Три с половиной любви - Мила Серебрякова

– Нет! – закричала старуха. – Ни в коем случае! Тогда они сразу сюда заберутся, они этого только и ждут. Ждут света!

– Кто они?

– Эльфы.

– Эльфы?!

– Ну да, эльфы, когда в комнате светло, они сразу сюда прибегают. От них потом неизбавишься, поэтому мне и приходится жить в темноте.

– Я всегда считала, что эльфы любят темноту, – сказала Копейкина.

– Нет. Видишь зелье? – старуха указала на банки. – Каждый день я опрыскиваю им комнату. Зелье отпугивает эльфов, особенно вон то, красное, – бабка захихикала. – Ох, как же они его боятся, стервецы!

Катка поняла, к Анне Александровне она пришла напрасно. Как бы теперь убраться отсюда поскорее? А долгожительница продолжала хихикать.

– Я живу в одной комнате, в другой полно эльфов. На кухню ни ногой, там их нора. Ты была когда-нибудь в норе эльфов? Нет? Тебе повезло. А меня они один раз насильно к себе затащили, там сыро и жутко. Страшно! Знаешь, что такое настоящий страх? У-у-у!..

– Анна Александровна, сколько вам лет?

– Девяносто семь, – ответила бабка и внезапно покачнулась.

Опасаясь, что бабулька упадет, Ката подалась вперед, успев схватить ее под локоть.

– Ой, – улыбнулась Анна Александровна, – голова опять закружилась. Погода, окаянная, житья не дает. Парит сильно, и дождя которую неделю нет.

Анну Александровну будто подменили, лицо ее просветлело, она перестала сутулиться, в глазах блеснул огонек.

– Скажите, а эльфы всегда здесь жили? – спросила Ката, наблюдая за реакцией старушки.

– Какие эльфы? Бог с тобой, не знаю я никаких эльфов.

– Анна Александровна, вы помните соседей по фамилии Победоносцевы? Макар и Радмила Победоносцевы, – спросила Копейкина, боясь, что у старой дамы вновь помутится в голове.

– Макара? Раду? Конечно, помню.

– Где они сейчас? Они живы?

– Думаю, нет.

– Думаете или действительно нет?

– Она точно умерла.

– А муж?

– Наверное, тоже. Не знаю… Да, скорее всего, умер.

– Посмотрите на фотографию, вы их узнаете?

Старуха взглянула на фото, и ее тщедушное тело содрогнулось в ознобе.

– Это он! – Она ткнула костлявым пальцем в Макара.

– Кто?

– Король.

– Какой король?

– Король эльфов.

– Анна Александровна, а женщину вы узнали?

– Да.

– Кто она?

– Она дьявол! И сейчас ее дух хочет пробраться сюда, но у него ничего не получается, потому что у меня есть зелье, – Анна засмеялась. – И он… Он тоже дьявол, страшный тип, а ведь был уважаемым человеком. И профессия благородная. У него всегда была такая выправка, солидный мужчина.

– В каком году умерла Радмила?

– Давно, очень давно, когда на земле еще не было света, – старуха закатила глаза.

– Я пойду. – Катка встала.

– Иди, но только осторожно, они повсюду. На первый взгляд их не видно, но это не так. Просто они очень хорошо прячутся и наблюдают за нами.

– Я постараюсь.

– Подожди, возьми банку с зельем. – Анна Александровна протянула грязную емкость с коричневой жидкостью.

– Не надо.

– Бери-бери, пригодится.

На улице Катарина первым делом избавилась от «чудодейственного» зелья. Анну Александровну ей было по-человечески жаль. Прожить целый век, а под конец жизни лишиться рассудка, такого даже врагу не пожелаешь.

К Антонине Андреевне она ехала с тяжелым сердцем, все вокруг виделось исключительно в мрачных тонах, плюс ко всему к ней стремительно подступала хандра.

Антонина Агеева встретила Катку по-матерински ласково. Коснувшись кончиком пальца ямочки на щеке, Антонина Андреевна улыбнулась:

– Я представляла вас иначе, думала, раз вы дружили с Зиной, значит, вам хорошо за пятьдесят. Я ошиблась. И рада этому.

Вглядываясь в лицо Агеевой, Катка никак не могла отделаться от мысли, что перед ней стоит Зинаида Махова. На первый взгляд Антонина была вылитой копией покойной сестры. Ну просто одно лицо. И лишь потом становились заметны отличия: небольшая горбинка на носу, чуть полнее губы и выше скулы. Что же касается тяги к непрекращающейся болтовне, то в этом преуспели обе сестренки. Антонина Андреевна была такой же словоохотливой и любопытной.

