Второй выстрел - Энтони Беркли

— Тогда попятно, — пробормотал я чуть слышно.

— Но что еще забавнее, Тейперс, — продолжил Шерингэм еще более серьезно, — возможно, тебе будет интересно узнать, что человек, который там стоял, носил туфли на высоких каблуках.

Я вскинул на него глаза:

— Женщина?!

— Сам догадался, поздравляю, — иронически сказал Шерингэм. — Почти так же быстро, как и я.

Могу только сказать, что новость меня как громом поразила. Такого я никак не ожидал.

После завтрака Шерингэм сказал мне, что собирается поговорить с инспектором, если тот уже появился. Можно ли упомянуть о найденных нами следах?

— Нет, — твердо сказал я, потому что уже думал над этим и у меня созрело решение. — По крайней мере, не сейчас.

— А если на дознании мне покажется, что он всерьез топит тебя?

— Все равно, — сказал я, — мы должны сначала сами узнать, кто их оставил, прежде чем ставить в известность полицию.

— Ну, как знаешь, — сдался он. — В конце концов, это твоя головная боль.

Мы стояли в холле, разговаривая полушепотом.

— Я подожду тебя в кабинете, — сказал я. — Я уверен, что Джон разрешит нам несколько дней попользоваться его кабинетом, когда будет нужно.

Шерингэм кивнул и вышел. А я отправился прогуляться в сад, чтобы поразмыслить над загадочными следами в лесу. Интересно, кому бы они могли принадлежать?

Прислонившись к одному из деревьев на окраине сада, выходящей к реке, я рассеянно окидывал взглядом окрестности, когда вдруг кто-то тихо позвал меня по имени. Я вздрогнул и резко обернулся. Позади меня стояла Эльза Верити, которую я не видел со дня смерти ее жениха.

Меня сразу охватило смущение, как всегда в присутствии людей, только что понесших тяжелую утрату. Но в этот раз положение было еще хуже. Меня вдруг поразила мысль: а что, если она тоже считает меня виновным в смерти Эрика?

Если она так и считала, то, слава богу, никак не показывала. Естественно, она была бледна, однако в ее глазах читалось не только горе, но и страх. Я отнес его на счет приближающегося судебного дознания, которое как дамоклов меч нависло над каждым из нас. Во всяком случае, она не старалась держаться от меня подальше, что было бы неизбежно, если бы она и вправду подозревала меня.

— Мистер Пинкертон, — тихо сказала она, — могу я с вами поговорить одну минуту?

— Ну конечно, — мягко сказал я, — позвольте, я вынесу для вас стул.

— Не надо, спасибо. Я только хотела задать вам один вопрос. Нет, вообще-то два. Она оглянулась на дом, словно убеждаясь, что никто нас не подслушивает. — Мистер Пинкертон, это правда, что у Эрика был роман с миссис де Равель?

Я заколебался только на мгновение. Достаточно было взглянуть в ее глаза, чтобы понять, что время оговорок прошло, она хотела услышать правду и имела на это полное право.

— Да, Эльза. Абсолютно точно.

— Она была его любовницей? Вы уверены? — бедная девочка говорила достаточно спокойно; было ясно, что вопрос назрел уже давно.

— Уверен, — повторил я.

— Благодарю вас. Это первое, о чем я хотела вас спросить. А еще скажите мне вот что: он в самом деле хотел жениться на мне только из-за денег?

Этот вопрос застал меня врасплох, и я не чувствовал себя вправе отвечать на него прямо.

— У вас есть причины так думать?

— Да, мне Этель так сказала. Она решила, что мне лучше об этом знать. Вот я и хотела вас спросить: вы тоже так думали? И другие тоже? — Здесь ее голос прервался, но лишь на мгновение.

— Да, и я придерживался того же мнения. Думаю, остальные тоже. Поскольку Этель первой взяла на себя ответственность рассказать правду, мне оставалось только подтвердить ее.

Она молчала некоторое время, глядя невидящими глазами на лесистые холмы перед собой.

— Благодарю вас, — проговорила она наконец. — Так даже… проще.

Не говоря больше ни слова, она повернулась и опять вошла в дом.

Я проводил ее взглядом и увидел, как она прошла мимо Этель, стоящей на пороге. Я встретился глазами с Этель. Что-то в ее взгляде притянуло меня, и я направился к ней. Она, в свою очередь, вышла мне навстречу.

Прежде чем я заговорил, она схватила мою руку и крепко сжала ее.

— Что бы пи случилось сегодня утром, милый мой Сирил, — прошептала она, — знай, что мы… что мы… — Ее голос прервался так же, как и голос Эльзы до нее.

Я смутился даже сильнее, чем при разговоре с Эльзой, гораздо сильнее. Ведь, в конце концов, любой мог увидеть нас из дома.

