Джекпот для лоха - Данил Корецкий

И это отчасти было правдой, потому что все руководители действительно улучшили свои жилищные условия до предела, а поскольку они были тиходонцами, то с чистой совестью и отчитывались от их имени. Правда, мнение отставного подполковника Ивана Сергеевича Говорова при этом не учитывалось. А он с супругой, хотя и не жаловался, обитая в комнате площадью восемнадцать метров, но не очень радовался тому, что вторую комнату, поменьше, занимал сосед Саша, пенсионер, ранее работавший на «Сельхозмаше».

Иван Сергеевич был дома один: мать отправилась на базар. Увидев Андрея, он обрадовался:

– Проходи, сынок, проходи! Редко заглядываешь, мы скучаем.

Говоров обратил внимание, что отец похудел, морщин прибавилось, голова стала совсем седой. А ведь ему всего пятьдесят два! Сердце защемило от жалости. Что он видел, кроме казенных квартир военных городков и испытательных полигонов?

– Сейчас чайку попьем, я только заварил. Посиди пока, я на кухню…

В комнате, как всегда, был порядок: старый раздвижной диван, стол, стулья, отжившее свой век потрепанное мягкое кресло, набитый под завязку книжный шкаф, на стенах самодельные резные полки с незатейливыми статуэтками, репродукции Шишкина и Айвазовского, фото в рамках – сын в разном возрасте, в буфете штампованный хрусталь массового производства… Обстановка за много лет практически не изменилась, можно было подумать, что сейчас восьмилетний Андрей пришел из школы в городке № 27 под Ленинградом.

– Ну, рассказывай, сынок, как живешь, – сказал Иван Сергеевич, разливая чай. – Так и работаешь рядовым электриком?

– Недавно старшим назначили…

– Кем?

– Старшим электриком.

– А-а-а, вон у вас как. У нас на комплексе другие должностя были… – Отец вздохнул. – Сейчас все с ног на голову встало. Ты хоть понимаешь, что происходит? Я – нет!

Андрей отхлебнул крепкий душистый чай.

– И я не особенно.

– Вот зачем меня в сорок пять на пенсию выперли? Я двенадцать лет ракетным дивизионом командовал, до этого замом шесть лет, – Иван Сергеевич загибал пальцы. – А начинал с оператора-наводчика, все ступени прошел. А они кого поставят? Сейчас такие офицера приходят – азимут цели определить не могут! Тот чей-то сын, тот – племянник… А если заваруха какая случится? Куда наши птички полетят?

– Не бери в голову, папа! Пусть другие об этом думают.

Отец махнул рукой:

– Да о чем они думают? Ни о чем! Вот сейчас представители приходили – заводские акции скупать. А Сашка свои давно разорвал и в окошко выбросил! Вот о чем он думал? Ты, кстати, не продал свои-то?

– Пока нет, – ответил Говоров. – Но подумываю. Деньги-то нужны. А где их взять?

– Деньги, деньги…. Помешались все на деньгах! Раньше жили, и о них никто не думал! И не талдычили целыми днями: деньги, деньги… Кому твои деньги нужны? Это же бумажки!

– Ох, папа, папа! Раньше одна жизнь была, а теперь совсем другая! – Андрей отставил чашку. – Я вот с девушкой познакомился, с Леной. Надо ее в кафе сводить, цветы купить…

– Купи цветы, ты ж зарплату получаешь! Она же не за деньги с тобой встречается. Разве не видит, что ты в одних штанах ходишь? Слепой это заметит…

А раз видит, но встречается, значит, в тебе весь ее интерес, а не в наворованных миллионах. Кого миллионы счастливым сделали в этом мире?

Андрей даже покраснел, не зная, что ответить.

– Ну, живут же люди… – пробормотал он. – Что ж, я не человек? Дачки двухэтажные…

– Дачки в залоге у банка или в казино проиграны.

– Жены – красавицы!

– Да, через одну – шалавы, – отмахнулся отец. – Особенно те, которые за миллионы выходят, дурья твоя голова. Смрад, разврат и беспредел. У нас в части, под Мурманском, замполит женился, привез такую кралю из отпуска – в Сочи познакомились. Так она не то что офицеров – ни одного солдатика не пропускала! Приехал он с «точки» неожиданно и застал картину… В результате – три выстрела, три трупа!

– Дети в университетах… – не сдавался Андрей. – За границей.

– Нет у русского человека за границей никакого будущего. А в России их дипломы, что наши у них. На фиг не нужны! Здесь вам не Европа! Да у тебя и вообще детей нет. Где им учиться?

Отцу все было ясно и понятно. Для него мир четко делился на белое и черное. Так его когда-то выучили в военном училище, так закрепляли мировоззрение все годы службы на занятиях по политической подготовке. И вряд ли он сможет понять сына, который заказал оттиски ключей, чтобы забрать из чужого сейфа крупную сумму денег… А тем более поддержать его на этом скользком пути.

