Озарение - Владимир Моисеевич Гурвич

у нее нет уверенности, что их секс принес бы ей наслаждение. Не говоря уж о том, чтобы она снова оказалась среди этих прекрасных видений. Но и вечер жалко терять, а вдруг она найдет того, кто ей нужен.

Дана посмотрела на часы и стала нехотя собираться. Приняла душ, затем долго сидела перед зеркалом, нанося макияж. Когда она вышла из дома, неожиданно хлынул ливень. Пришлось срочно возвращаться за зонтиком. Дана невольно подумала, что это плохая примета.

Народу в зале было меньше, чем обычно, возможно, людей отпугнул дождь. Дана села за столик и стала наблюдать. Ее взгляд выхватил довольно молодого мужчину крупного телосложения. По его внешности и манерам она сразу поняла, что он мачо. По крайней мере, позиционирует себя в качестве такого. Юлий тоже был мачо, но утонченный, этот же был мистер грубость, как мысленно назвала его Дана. У него было грубое лицо и подстать им резкие, грубые манеры. Он сидел за соседним столиком, и Дана хорошо слышала его голос — он тоже был грубым и хриплым.

От этого человека исходила такая откровенная вульгарность, что Дане даже стало немного противно. Но одновременно этим он привлекал ее, она подумала о том, что ей сейчас как раз нужен такой мужчина. Даже не мужчина, а настоящий самец. А он, судя по всему, им и был.

«Самец» сидел в кампании их троих мужчин. Но двое других у Даны не вызвали никаких эмоций, они ей показались совершенно бесцветными. Поэтому все свое внимание она сосредоточила на третьем. И не без результата. Уже через пару минут их взгляды встретились, и Дана поняла, что уже в самое ближайшее время знакомство состоится. Что ж, тем лучше, сегодня она выбрала его.

Словно читая ее мысли, мужчина встал и направился к ее столику.

— Не против? — спросил он, явно не спрашивая разрешение, а лишь соблюдая формальности.

— Только рада.

— И правильно. — Он сел так близко от нее, что она ощутила прикосновение к своим ногам его колен. — Выпьем?

— Выпьем.

— Что?

— Что хотите.

Ответ понравился ему.

— Вискаря. Ты как?

— Значит, вискаря, — кивнула Дана головой.

Мимо их столика, спеша выполнить чей-то заказ, бежал официант. Мужчина поймал его за руку и притянул к себе.

— Срочно неси вискарик для нас, — приказал он.

К удивлению Даны официант не стал возмущаться наглостью клиента, а покорно и даже ей показалось испуганно кивнул головой. И буквально через минуту на их столе стояла бутылка виски и два бокала.

— За знакомство, — провозгласил тост мужчина. — Тебя как кличут?

— Дана.

— Федор, — представился он. — Ну, погнали.

Виски Дана не любила и сумела заставить себя выпить только полбокала. Федор же одним залпом осушил свой. И посмотрел на то, как справилась с этим делом его собутыльница. Результат его не удовлетворил.

— А ну допевай, — повелел он.

Дана, преодолевая отвращение, послушно допила. Она все больше жалела о новом знакомстве. Она поступила опрометчиво.

— Молодчина! — похвалил он ее. — Знаешь, я давно уразумел: кто умеет пить, тот умеет и хорошо трахаться.

Дана далеко не была уверенна в существовании такой зависимости, но возражать не стала. Какая, в сущности, разница: так это или не так, подумала она.

— А чем занимаешься? — поинтересовался Федор.

— Я художница.

Обычно это заявление вызывало у собеседника всплеск интерес, но на Федора оно не произвело никакого впечатления.

— Главное, чтобы бабки платили, а чем заниматься не важно, — сообщил свое мнение он. — Тебе платят?

— Бывает, — уклончиво ответила Дана. Рассказывать этому человеку о своих делах ей не хотелось.

— Значит не очень. Но ты не расстраивайся.

— Я не расстраиваюсь.

— Вот и правильно. — Неожиданно он довольно больно хлопнул ее по плечу. В это мгновение заиграла музыка. — Пойдем, пляшем.

Не дожидаясь ее согласия, он силой заставил Дану подняться. Ей ничего не оставалось сделать, как подчиниться.

Ансамбль играл медленный танец, и Федор плотно прижал Дану к себе. Он дышал ей почти в нос, обдавая прогорклым запахом виски. При этом он сжимал ее так крепко, что вырваться из его объятий не было никаких шансов. Оставалось лишь смириться.

Внезапно Дана почувствовала напрягший член своего партнера.

Обычно это мгновенно вызывало у нее всплеск желания, но сейчас она не испытала ничего. И по этому признаку Дана поняла окончательно, что каким бы великим этот Федор не был любовником, сегодня это не вызовет у нее ответной реакции. Самое лучшее улизнуть из ресторана. Но Федор явно не собирался выпускать добычу из своих медвежьих лап.

Они вернулись за столик, и он снова заставил ее выпить виски. Дана почувствовала, что если это еще раз повторится, ее вырвет. Федор заметил, что с ней что-то не так.

— Тебе что плохо? — спросил он.

— Мутит, — призналась Дана.

— Это потому что тут душно. Посиди чуток, попрощаюсь с корешами, и свалим.

На улице Дане действительно полегчало. К ней снова настойчиво стала лезть мысль: как избавиться от своего спутника? Но спутник по-хозяйски положил свою руку на ей на плечо и не думал ее отпускать.

— К тебе или ко мне? — предложил Федор альтернативу.

Дана окончательно поняла, что ей не отвертеться.

— А ты живешь далеко? — спросила она.

— Три остановки на автобусе — и в моей конуре.

— Тогда лучше ко мне, всего десять минут пешком.

— Пойдет. А то мне утром на службу. От тебя и поеду.

— А где ты служишь?

— Я че не сказал? Я мент. Старший лейтенант. Мы сегодня отмечали повышение Петьки, догнал гад меня, теперь тоже старлей. Ничего, в следующем году обещали мне капитана. — В голосе Федора прозвучала нескрываемая гордость.

Настроение Даны и без того упадническое, опустилось еще на большую глубину. У нее еще не было полицейских и большого желания свести с ними знакомство ближе, она не испытывала. И надо же было именно сегодня так вляпаться.

Оказавшись в ее квартире Федор даже не взглянул на картины. Он сразу же схватил Дану и стал жадно целовать. Из его рта обильно сочился мерзкий запах виски, и Дане снова стало немного не по себе.

Федор оказался неплохим любовником — страстным и долгим, но при этом грубым и примитивным. Но Дане было на это сейчас плевать, ее обескураживало то, что она впервые в жизни не испытывала никого удовольствия. А уж о том, чтобы кончить, не могло быть и речи. Оставалось ждать, когда это случится с ним.

Наконец это произошло, Федор мгновенно утратил интерес к Дане, зато у него почти тут же возник большой интерес ко сну. Он повернулся к ней спиной и через минуту