Мне удалось высвободить свою руку.

— Спасибо, Этель. — Я постарался, чтобы мой голос не выдавал моего внутреннего волнения. — Думаю, ничего такого не случится. Кстати, поторопился продолжить я, встревоженный напряженным выражением ее лица, — я только что подтвердил Эльзе все, что ты ей сказала. Я имею в виду, о том, как Эрик охотился за ее деньгами. Она так прямо и спросила меня об этом, и я подумал, что ты бы предпочла, чтобы я сказал ей правду.

Этель была явно удивлена.

— Я ей это сказала? Да я никогда ничего подобного ей не говорила, Сирил!

Теперь наступила моя очередь удивляться.

— Она сама мне так сказала. Совершенно определенно. Как будто ты сочла, что ей лучше об этом знать.

— Так и есть, не спорю, но я-то ей ничего подобного никогда не говорила! Я была уверена, что она мне все равно не поверит. Собственно, я собиралась ей все сказать, когда она оправится от первого шока, чтобы ей проще было выбросить его из головы. Однако же это странно.

— Видимо, она что-то подозревала и побоялась, что ты не дашь ей прямого ответа, — задумался я. — Вот и воспользовалась невинным обманом, чтобы докопаться до истины. Смело, ничего не скажешь.

— Да, — согласилась Этель, еще более задумчиво, чем я. — Она и вправду отважная девочка. Так стойко перенесла все случившееся… Должна признаться, в ней больше силы воли, чем я предполагала. Возможно, она еще мало знает о жизни, но уж размазней ее точно не назовешь, что бы ни воображала о ней Сильвия. На самом деле, будь между ними открытый поединок, я вовсе не уверена, что победа осталась бы за Сильвией. Слава богу, что до этого не дошло.

— Аминь, — искренне поддержал я.

— И еще раз, Сирил, спасибо тебе, ты настоящий друг, — повторила Этель, причем на ее лицо вернулось прежнее напряженное выражение.

— Шерингэм должен подойти в любую минуту, — торопливо сказал я. — Он сотворит чудо, вот увидишь. Я думаю, мне лучше пойти встретить его.

Я давно пришел к выводу, что лучший способ справиться с женскими эмоциями — это вообще избегать их.

Спустившись в сад по шести каменным ступеням лестницы, я пересек луг и присел на краю склона, откуда мог издали увидеть Шерингэма, каким бы путем он ни шел к дому.

Но даже там мне не удалось надолго сохранить уединение. У меня был с собой номер "Тайме", и я сделал вид, что читаю, но украдкой бросил взгляд в сторону дома и увидел, как Аморель с решительным видом спускается по ступеням. Она двинулась через луг в моем направлении. Я с гораздо большим удовольствием побыл бы один.

Она плюхнулась на землю рядом со мной, подтянула колени к подбородку, обняла их голыми загорелыми руками и, не проронив ни слова, мрачно уставилась перед собой.

— Ну, Аморель? — не вытерпел я.

— Черт бы побрал это дознание, — пробормотала она. — Черт, черт… я так боюсь его!

— Вы боитесь?! — не поверил я своим ушам.

— Да, боюсь, представьте себе, — резко бросила она в ответ.

Я немного замялся.

— Если вы опасаетесь, что выплывет наружу то, что вы мне сказали тогда утром в лесу, то я не понимаю, каким образом они могут узнать…

— Ах, это… — пренебрежительно отмахнулась она.

Аморель всегда была для меня неразрешимой загадкой. То я был уверен, что знаю ее как свои пять пальцев, то с отчаянием понимал, что не знаю о ней ничего. Конечно, мне трудно было понять ее тем утром или разобраться в причинах ее настроения, толкнувшего ее искать моего общества, а получив его, вдруг начать огрызаться. Со стороны можно было подумать, что это ее подозревают в убийстве кузена.

— Я только что перебросился парой слов с Эльзой, сказал я, твердо вознамерившись увести разговор в сторону от нас двоих. — Знаете, я даже удивился, насколько хорошо она перенесла этот удар. Честно говоря, я ожидал увидеть ее на грани нервного срыва, или только-только оправляющейся от него.

— Да, — кивнула Аморель. — Эрик, может быть, и одурачил ее, но зато и ей всегда удавалось дурачить вас, Пинки, разве не так?

— Дурачить меня? Чем это, позвольте узнать?

— Да всем. Своим притворством. Этакая голубоглазая невинная куколка. Ах, мистер Пинкертон, расскажите мне еще о вашей замечательной коллекции марок! Как, должно быть, чудесно собирать марки! — Аморель изобразила восторги мисс Вериги очень забавно, но при этом так достоверно, что это заставило меня взглянуть на нее в замешательстве.