– Спасибо за чай, папа! – Андрей встал. – Я зайду на той неделе…

«Если все пройдет удачно», – мелькнула непрошеная мысль. О том, что может случиться в противоположном случае, он старался не думать.

– Есть, Егор, готово! – с порога заорал Жердь, врываясь на шинный склад.

– Чего разорался? – недовольно поморщился «законник». – Амнистию объявили? Или блатным пенсии выдавать стали?

– Эти… Ну, которые на нас наезжали… – Жердь подошел поближе и понизил голос. – Приезжие шакалы…

– Ну, рожай, рожай! Что они сделали?

– На сегодня баню сняли. «Горячая изба» – на восточном выезде. Отдыхать будут. С телками, как положено… Заезд в семь!

– Молодец! Собирай всех, быстро! И Евгения ко мне!

В качестве оружейника Бескозырка нашел бывшего инженера-испытателя Ижевского оружейного завода Евгения Александровича. Вскоре он стоял рядом с разложенным на верстаке арсеналом. Худой, строгий, в тонких позолоченных очках, черном берете и длинном черном плаще, он напоминал то ли художника-пейзажиста, то ли поэта. Но, несмотря на это, умел метко стрелять с двух рук, любил оружие и отличался добросовестностью и педантизмом. Он проверил все купленные стволы, смазал их, снарядил магазины. Гранаты он осмотрел скептически, особенно узнав, что никто из бойцов ими не пользовался.

На дело решили отправить боевую пятерку Филата. Надежную и не раз проверенную. Монгол, Слон, Серафим, Сеня Новиков и Влад Игнатик. Пять кровных братьев, пять безропотных теней, которые не спрашивают и не размышляют, а выполняют приказ. Они связаны кровью и знают: если что – расплачиваться придется тоже кровью, только своей.

Через полчаса стрелки разбирали оружие. С автоматами, а тем более с гранатами, им работать не приходилось, но у людей такого склада воображение не развито: бал правят сиюминутные чувства. Сейчас они чувствовали себя шварценеггерами из боевика «Коммандос». Пятью клонами великолепного Арнольда. И это приводило их в восторг.

Особенно. Крепкий мордатый детина, стриженный под главного героя «Коммандос», в облегающей кожаной куртке, повертел в руках АКСУ-74У, словно вникая в работу его механизмов, молча прицелился в стену, вставил магазин, передернул затвор, забросил автомат за спину. Взял «макаров» и, зло шмыгнув носом, вставил магазин, дослал патрон в ствол, сунул за пояс. Подумав, не очень уверенно взял гранату, положил в карман. В огромном помещении он один создавал столько действий, что, казалось, наполнял его целиком своей зловещей активностью.

За ним стали вооружаться другие. Серафим, Монгол, Сеня, Влад. Они целились, щелкали затворами, прятали под одежду автоматы и пистолеты, рассовывали по карманам боезапас и гранаты. Бескозырка удовлетворенно наблюдал. Механизм мщения был запущен – крутились маховики и шестеренки, скользили приводные ремни, громыхали звенья цепей. Филату оставили «Скорпион», вдобавок он взял пистолет, осмотрел всех, проверяя готовность. Похожий на цыгана Монгол возился с гранатами, пытаясь подвесить их к поясу за кольца.

– С этим осторожней! – прикрикнул оружейник. – А то всех на воздух поднимешь! И вообще, эти, ребристые, оставьте – у них осколки далеко летят…

– Ничего, далеко – не близко! – захохотал Слон.

– Грузимся! – скомандовал Филат.

У ворот уже разворачивался изрядно потрепанный «пазик».

Резная дверь в «Горячую избу» распахнулась, по чешской плитке застучали тяжелые каблуки. Первым шел Канаев. За ним тяжело топали похожие на слонов Аляска, Клоп и Штанга. Плотным полукольцом они обступали своего предводителя, как профессиональные телохранители, готовые закрыть своего шефа собственными телами. Вся разница была в том, что им такая глупость и в голову не приходила. Шли рядом, демонстрируя преданность, и все – дальше их мысль не шла… Накачанные бицепсы заставляли их держать руки отставленными, а под куртками прятались складные девятимиллиметровые пистолеты-пулеметы ПП-90, годные для скоротечного ближнего боя.

Сопло и Веник зашли следом, присыпанные снежной пудрой, встали у входа, осмотрелись и вальяжно расселись по мягким кожаным креслам, расставленным вокруг торчавшей из бочки развесистой вечнозеленой пальмы. Сопло, наплевав на приличия и конспирацию, поставил между ног укороченный автомат АКСУ-74У – более серьезное оружие, чем у его товарищей. Автомат задел лежащего под пальмой крупного пушистого кота. Тот недовольно поднялся и, вытянув хвост трубой, обиженно пошел прочь.