Снятся ли андроидам электроовцы? - Филип Дик

— Кто там?

Ясная чистота ее тона сохранилась. Испуганного, острого, как лезвие, тона.

— Говорит Джон Р. Исидор, — уверенным голосом сообщил он, испытывая небывалый подъем после удачного разговора по видфону, который придал ему ощущение собственной значимости. — У меня здесь есть кое-что весьма вкусное и, думаю, мы смогли бы сварганить неплохой обед.

Дверь приоткрылась, совсем чуть-чуть, и из темной прихожей в полумрак холла высунулась голова девушки.

— Ваш голос изменился, — заметила она. — Стал… ну… взрослее.

— Да, сегодня на работе мне пришлось уладить несколько дел. Обычных. Если бы вы меня в-впустили, я…

— Вы бы мне рассказали о ваших делах.

Тем не менее, она открыла дверь достаточно широко, чтобы он смог войти. И, увидев, что принес гость, не сдержала радостного восклицания. Но почти в тот же миг радость погасла. Лицо отвердело, как засыхающий цементный раствор.

— Что такое? — спросил он, ставя бутылку и пакет на кухне.

— Вы зря потратились, — бесцветным голосом сообщила Прис.

— Почему?

— О-о… — Она пожала плохими и медленно пошла в прихожую, сунув руки в карманы плотной, немного старомодной юбки. — Когда-нибудь я вам скажу… Все равно, это было очень мило с вашей стороны… Теперь я хотела бы, чтобы вы ушли. У меня такое настроение, что никого видеть не хочется…

Подойдя к двери, Прис медленно отворила ее, все больше погружаясь в пучину пустоты и одиночества.

— Я и так знаю, в чем дело, — сказал он.

— Да?

— У вас нет друзей. Сейчас вам гораздо хуже, чем утром, и все потому, что…

— У меня есть друзья. — В голосе ее внезапно проклюнулась твердость. — Или были. Семеро. То есть сначала их было семеро, но охотники уже успели, наверное, поработать. И теперь некоторые из моих друзей — если не все — мертвы. — Она подошла к окну и всмотрелась в темноту. — Может быть, в живых осталась я одна. Поэтому, возможно, вы правы.

— О каких охотниках вы говорите?

— Да, конечно, вы и не должны знать о них… Охотник — профессиональный убийца, ему выдают список тех, кого он должен убить. И платят за каждое убийство тысячу долларов. Обычно он заключает с властями города контракт, поэтому получает еще и жалованье. Но это жалованье маленькое, поэтому ему приходится проявлять активность.

— Вы уверены? — спросил Исидор.

— Да, — кивнула она. — Он не просто проявляет активность. О, он обожает это занятие!

— А мне думается, — сказал Исидор, — что вы ошибаетесь.

Он никогда в жизни не слышал ни о чем подобном. Даже Бастер Дружби в своих передачах не говорил об этом.

— ведь это противоречит сострадалистической этике сегодняшнего дня! Всякая жизнь едина. «Человек — не остров» — говорил в старину Шекспир.

— Джон Донн, — поправила она.

— Я ничего подобного в жизни не слышал! — отмахнулся Исидор. — Разве нельзя вызвать полицию?

— Нельзя.

— И они охотятся за вами? Они способны явиться сюда и убить вас? — Теперь он понимал испуг девушки, ее поведение. — Немудрено, что вы так боитесь, что вам никого не хочется видеть. Но все это — явное заблуждение!

«У нее, наверное, психоз, — подумал Исидор. — Мания преследования. Возможно, из-за влияния пыли на мозг. Может, она тоже специал?»

— Я прикончу их раньше, чем они успеют причинить вам вред.

— пообещал он.

— Каким образом? — слабо улыбнулась она, показав мелкие, ровные зубы.

— Куплю лицензию на лазерный пистолет. Здесь, в заброшенных районах, ее нетрудно получить. Полиция их не контролирует, и жители сами должны заботиться о своей безопасности.

— А в то время, когда вы на работе?

— Я возьму отпуск за свой счет.

— Очень мило с вашей стороны, Джон Р. Исидор, — поблагодарила Прис. — Но только если охотники покончили с остальными — с Максом Полоковым и Гарландом, с Любой Люфт, Роем, Бейти… если Рой и Ирмгард Бейти мертвы, все это теряет смысл. Они — мои лучшие друзья. Черт подери, почему от них нет вестей, скажите на милость?

Вернувшись на кухню, Исидор снял с полки покрытые пылью стаканы, тарелки, чашки и принялся мыть их в раковине, подождав, пока ржавая вода не сменилась чистой, горячей. Прис села за стол. Он откупорил бутылку, разделил поровну персики, сыр и соевый творог.

— Что это за белая масса? Это не сыр? — показала девушка на творог.

— Это готовят из соевых бобов. Эх, если бы у меня было немного… — Он запнулся и покраснел до корней волос. — Обычно его ели с говяжьим бульоном.

— Андроид, — пробормотала Прис. — Такие оплошности обычно допускает андроид. Именно это его выдает.

Она подошла к Исидору и, к величайшему его удивлению, прижалась к нему на секунду. И тут же рассмеялась.

— Я попробую ломтик персика?

Оранжевый сочный ломтик очень шел ее длинным, тонким пальцам. А съев персик, девушка внезапно разрыдалась горькими слезами, которые капали ей на грудь и на платье. Он не знал, что делать, и рассеянно шарил руками по столу.

— Проклятье! — Яростно вытирая глаза, она принялась мелкими шажками мерить комнату. — Ладно… Понимаете, мы жили на Марсе. Вот почему я все знаю об андроидах…

Голос ее задрожал, но усилием воли она взяла себя в руки.

— И на Земле вы знаете только своих друзей, бывших эмигрантов, — догадался Исидор.

— Мы были знакомы еще до отлета. Жили в поселке недалеко от Нью-Нью-Йорка. Рой и Ирмгард Бейти держали аптеку. Он был фармацевтом, она занималась рекламой косметических средств, всякими кремами и лосьонами. На Марсе люди пользуются косметическими средствами больше, чем на Земле. Я… — Она заколебалась, но продолжала: ей явно было необходимо поделиться с кем-нибудь своими проблемами. — У Роя я доставала всякие лекарства… они были мне необходимы, потому что… во-первых… это было жуткое место. Вы думаете, что я страдаю сейчас от одиночества? Чепуха. Марс — вот одиночество. Гораздо хуже, чем это…

— А разве с вами не было андроидов? Я слышал коммерческую рекламу… — Он сел за стол и принялся есть, она тоже взяла стакан и равнодушно отпила глоток вина. — Я понял так, что андроиды должны помогать вам на Марсе.

— Андроидам, — сказала девушка тихо, — тоже одиноко.

— Вам нравится вино?

Она поставила стакан на стол:

— Превосходное.

— Единственная бутылка за три года.

— Мы вернулись сюда, потому что на Марс соваться нам вообще не стоило, — продолжала Прис. — Он не предназначен для обитания в ближайшие миллиард лет. Он такой старый. Это чувствуется даже через камни. Жуткий возраст. Поначалу я брала у Роя наркотики… Жила только благодаря новому обезболивающему средству — силенизину. Потом я встретила Хорста Хартмана, у которого была лавка почтовых марок. На Марсе просто необходимо завести себе хобби, какое-нибудь, чтобы можно было заниматься им без конца. И Хорсту удалось заинтересовать меня беллетристикой доколониального периода.