Шок и трепет 1978 (СИ) - Арх Максим

— А какие инструменты в ней задействованы? Партитура есть? — он достал из висящего на плече кожаного планшета нотную тетрадь, ручку и дирижёрскую палочку.

«Оба, он ещё и дирижёр?» — удивился я и, махнув рукой на письменные принадлежности, успокоил:

— Можно ничего не записывать. Там всё просто. Особо никаких инструментов там даже не используется. Барабан, горловое пение и перкуссии, благо вы все умеете ими играть. Этого будет более чем достаточно. Так что если хотите получить супершлягер в свой репертуар и готовы этому делу уделить всего-то каких-то полчаса на разучивание материала, то могу показать и помочь его усвоить.

Сказать, что музыканты заинтересовались — это ничего не сказать. И я, взяв с них слово, что они не будут смеяться и не бросят изучение супершедевра на полпути, начал объяснять им их партии.

Ну а потом мы, согласно данного ими слова, приступили к её изучению.

— Очень необычная мелодия получилась. Для какого-нибудь фильма про старину подойти вполне может, — закончив дирижировать, произнёс прапорщик, когда мы прогнали эту песню во второй раз.

— Ага. Прямо так и кажется, что тёмные времена настали. Времена на рассвете цивилизации, — поддержал его барабанщик.

— Хорошо сказано. И в корне верно, — согласился гитарист.

— А о чём в ней поётся?

— О том, что интересовало людей в те времена: о богах и о мире, — ответил я, отходя от микрофона.

— А конкретней? И что, кстати, это за язык? Я такого даже не слышал. Точно не английский, — констатировал Лёвин.

— Не английский, а, вероятно, староанглийский. А может быть и нет. Может быть, какой-нибудь скандинавский — в смысле, старо-скандинавский и тому подобное. Сейчас сложно в этом разобраться. Учёные к единому мнению пока не пришли. Поётся же там вот о чём:

Знаю, висел я

в ветвях на ветру

девять долгих ночей,

пронзенный копьем,

посвященный Одину,

в жертву себе же,

на дереве том,

чьи корни сокрыты

в недрах неведомых.

Никто не питал,

никто не поил меня,

взирал я на землю,

поднял я руны,

стеная, их поднял —

и с древа рухнул.

— Откуда ты это взял? Откуда ты вообще такой текст нарыл? — с сомнением в голосе произнёс Лёвин.

— Из библиотеки, конечно. Это «Речи Высокого» (билингва). Викинги там, все дела…

— Н-да, Кравцов, умеешь же ты удивить… Викинги, — вздохнул он и уставшим тоном риторически произнёс: — Какие к чёрту викинги? Ты в своём уме? Кто нам такое разрешит исполнять? Мы же в армии!

— И что?

— Да ничего! Скажут: не положено! И всё! И будут, нужно сказать, правы! Такое и на гражданке-то не разрешат, а тут служба… А ты про каких-то неясных викингов, которые не понятно где и когда были.

— Я полностью с Вами согласен, товарищ прапорщик. Я тоже считаю, что никаких викингов в истории мира не существовало. Это всё вымысел историков. Были просто народы севера, и чтобы покрасивей их назвать, было решено придумать новое слово.

— Какие ещё народы севера? Ты о чём? О чукчах?

— Нет, я не о наших народах севера говорю, а о тех, кто живёт за Великой Северной стеной, на которой служит сводный брат-бастард короля Севера, — решил я навести тень на плетень, вспомнив один популярный сериал из, очень надеюсь, маловероятного будущего.

— Новобранец Кравцов, — вздохнул Лёвин и, поморщившись, потёр себе лоб. Затем на пару секунд завис, словно к чему-то прислушиваясь, вновь потёр лоб и продолжил: — Так вот, новобранец, я смотрю в голове у тебя полный кавардак. Ещё от гражданки не отошёл? Так отходи быстрей! Здесь армия и тут всё по-другому! Поэтому слушай меня внимательно — эта песня, эта невероятно интересная композиция, нам не подойдёт. У тебя в репертуаре есть что-нибудь более подходящее для нашего общества, а не для древних людей, которых, как ты считаешь, вообще не существовало?

— Есть, — расстроился я, подошёл к пианино, присел на стул и, хотел было, ударив по клавишам, запеть нечто грустное, которое полностью соответствовало моему настроению: «Ночь, и тишина…»

Но Лёвин меня остановил.

