяжелая входная дверь скрипнула и со стуком захлопнулась. Беорн ушел. Гномы сидели теперь вокруг очага прямо на полу, скрестив ноги. Вскоре они затянули песню. Вот небольшой отрывок из нее, хотя на самом деле песня была куда длиннее:

На склонах вереск ветры гнут,Но лист в лесу не шевельнут -И ночь и день лежит там тень,И твари страшные живут.

Был ветер с гор колюч и зол,Над лесом смерчем он прошел -Лес задрожал и застонал,С тех пор он черен стал и гол.

Дул ветер прямо на восток,Неистов, страшен и жесток -И лес поник, молчащ и дик,Последний обронив листок.

Под ветром низко полеглиИ камыши, и ковыли -И в клочья рвет он лоно вод,И в клочья тучи рвет вдали.

Пронесся над горами он,Над логовом, где спит дракон,Где валуны черным-черныИ до сих пор дымится склон.

Пронесся ветер над землейИ над бессветной глубиной,И звездный лик затмил на миг,Глумясь над бледною луной[*].

Мало-помалу Бильбо снова задремал, но тут неожиданно Гэндальф встал.

– Всем пора спать! – сказал он. – Всем, кроме Беорна. Здесь мы можем отдыхать спокойно, никто нас не тронет. Но предупреждаю, не забудьте, что сказал на прощанье Беорн: до восхода солнца выходить из дома нельзя – это может плохо для вас кончиться!

Бильбо обнаружил, что им уже постелили на низком помосте, поставленном у стены, за столбами. Специально для хоббита принесли небольшой тюфячок, набитый соломой, и несколько шерстяных одеял. Хоббит скользнул под одеяла с большим удовольствием – время хоть и летнее, а все же… Огонь постепенно угасал, и Бильбо вскоре забылся мирным сном. Но среди ночи вдруг проснулся; очаг дотлевал, гномы и Гэндальф, судя по их ровному дыханию, крепко спали; на полу белело мутное пятно лунного света, проникавшего через отверстие в крыше.