Увидимся в Новом Свете - Марьяна Брай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, мне не стоило делать что-то не обсудив, просто я была в панике, Элиза, – она прошептала и посмотрела на меня исподлобья: – Это еще не все…
– Что еще? Ты призналась, что мы не верим в Господа их Иисуса Христа, а покланяемся роллам с тунцом? Клее – ер… – я и сама чувствовала, как расширяются мои глаза. Хорошо, что все были на улице, и там сильно стучали топоры, иначе, нас точно могли услышать даже там.
– Он сказал, что очень странно, что мы знали и предупредили его об агенте от компании. Так оно и получилось. И ему не понятно, с чего мы решили, что эти люди украдут их запасы, – она начала тихонько скулить, глядя мне в грудь. Кричать и рвать волосы было бесполезно. Я глубоко вдохнула и пожалела, что запретила Малышке воровать табак.
– Он очень похож на мудрого человека, и надеюсь не скажет им: «Знаете, уважаемые гости, в нашем поселении живет дюжина припадочных баб, которые считают вас ворами, и поэтому обходите их стороной, как это делаем мы…».
– Элиза, но то, что он теперь беспокоится о наших знаниях…
– Я это говорила ему, и он должен быть благодарен. Не веди себя как виновная, поняла, и не говори без меня больше ни о чем кроме кукурузы и кроликов, ясно?
– Ясно. Я наблюдаю за ними, если что.
– За кроликами? Очень интересно. Потом расскажешь.
– За мужчинами. Они сейчас строят еще один большой дом, чуть ниже, ближе к общине, – она наконец подняла глаза и посмотрела на меня.
– В твоем предложении нет слов «кукуруза» и «кролики», значит, тебе этого делать не надо, ясно? Ты думаешь, я не заметила, что уже пять дней с утра до вечера стучат топоры?
– Ясно… Но нам же надо знать, что они задумывают, Элиза.
– То есть, ты считаешь, что ты Мисс Марпл, и тебя никто не вычислит? Они не дураки, и их тридцать пять штук. И они точно заметят твое внимание, и посчитают, что ты очень хочешь разделить с ними сеновал, так что, селянка, давай… кукуруза и кролики… грибы и выхухоли, веди наблюдение за природой и своим ртом. Иначе мы не протянем до весны.
В день, когда с корабля сошли люди, мы с сестрами и Маргрет собрались перед сном в кухне нашего дома, и пока Малкольм следил за периметром на улице, устроили собрание. Я решила сделать как всегда – соврать. Потому что этот вариант прекрасно уложится в их мозге:
– Сестры, эти мужчины сошли на берег без денег, без одежды, без инструмента. В общине продуктов хватит только для общины…
– Но мы же с ними поделимся, у нас великолепный урожай, Элиза, – перебила меня Маргрет так громко, что, скорее всего, весь континент теперь знал куда идти в случае голода.
– Тссс, прошу вас, никто не должен знать, что у нас слишком много запасов, Маргрет. Они шептались о том, что проще взять у общины что им нужно и сбежать. Если мы сообщим губернатору, и он заставит их признаться, эти мужчины могут просто всех убить, – я увидела, как стрелка их паники переваливает на красное поле и решила сбавить обороты: – нам ничего не грозит, пока мы молчим. Обходите их стороной, понятно?
Девушки часто и смешно закивали головами в ночных чепцах. Эффект достигнут, и теперь наши новые поселенцы будут принимать их страх за святость или сумасшествие, и оба варианта нам подходят.
На следующий день мы начали сами делать подполье. Прямо перед домом сколотили два короба из горбыля, что поселенцы скидывали в кучу – для огородных нужд. Окрестили их компостными кучами, которые, кстати, тоже были очень полезны для огородов. Выбирали момент, когда на улице никого нет и высыпали в них землю, что выносили из ямы под полом. То, что мы охапками носили солому в дом – никого не интересовало, так как почти все дома утепляли стены глиной с рубленой соломой.
Яму выложили соломой, уложили туда мешка четыре картошки, мешок кукурузы и три тыквы, насыпали соломы сверху и уложили доски пола на место.
Сестры были неподражаемы, а я жалела, что в этом мире нельзя снять все на телефон, потому что это «кино» получило бы все пальмовые ветки на кинофестивалях. Это как программа со скрытой камерой. Мужчины сначала смеялись, а через неделю начали сами обходить нас стороной. А после того, как Малышка бухнулась на колени посреди улицы и начала орать, чтобы Бог защитил ее, когда один из мужчин просто подошел с вопросом, они белели лицом, если видели нас ближе десяти метров.
– Скажи, Элизабет, отличная профилактика, правда? Позволь мне добыть немного табака, пока у них есть, все равно они, как ты сказала, к морозам свалят отсюда, – она помогала мне с огородом – мы все лето складывали траву и сорняки с грядок в кучу, а сейчас укладывали начавшую гнить кучу в яму. Весной в этом месте можно посадить первую зелень, и она быстрее подтянется от теплого перегноя.
– Да, даже наши испуганные сестры так не смогли бы.
– А потому что нельзя воровать у воров, – хмыкнула Малышка.
– Хорошо, что они не знают кто ты, иначе, вообще бы не чувствовали себя виноватыми ни в чем. Глядите, не проговоритесь. Они хитрые.
– Не переживай, детка, только вот, и бояться нам их сильно не стоит, – улыбалась Малышка.
– Как же, – я разогнулась, поставила вилы: – «У них же, мать их, пушки, а в них же, мать их, пульки!»[6]
– Вот за что я тебя люблю – такого языка, как у тебя, я не встречала ни в Англии, ни в Шотландии, а еще, я не уверена, что ты одна из курочек Маргрет, хотя… ты ближе всех к ней, и она утверждает, что ты в приюте была с первого года свой жизни, – сквозь хохот ответила Малышка.
– У нас под окном часто собирались нищие, а у меня бессонница… И хороший слух, Малышка, – я посмеялась вместе с ней, но поставила себе мысленно «галочку» – хватит распускать язык, иначе, кранты нам придут значительно раньше весны. Значит она наводила обо мне справки?
Осень была прекрасной – пахло терпко и вкусно, солнце грело, просвечивая сквозь ярко желтые листья, океан был спокоен, лес полон грибов, и мы каждый день набирали не меньше двух корзин. Утренние уроки со Сквонто
