Тайные боги Земли - Александр Сухов

Первым моим желанием было вернуться обратно к земным реалиям – хватит с меня на сегодня приключений, одна лишь адская тварь выбила из колеи настолько, что, вполне вероятно, в самом ближайшем будущем мне понадобится помощь квалифицированного психотерапевта. Но тут же где-то в глубине моей беспокойной души пробудился неискоренимый червячок сомнения. Проснулся и тут же начал покусывать воспаленное сознание:

– Шатун, а ведь если ты уйдешь отсюда, ты уже никогда не узнаешь, что там скрывается за этой дверью.

– Плевать! – уверенно возразил я. – Не желаю больше приключений на свою задницу, хочу тихой, размеренной жизни, без монстров, чудесных дверей, ведущих незнамо куда, и прочей сказочной атрибутики. Отстаньте от меня все!

– Ну как знаешь, – продолжал смущать коварный «червь», – только завтра или послезавтра ты обязательно пожалеешь о своем скоропалительном решении – уж я-то тебя знаю как никто другой. Подумай, Шатун, может быть, в этой прекрасной синеве кроется такое, что и не снилось нашим мудрецам. Чего ты теряешь, в конце концов?

– А вдруг меня засосет туда на веки вечные, или я потеряю память, или вовсе лишусь человеческого обличья и превращусь в монстра страхолюдного?! Да мало ли чего вообще может со мной случиться!

– А вдруг перед тобой откроются невиданные доселе возможности, и ты познаешь сокровенные тайны бытия, секреты управления материей, энергией, информацией? Черт побери, Шатун! Ты же воин и неоднократно подвергал риску свою жизнь ради достижения менее значительных целей. Вспомни, как полтора месяца ты шастал по горам лишь для того, чтобы прикончить того белокурого воина-интернационалиста со снайперской винтовкой. А как лихо тебе удалось освободить захваченных бойцами Дустума пацанов – ты же тогда не раздумывал: ждать подкрепления или ввязываться в бой немедленно. Так чего ж ты теперь менжуешься, как прыщавый пацан перед знойной «телкой», пытающейся лишить его невинности? Действуй, Андрей, и не трепи ни себе, ни мне нервы!

– Вообще-то, может быть, ты где-то и прав, – начал понемногу сдаваться я. – Оно, конечно, интересно взглянуть хотя бы одним глазком, что там за этой дверью творится. Но, понимаешь, стремно… А вдруг, там… А впрочем…

Не раздумывая более ни мгновения, я крепко зажмурился и сделал решительный шаг прямо в лазурную синь портального перехода.

В следующий момент ничего такого страшного не случилось. Ну, крутануло малость меня, ну, дурноту почувствовал легкую, а в остальном «нормально, Константин, отлично, Григорий» – не шлепнулся-таки на пятую точку и не блеванул. Открыл глаза и понял, что стою на мощеной гранитной брусчаткой неширокой тропе, а вокруг безбрежный океан алого пламени.

«Вот же незадача, – подумал я. – Из огня да в полымя, причем, в самом буквальном смысле».

Действительно, весьма забавное местечко. Узнать бы еще, за какой такой надобностью меня сюда занесло? Впрочем, несмотря на гнетущую обстановку, мое внутреннее состояние явно пошло на поправку – какая-никакая определенность лучше любых душевных метаний. Осмотрелся, но, кроме означенной тропы и бушующего вокруг пламени, ничего не увидел. Посмотрел назад – выложенная брусчаткой тропа резко обрывается, и на ее месте – высоченная стена алого как кровь огня. Получается, что у меня всего лишь одна дорога – по узкой тропе, мощенной гранитом. Интересно, где засада? Огонь вроде бы не жжется, дорога ровная и прямая – почему бы не прогуляться?

Сделал шаг, за ним другой, потом третий и бодро потопал меж двух пламенных стен. На десятом обернулся и был несказанно удивлен тем фактом, что пройденный мною участок пути уже поглотила движущаяся вслед за мной стена огня. Иначе говоря, вернуться туда, откуда я начал свой путь, возможности у меня уже не было. Ну что ж – я пожал плечами – вперед, так – вперед, делать нечего.

Какое-то время я двигался по прямой как стрела тропе, не обращая внимания на высоченные языки пламени, колышущиеся по обеим ее сторонам, подобно каким-нибудь фантастическим цветам. Однако по мере продвижения становилось все жарче и жарче. Я уже много раз пожалел о том, что принял решение переступить небесную синь портального перехода. С каждым шагом становилось все горячее и горячее. Я бросился бежать, чтобы как можно быстрее преодолеть отмеренный неведомо кем путь. Вскоре моя одежда начала тлеть, а потом и вовсе вспыхнула. И мне в срочном порядке пришлось от нее избавляться. Затем затрещали волосы на голове и всем теле, неприятно запахло жженой шерстью. Выделяемый порами пот, едва появившись, тут же испарялся, и в какой-то момент кожа на мне начала пузыриться и лопаться. Невозможно описать словами мои физические и душевные муки. Хотелось содрать с себя обуглившуюся кожу, и в то же самое время было очень больно к ней прикасаться. Невыносимо хотелось шагнуть с пути прямиком в кроваво-алое пламя и принять смерть как высший дар. В то же время я понимал каким-то шестым или десятым чувством, что этого делать ни в коем случае нельзя, а еще то, что нужно идти вперед, пока ноги двигаются, а сознание меня не покинуло.

