Россия. История успеха. После потопа - Александр Горянин

Процитирую публицистку Галину Леонову. То, что она пишет о Западе, конечно, преувеличение, но не злостное преувеличение, поскольку совпадает со множеством других свидетельств. «На работе, на улице, в магазине – везде! – действуют дружелюбные, корректные, в меру вежливые бесполые граждане, которые вступают в контакт между собой по определенным правилам. А иначе – пожалуйста, в суд. Профессиональные юристы разберутся, кто, каким образом и на какую сумму ущемил чужие права и достоинства… И в то же время над людьми здесь тяготеет осознанная необходимость быть свободными. «Ты свободен!» – настаивают газеты, журналы и телевидение… Образ Свободно Вкушающего Всевозможные Радости Жизни Современного Западного Гражданина преследует человека повсюду – от уличной рекламы до Интернета».

Вышесказанное ни в коем случае не следует понимать как утверждение, что качество жизни в современной России выше, чем на Западе. Для этого в России многовато бытовых и инфраструктурных трудностей. Да и в любом случае трудно представить себе объективное решение данного вопроса. Попробуйте ответить себе: сколько баллов надо прибавить стране, где больше красивых женщин? А сколько – стране, где можно поднять руку и если не первый, то второй частник довезет тебя до места за малые деньги, а в пути вы еще поговорите о политике? Как хотите, но это тоже часть свободы.

2. Мы легко верим вздору о себе

Уже упомянутый Джордж Тревельян в своих книгах повторяет и настаивает, что у Англии «счастливая история». В своей книге «Муза Клио» он говорит, что история – это искусство, чье единственное назначение – «воспитывать умы людей». Близких взглядов держался и Уинстон Черчилль, оставивший, как известно, ряд исторических трудов. Самое интересное, что они совершенно правы, именно так и надо писать историю.

Боюсь, российские историки полезли бы на стену от подобных рекомендаций. Не говоря уже о публицистах. Как заметил писатель Александр Кабаков, «мы постоянно и страстно клеймим самих себя и свою страну за все истинные и надуманные провинности. А большая часть образованных людей и вовсе считает обличение государства и общества своей миссией»[64]. К «надуманным провинностям» принадлежат конечно же и мифы о том, что нам чужда свобода.

В передаче «Эха Москвы» 23 июня 2009 г., снабженной сразу двумя заголовками: «Русский народ хочет грозного царя» и «Русская история: хождение по граблям», ведущий Виталий Дымарский внушает своим слушателям: «Свобода в иерархии ценностей наших людей, нашего народа никогда не присутствовала» – и через некоторое время (чтобы понравиться своему собеседнику, Р. Пайпсу) повторяет еще раз: «Мы сейчас говорим о свободе, порядке, о том, что русский народ не привык к ценностям свободы, не осознает свободу как высшую ценность». О «покорной, пассивной России» рассуждает другой журналист, Лев Убожко. Собственно, на поиск примеров такого рода большого труда не требуется, их можно приводить и приводить.

С нашим сознанием случился странный выверт. Прорыв России из тоталитарной ловушки к свободе не засчитан нам в актив, и мы с этим вроде бы согласились! Какие-то странные господа продолжают нам рассказывать о нашей неспособности к свободе, а мы им почти верим. Прошло совсем немного лет, но о российском прорыве, похоже, все забыли. Россия должна повторно осознать и отрефлектировать свой выбор, и лишь это поможет закрепить его.

17 июня 2005 г. российские информационные агентства, а следом за ними и интернет-порталы порадовали мир заголовками: «ВЦИОМ: 82 % россиян – за цензуру на телевидении». Были также заголовки «Даешь цензуру!», «Подавляющее большинство россиян уверены, что цензура на ТВ нужна», «Россияне требуют цензуры на телевидении», «Народ говорит, чтоб замолчать» (и т. п.). И боюсь, многие торжествующе воскликнули: «Кто бы сомневался!»

Откуда взялась эта «новость»? Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ), проведя очередной ежегодный всероссийский опрос населения (в 153 населенных пунктах в 46 областях, краях и республиках), установил, что только один (!) процент опрошенных высказался за цензуру политических сюжетов. Мало того, свыше половины (51 %) участников опроса высказалось за расширение возможностей оппозиции выражать свое мнение на центральных каналах телевидения, в том числе 26 % – за выделение ей специального эфирного времени, 25 % – за более активное привлечение лидеров оппозиции в уже существующие программы. Только 35 % опрошенных посчитали, что эти лидеры и так уже достаточно представлены на ТВ.