– Не стойте на пороге, это плохая примета, проходите в большую комнату. Она служит мне и гостиной, и столовой одновременно. На беспорядок внимания не обращайте. Я только завтра собралась сделать в квартире генеральную уборку. Хотя толку от нее мало, пыль появляется уже к вечеру. Я недавно купила новый разрекламированный пылесос, а он оказался не таким уж и мощным. Сколько раз зарекалась, что не поведусь на рекламу, так нет, дернул черт. Обратите внимание на этот портрет. Узнали? Это я в молодости. Симпатичная, правда? Рисовал меня лучший друг моего первого мужа. Кстати, он мог бы стать неплохим художником, но, к сожалению, спился.

Ката попыталась вставить словечко, но Антонина Андреевна верещала практически без умолку:

– Когда вы позвонили и сообщили о своем визите, я подумала, а что, собственно, можно подать к чаю? А потом решила, лучше домашней выпечки еще ничего не придумали. И я испекла кекс. Вы удивлены? На самом деле ничего удивительного, он готовится оченьбыстро. Мой фирменный. Если он вам понравится, я напишу рецепт.

Устроившись за столом и откусив кусочек кекса, Катка была вынуждена признать, что Агеева не лукавила – кекс действительно был наивкуснейшим.

– Понравилось? Вам понравилось? А я что говорила. Знаете, скажу вам откровенно: я очень люблю готовить. Готовка – мое хобби! А Зина вот не очень любила, по крайней мере, в молодости к плите подходила изредка. Ох, Зинка, Зинка, как нелепо все получилось. Неожиданно.

– Вы довольно-таки долгое время не общались, Зинаида Андреевна ни разу о вас не обмолвилась. Мы думали, у нее совсем нет родни.

– Почти двадцать лет не встречались. Двадцать! С ума сойти. А незадолго до ее смертислучайно в супермаркете столкнулись. Представляете? Наверное, так было суждено. О!.. Сколько эмоций, обе разревелись, обнялись и простояли, как две клуши, минут десять, покак нам охранник не подошел. И чего, спрашивается, два десятилетия нос друг от друга воротили? Надо было мне первый шаг сделать, так нет, через гордыню переступить не могла. Только сейчас я поняла, что все это пустое, суета, мусор, надо ценить своих близких, покаони живы, когда их можно обнять, поцеловать. А таить на родню злобу грешно! Да разве ж сразу это поймешь? Зина меня простила, я рада, что сестренка ушла, не держа на меня зла, – Антонина Андреевна всхлипнула и отвернулась. – Мы всю ночь у меня дома проговорили. Столько новостей, событий, воспоминаний. До конца буду помнить тот день, мы обе были счастливы.

– А Зинаида Андреевна рассказывала вам о нашем поселке?

– А как же! И в гости к себе приглашала. Катарина, у вас пустая чашка, налить еще чая?

– Если можно.

– Отчего же нельзя, я сама жуткая чаевница, могу одним чаем со сдобой питаться. На фигуру внимания не обращаю, прошли те денечки, когда я на весы через каждый час вставала. Для кого теперь фигуриться-то? Мужья все на том свете, замуж я не собираюсь, а себе и такой нравлюсь. Зина тоже пышечкой была. Мы с ней смолоду похожи, нас частенько путали. А на фотографиях вообще не могли угадать, где я, а где Зинаида. Показать вам наш семейный альбом? – И не дожидаясь ответа Катарины, Антонина Андреевна достала из шкафа черный альбом и коробку из-под обуви. – Фотографий у меня – тьма-тьмущая. Ничего не выбрасываю, как-никак память. Вечером, когда взгрустнется, достану альбом, снимки посмотрю, и вроде настроение улучшается. Катарина, садитесь на диван, здесь нам будет удобней. Мы с Зиной тоже фотографии смотрели, она даже несколько взяла с собой.

Копейкина напряглась, но ни о чем не спросила.

Начался долгий просмотр старых снимков. Почти каждую фотографию сопровождали комментарии Антонины Андреевны.

– Здесь Зиночке двадцать пять лет, она только вышла замуж. Мне очень нравится этот снимок.

– Красивая.

– Согласна. А это Зина с подругой, как же ее звали? Марфуша, кажется. Да, точно, Марфа. Или Мария? Нет, не помню. Они вместе учились в школе. Ой, смотрите, Катарина, никогда не угадаете, кто изображен на фотке: я или Зина.

Ката пригляделась.

– По-моему, это Зинаида Андреевна.

– А вот и нет, – радовалась как дитя Агеева. – Это я. В санатории и сфотографировалась. А знаете, кто меня снимал? Мой будущий муж. Вот здесь мы с ним вместе. Так-так-так, что у нас дальше? Моя любимая фотография, я со вторым мужем на отдыхе в Болгарии. Потрясающее место, вы были в Болгарии?

– Не приходилось.

– Обязательно там побывайте. Помню, сначала я не хотела ехать, мне казалось, ничего интересного я не увижу, но когда мы очутились в этой стране, я влюбилась в нее с первого взгляда.