Год теней - Клэр Легран

ушёл, задача внезапно стала казаться более реальной: один призрак спасён, осталось ещё три.

Пошёл обратный отсчёт.

Глава 23

В ту ночь мне приснился очень странный сон: будто бы Тилли, Джакс и мистер Уортингтон парят надо мной, пока я сплю. Дети-призраки что-то одновременно шепчут мне, говорят, что уход Фредерика напугал их.

– Он просто испарился, – жаловалась Тилли.

– Он исчез, Оливия, – хныкал Джакс. Дымчатые чёрные слёзы катились по его лицу, оставляя на щеках желобки.

– Откуда мы знаем, что он попал в загробный мир? – спрашивали они одновременно, вторя друг другу. – А вдруг он ушёл в небытие?

Мистер Уортингтон издал тихий стон, и я заключила, что он согласен с ребятами.

Но во сне я не могла ответить. Рот мой был запечатан, и веки тоже.

– Нам страшно, Оливия, – прошептал Джакс.

– Не уверена, что мы справимся, Оливия, – проговорила Тилли, складывая руки на груди.

– Ты тут ни при чём.

– Это не из-за тебя.

– Просто мы напуганы, – вместе прошептали Тилли и Джакс. Они начали бледнеть, уплывать из моего сна, как дым из окна. – Не вини себя. Ты молодец.

– Нам просто нужно время подумать, – сказал Джакс.

– Нам нужно побыть одним, – объяснила Тилли.

– Может, не так уж и плохо навсегда остаться привидением.

– Мы привыкли быть призраками, а в том мире мы ничего не знаем.

Мистер Уортингтон просто грустно смотрел на меня, вертя в руках шляпу.

Потом все трое исчезли.

Проснувшись утром, я об этих видениях и не думала. Сон есть сон, не надо придавать ему слишком большого значения. Кроме того, мысли мои были заняты Фредериком, воспоминанием о том, как он исчез в мгновение ока, словно его никогда и не было. Что делать, если друг покинул тебя, пусть даже и для лучшей жизни? Ответа на этот вопрос я не знала – и не знаю до сих пор. Но я уже так соскучилась по Фредерику, что казалось, на месте сердца образовалась пустота.

Я выбралась из кровати, натянула ботинки и побрела в туалет чистить зубы. Игорь увязался за мной, то и дело мяукая.

– Ты ужасно разговорчив сегодня, – заметила я.

И вдруг я почувствовала странное: та же самая пустота, что поселилась у меня в груди, была повсюду, словно сам концертный зал лишился чего-то важного. И впервые с тех пор, как привидения стали виться вокруг меня, мне не было холодно.

Я вдохнула и выдохнула. Облачка пара не появилось. Взглянула на руки – мурашек тоже нет.

– Тилли! – Не завязав шнурков, я протопала наверх по лестнице и выбежала на сцену. – Джакс! Мистер Уортингтон!

Игорь бежал за мной по пятам. «Они ушли, девочка. Не знаю почему, но уверен: их больше нет».

– Ничего подобного, – возразила я, сдерживая слёзы. Мне смутно припомнились ночные видения. Выходит, это был вовсе не сон? Неужели всё произошло наяву? – Они не могли уйти. Они просто прячутся. Тилли! Джакс! Мистер Уортингтон!

Обычно призраки появлялись, как только я просыпалась, будто поджидали меня. А если они витали где-то в отдалённых частях здания, стоило мне окликнуть их, как они тут же показывались.

Но не сегодня.

– Тилли, – прошептала я, закрывая глаза. – Джакс, мистер Уортингтон, – снова и снова повторяла я их имена.

Ничего. Воздух не колебался, и пара я не выдыхала.

– Оливия! – позвала меня снизу нонни. – Где ты? Пора завтракать!

Я оглядывала пустой зрительный зал, и внутри стал закипать гнев. Значит, они бросили меня так же, как и мама.

– Ладно, – произнесла я наконец. – Ну и пусть, раз вы так решили. Если хотите бежать в страхе – ради бога! – Я пнула пюпитр, которым накануне пользовался Фредерик. Он с грохотом упал, отчего Игорь метнулся в сторону и помчался вниз по лестнице. – Оставайтесь невидимками, трусы!

Я не знала, слышат они меня или нет, и не стала дожидаться, чтобы узнать это. Громко хлопнув за собой дверью сцены, я побежала вниз.

– Что значит «ушли»?

Есть я не могла. Смотреть на Генри тоже. Я не отрывала глаз от задней обложки своего альбома, которую сплошняком заполняла небрежными рисунками.

– Ушли – значит, ушли. Спрятались. Пропали из виду.

Я рассказала ему о сне, который, видимо, был вовсе не сном. Выходило, что на самом деле привидения прилетали попрощаться.

– После всего, что случилось, после того как мы согласились на одержимость ради Фредерика, они просто сдались?! – Генри не мог в это поверить.

В конце стола сидела Джоан и, порывисто откусывая от сэндвича, старалась незаметно поглядывать на нас. Скрыть свой интерес ей, однако, не удавалось.

Я пожала плечами. Генри так разозлился, что легче было притвориться, будто мне всё равно.

– Да, наверное. Похоже, они действительно очень напуганы.

– Но они ведь хотят перейти в другой мир!

– Может, они передумали.

– И что, они собираются вечно прятаться в концертном зале, пока тени не утащат их в Лимб?

Я заставила себя положить в рот кусочек картошки.

– Может быть. Какая разница? Если таково их желание – пускай.

– Ты так не думаешь, – тихо произнёс Генри.

– Генри, мы сделали для них всё, что могли. Мы не виноваты, что они струсили и не захотели довести дело до конца, а у меня полно забот и без пугливых привидений.

На это Генри ничего не ответил и с несчастным выражением лица стал доедать свой обед. Однако он был прав: я так не думала. Я боялась, что тени увлекут призраков в Лимб, где они застрянут навеки.

Но призраки, видимо, боялись совсем другого.

Всю ту неделю я пыталась не обращать внимания на отсутствие привидений, прокручивая в голове слова Маэстро. Что-то в них меня мучило, но я никак не могла понять, что именно.

«У меня галлюцинации, – признался он. – Мне чудится, что я вижу её, но, когда приглядываюсь, оказывается, что это только игра теней».

В четверг, когда я закончила вытирать столы в «Счастливом уголке», миссис Барски отвела меня в сторону, чтобы расплатиться за неделю, взяла за подбородок и заставила посмотреть ей в глаза.

– Оливия, – спросила она, – у тебя всё в порядке? Ты выглядишь измотанной.

– Нет. Да. – Я сунула деньги в карман. – Не знаю.

Они с мистером Барски переглянулись. Супруги часто так делают, поскольку умеют общаться без слов. Мне это известно, потому что мама и Маэстро раньше тоже обменивались такими взглядами.

– Ты всегда можешь поговорить с нами, шери́, –