Откуда же взялось утверждение о «82 % россиян», якобы выступающих за цензуру на телевидении? В ходе того же опроса ВЦИОМ установил, что, по мнению респондентов, цензура на телевидении нужна при показе передач со сценами секса и насилия (57 и 49 % опрошенных соответственно), 30 % считают, что следует ограничивать рекламу сомнительных товаров и услуг, по 24 % высказались за недопуск на ТВ фильмов, пропагандирующих криминальный образ жизни, а также за цензуру рекламы продукции интимного характера. Далее, каждый седьмой россиянин обращает внимание на недопустимость использования грубой лексики на ТВ и на аморальность телепередач вроде «Большого брата», «Окон», «Дома-2», «За стеклом». Чуть меньшее беспокойство у наших сограждан вызывает эстрада, смакование подробностей катастроф и терактов, освещение личной жизни людей без их разрешения (4–8 %). Крайне редко респонденты указывают на необходимость цензуры детских, образовательных программ (2 %) и политических сюжетов (1 %). То есть новость следовало озаглавить: «За политическую цензуру на ТВ – только 1 % жителей России». (И будь возможна цензура пошлости, я голосовал бы также и за нее.)

Цель заголовка про «82 % за цензуру» ясна: в нашем политизированном обществе люди обязательно решат, прочтя такой заголовок, что речь идет о политической цензуре. Сегодня, когда добрая половина аудитории российских СМИ за недосугом ограничивается одними заголовками, родился мощный способ манипуляции сознанием: ложные заголовки. И хотя Интернет пестрит ими, мы еще не оценили по достоинству силу нового оружия.

Нам активно навязывают безнадежный портрет сегодняшнего российского общества, чтобы мы, чего доброго, не назвали яхту правильно. Кто-то очень хочет, чтобы мы сами в него уверовали, подхватили, махнули на себя рукой, чтобы усвоили в качестве автопортрета.

Эти «82 %» будут еще годы всплывать в статьях и трактатах. Среди авторов этих статей и трактатов много людей, потерпевших личный крах, который они принимают за крах национальный. Масса ликования гарантирована в текстах о России на сайтах ИноСМИ. Ру и ИноПресса. Ру. Не ударят лицом в грязь и похожие на публицистов «свои», они еще раз объяснят, сперва «там», а назавтра, ради безотходного производства, – «здесь», что 82 % русских ненавидят свободу, а мы что говорили?! Так навязывается (формируется, подтверждается) образ – и для внешнего употребления, и для внутреннего.

Самое поразительное, что и для внутреннего. Яхте все время норовят дать неверное имя. Профессор истории Александр Каменский (РГГУ), знаток русского XVIII в., рассказал в своей лекции в клубе «Улица ОГИ», насколько его поразило телевизионное интервью «с разумным на первый взгляд господином». Господину был задан такой вопрос: «Как вы считаете, почему либеральный проект в России провалился?» «Если бы мне задали такой вопрос, – пояснил Каменский, – я бы сначала спросил: «Что вы имеете в виду под либеральным проектом и почему вы уверены, что он провалился?» Но спрашиваемый, даже не дослушав, открыл рот и произнес длинный доклад, начинавшийся словами: «Либеральный проект провалился потому, что…»».

3. «Тихий переход к свободе»

Наций без изъянов не бывает. Наш основной изъян – привычка ныть и жаловаться по поводу и без – помогает навязывать нам пораженческие настроения. «Главная беда российской элиты – уверенность в том, что корабль [яхта?] тонет» (Серафимовский клуб). Хотя он и не думает тонуть. Давайте усвоим: катастрофы, которыми нас запугивают, станут возможны, лишь если мы в них поверим.

Чтобы переломить пораженческие настроения, нужно не так уж много. Прежде всего нам нужно вспомнить себя. У тысячелетней России счастливая на фоне подавляющего большинства народов мира историческая судьба и бесценный исторический опыт, у нее достойный зависти багаж, ни одного рокового изъяна и все козыри на руках. Мы не боимся жизни. Легкость, с которой в начале 90-х у нас установился пусть и несовершенный, но, без сомнения, либерально-демократический строй, должна бы поражать, но мы для этого слишком близки к событиям. Она начнет поражать поколение спустя. Подтвердилось, с запозданием почти на полтора века, пророчество С. Т. Аксакова, высказанное им в письме Александру II, о том, что России суждено «представить великое зрелище миру – тихого перехода к свободе». Большинству людей этот переход запомнился не таким уж тихим, наиболее впечатлительные много раз уверяли, что все пропало. Человеку вообще присуще смотреть на мир вокруг себя как на более или менее окончательный, а если и ждать перемен, то лишь в худшую сторону. Конечно, каждый знает, что вся предшествующая история состояла из перемен, но теперь они закончились, мир сложился. Этому оптическому обману подвержено большинство людей.