Не помню, в какой момент мой мозг, не выдержав невыносимой боли, отключился. Нет, не совсем отключился, мизерной частичкой своего сознания я продолжал цепляться за жизнь и управлять своим обгоревшим до основания, лишенным кожи телом. Уши мои давно свернулись в две трубочки, нос сгорел, губы и щеки полопались, обнажив зубы и язык, глаза повылазили из орбит и теперь шипели от невыносимого жара, отдавая раскаленному воздуху последние остатки живительной влаги. Непонятно, какие внутренние резервы подвигли меня продолжить свой путь, но я шел и шел меж двух огненных стен – обгорелый кусок пока еще живой плоти, а по сути уже мертвец.

Мучения мои закончились как-то по-будничному резко без какого-либо ощутимого перехода. Я вдруг почувствовал, что мои вытянутые вперед руки уперлись в какую-то непреодолимую преграду. Далее дороги не было. На этом запас моих жизненных сил полностью иссяк, и я наконец-таки принял столь долгожданную и благодатную смерть…

– Пили-пили-пилили-пили!.. – невыносимо противный звонок будильника выдернул меня из сладостных объятий Морфея.

Я открыл глаза и обнаружил себя лежащим на диване гостиной комнаты своей берлоги. Постель разобрана, я в трусах и майке. Хоть убейте, не помню, когда и каким образом оказался у себя дома. Протянул руку к будильнику и крепким ударом ладони по клавише заставил его замолчать. Вроде бы сигнал я не включал, так какого хрена раззвонился?

И тут я вспомнил события прошедшей ночи. Излишне услужливое воображение весьма правдоподобно нарисовало перед моим внутренним взором кошмарное порождение земных глубин. Затем я вновь почувствовал на своей коже обжигающее дыхание Пламенного Пути…

– Пламенный Путь, – произнес я вслух и присел на кровати, свесив ноги.

Интересно! Очень интересно! Несомненно – Пламенный Путь. По-другому это место и не назовешь. Да, но откуда мне все это известно? Как там у классика: «А был ли мальчик?»

На всякий случай я обследовал себя самым тщательнейшим образом. Все детали моего многострадального организма находятся вроде бы на полагающихся им местах. Кожа, обычная белая, без каких-либо признаков ожогов. Глаза, уши, нос также не пострадали – как положено, видят, слышат, обоняют. Так что же все-таки вчера со мной произошло? Ведь точно помню, как бежал по ночному кладбищу, только пятки сверкали, как в спину мне дышала насекомообразная тварь. Ну, не совсем дышала, а трещала ветвями и топала лапами, что твой слон, а может быть, мне всего лишь показалось, что громко топала – у страха глаза велики. Показалось или не показалось, но я готов поклясться чем угодно и на чем угодно, что чудище мне вовсе не примерещилось и если бы не батюшка… Как там его?.. Дай Бог памяти! А!.. Вспомнил – отец Кирилл… Интересно, каким образом ему удалось расправиться с адской тварью? И удалось ли?

Все-таки удалось – решил я – иначе я не смог бы попасть в свою берлогу. Все понял: отец Кирилл с помощью святой воды или иконы извел скотину, затем мы с ним распрощались, и я преспокойно отправился к себе домой. Только вот почему-то в памяти не осталось никаких воспоминаний касательно нашего расставания. Зато я прекрасно помню, как подошел к какой-то иконе, как оказался в неведомом месте, потом шагнул в небесно-синюю дверь и очутился в некоем подобии Геенны Огненной. Там я, кажется, и умер. «Пламенный Путь» – вновь всплыло в памяти ранее незнакомое название. И вовсе-то и не умер – эвон какой красавец руками-ногами шевелит, жрать хочет. Прошел я этот путь, а толку-то. Какого Бена меня вообще потащило туда – как вспомню, так вздрогну. Кстати, насчет пожрать, я бы не отказался. А по поводу вчерашнего, загляну в церковь, найду отца Кирилла и хорошенько его порасспрошу…

Через час я стоял на пороге церкви. Шла заутренняя. Кажется, намечался какой-то крупный церковный праздник, и народу внутрь набилось, как сельдей в бочку. Мне с трудом удалось протиснуться через толпу, и, в конце концов, я хорошенько рассмотрел облаченного в праздничные ризы священника. К моему глубокому разочарованию, это был не отец Кирилл, а какой-то другой человек. Ошибиться я не мог, поскольку тот, кто мне нужен, не выделялся особенной статью и голосистостью, а этот и ростом на полголовы повыше меня будет и басовит зело – аж стекла в окнах звенят от его благостного песнопения.