— Погоди! Не могу её из головы выбросить, — потёр он свои виски.

— У меня тоже она в голове играет, — поддержал его ударник.

«И у меня!» «И у меня!» — поддержали его остальные члены оркестра.

— Раз всем она в голову влезла, значит, что-то в ней есть, — задумчиво произнёс музыкальный руководитель. — Тогда давай так… Давайте её ещё раз сыграем. Только в этот раз давайте попробуем вложить всю энергию в исполнение, — он обвёл взглядом всех участников музыкального коллектива и добавил: — Это всех касается! Больше вдохновения и чувств!

Солдаты были не против и согласно закивали.

Я, в общем-то, тоже был за, поэтому поинтересовался:

— Перкуссии готовы?

И вот началось исполнение. Я сразу отметил, что в этот раз коллектив подошёл к делу более серьёзно и действительно вложил душу в оживление данного шедевра.

Вот чего не отнять у армейской школы исполнения — так это подчинение всего наработанному ритму ударных, я аж облегчённо выдохнул, вспомнив, как с первым своим ВИА мучился, пытаясь выправить звук под паттерн барабана

Оба бойца, которые были поставлены на горловое пение, выдавали из себя нужный тембр. Барабанщик, стуча палочками по барабану, не сбиваясь, чётко и ровно неумолимо «качал» ритм. Сам же я, притоптывая, начал запевать песнь из маловнятных звуков. А перкуссионисты… перкуссионисты в такт стали нашёптывать своими перкуссиями и тоже притоптывать ногами.

В какой-то момент к нашему притопыванию присоединился и руководитель оркестра. Все мы сошлись на центре сцены и, образовав круг, приступили к вселенскому танцу судьбы.

Казалось, само мироздание подпевает нам, сгустив воздух вокруг таинства.

Но мы не обращали на это никакого внимания. Сейчас, здесь, на сцене ДК за тридевять земель от дома и ВДНХ, происходила встреча с истиной. Шаманизм. Волшебство. Магия. Всё сущее было пронизано оккультизмом. Свершался древнейший ритуал посвящения в викинги.

https://www.youtube.com/watch?v=ggT7Vj_5um8&t=143s Danheim Sigurboði — Rúnatal

Однако закончить до конца важнейшее для мироздания таинство мы, к великому сожалению, не смогли, ибо нам помешал переходящий в ультразвук задыхающийся безумный вопль:

— Какого⁈ Какого?!?! Какого хрена?!?!?! Что за хренотень происходит во вверенной мне военной части?!?!?!?!

Глава 21

Ярлык на действия

Такое внезапное прерывание древнего ритуала сразу же вывело нас из нирваны в мир чистогана, и в буквальном смысле показало, что мир не только жесток, но и кто в этом мире хозяин.

— Вы чего, бойцы, совсем сбрендили⁈ Кто вам разрешил тут такое мундыкать⁈ Что это за музыка такая, — продолжил кричать на нас полковник, вместе со свитой из военных, направляясь в нашу сторону.

К тому времени, когда их делегация приблизилась к сцене, мы уже немного оклемались и, перестав быть викингами, построились в шеренгу.

Полковник, который очевидно был новым начальником воинской части, посмотрел на нас снизу вверх, а затем перевёл взгляд на обалдевшего от всего увиденного замполита и заорал тому на ухо:

— Какого хрена у тебя тут происходит⁈ Почему личный состав играет какие-то татаро-монгольские напевы?

— Товарищ полковник, это репетиция. Новобранец показывал оркестру свою новую композицию, которую он придумал, — вытянулся замполит, а потом, ни к кому конкретно не обращаясь, крикнул: — Кравцов! Подойдите ко мне!

В некоторых фильмах, некоторые военные, подзывают солдат просто: «Ко мне!». Такое приглашение подойти, лично меня всегда бесило, ибо человек, пусть даже подчинённый солдат, находящийся на службе, всё-таки не является животным, чтобы его так подзывать. А все разговоры, что, мол, язык военных краток и такая команда не является чем-то обидным, не выдерживают никакой критики. Ведь, как правило, после того как эта команда прозвучит и солдат подойдёт, командир обязательно начнёт давать какие-нибудь абсолютно не краткие указания.