Чужая невеста - Андреа Йорк

— Черт побери, я ехал сюда не для того, чтобы снова вступать в перепалку! — воскликнул Алан.

— А где бы ты хотел вступить со мной в перепалку, Алан? — насмешливо спросила она, зная, что их спор неизбежен и не зависит от места встречи.

Алан даже не улыбнулся в ответ, его подбородок по-прежнему подрагивал от нервного напряжения.

— Так ты идешь со мной пить кофе или нет? — теряя терпение, спросил он.

На губах у Джулии вертелся резкий отказ, но она смолчала. Благоразумие подсказывало ей, что если сейчас отказать Алану, то в следующий раз его можно будет увидеть только на одной из вечеринок в кругу большой ирландской семьи.

— Иду, — наконец согласилась она.

Глядя в зеркало, Джулия не спеша накрасила губы, а потом взяла со стула жакет.

— Почему ты сразу не согласилась? — удивился О’Мейл, подхватывая ее под руку, когда они выходили из гримерной.

Она насмешливо взглянула на него и медленно произнесла:

— Потому, дорогой, что победа твоя была бы слишком легкой. Ладно, пошли. Моя машина припаркована рядом с выходом.

Алан насторожился. Выходит, теперь за руль автомобиля садилась она сама, а не этот самый Тони — водитель и охранник Ламберта Уиндема…

15

— Сегодня ты какая-то другая, — тихо произнес Алан, неотрывно глядя в глаза Джулии. — Я не узнаю тебя.

Они приехали в один из старейших ресторанов города «Триумф». В свое время завсегдатаями этого заведения были известнейшие литераторы, политики и прочие знаменитости. Кофе в сверкающих металлических кувшинчиках уже стоял на столе, и его душистый аромат приятно щекотал ноздри.

Во взгляде Джулии промелькнуло беспокойство. Или, может быть, Алану показалось? Спустя мгновение на ее лице была снова вежливая улыбка…

— Это тебе просто показалось, — пожала плечами она, разливая кофе по фарфоровым чашкам. — После выступления на подиуме я обычно немного возбуждена, вот и все.

Нет, все-таки она изменилась, думал Алан. Оставалось только выяснить причину столь стремительного преображения.

— Твоя матушка, поговорив со мной начистоту, не выдала никакого секрета, Джулия, — немного нагнувшись к ней, сказал Алан. — Она решила, что мы с тобой друзья.

Джулия вздрогнула.

— Конечно, письма с угрозами и телефонные звонки от негодяя, которому взбрело в голову, что у него есть право что-то диктовать мне, изрядно попортили мои нервы. Но что поделаешь, такие люди тоже встречаются, каждому в душу не заглянешь. — И она, нахмурившись, пожала плечами.

От Флой Алан узнал, что это далеко не все.

— Но ведь этот подонок ворвался в твою раздевалку и мог покалечить тебя! — хрипло сказал он, холодея при одной мысли о том, что он мог с ней сотворить.

Он и сам испытал боль, узнав об этом. Только тогда понял, что вселило страх в душу Джулии, заставило ее бояться собственной тени. После разговора с Флой в нем все кипело, ему искренне хотелось как-то помочь любимой женщине и оградить ее в будущем от любых неприятностей. Если только обо всем уже не побеспокоился Ламберт Уиндем.

Джулия пожала плечами, пряча глаза от Алана.

— Того беднягу, что напал на меня, отправили на принудительное психиатрическое лечение, — спокойно объяснила она. — Все это продлится очень долго. Так что прежние страхи стоит отбросить прочь.

Инцидент так и не получил широкой огласки ни в газетах, ни на телевидении. Алан понимал, почему Джулия предпочла сохранить все в тайне. Только перед глазами почему-то неотступно стояло бездыханное тело кинозвезды, застреленной пару лет назад одним психопатом прямо в зале на премьерном показе. Тогда этот кадр обошел все телеканалы.

— Послушай, Алан, — взволнованно проговорила Джулия. — Сейчас уже все кончено, и…

— Неужели? — перебил ее О’Мейл. — А как же письма, которые ты до сих пор получаешь?

Джулия с трудом сдерживала участившееся дыхание.

— Алан, я все-таки предпочла бы впредь не касаться этой больной темы, — тщательно выговаривая каждое слово, ответила она.

— Понимаю, — признал он. — Но получается, что мерзавец, несмотря на строгие условия содержания в клинике, не успокоился, не так ли? И сейчас лишь выбирает время, чтобы начать снова терроризировать тебя?

— Прекрати! — воскликнула Джулия. — Письма больше не приходят. За последние несколько недель я не получила ни одного конверта.

— Хорошо, а как часто ты их получала вообще? — спросил Алан.

— Раз в две недели, — подумав, ответила она.

— Не слишком ли рано ты обрадовалась, что их больше не будет? — настороженно спросил он. — Нет, все-таки ты мне что-то не договариваешь.

Джулия через силу улыбнулась.

— А мы не настолько хорошо знаем друг друга, чтобы я могла делиться с тобой всеми своими тайнами!

Алан неодобрительно посмотрел на нее и нахмурился.

— Видимо, последние дни ты была слишком занята. Всякий раз, когда я звонил, мне любезно отвечали, что тебя нет дома, или что ты не можешь подойти к телефону.

Снова он уловил в ее взгляде мимолетное беспокойство. Конечно, не тот прежний страх, а просто легкую тревогу.

— Я же предупреждала, что на ближайшие полгода в моем расписании нет свободного времени, — попробовала отговориться она.

— Кстати, хочу заметить, что я эти дни тоже не бездельничал, — сухо добавил О’Мейл.

— Надо же? — наиграно удивилась Джулия.

Это обидело Алана.

— Я закончил твой портрет, — коротко бросил он.

— Как ты сказал? — заморгав, удивилась она. — Портрет?

Алан насмешливо взглянул на нее.

— А что тебя так удивило, дорогая моя?

Ее щеки запылали.

— Но я же слишком мало позировала, — с сожалением сказала она. — Кроме того, Ламберт уже поставил тебя в известность, что не желает, чтобы ты продолжал работу над ним.

— Ты недооцениваешь мой художественный талант, раз думаешь, что я не способен писать твой портрет по памяти, — сказал Алан.

— Нет, но… — и она сделала неопределенный жест, удивленно спросив: — Стоит ли продолжать столь кропотливый труд, если он не будет оплачен?

— Этот портрет не для продажи! — твердо сказал Алан.

Он действительно не собирался никому продавать его.

— Не понимаю, — покачала головой Джулия.

— Неужели? — с иронией спросил он.

Джулия выглядела еще больше озадаченной, чем прежде.

— Что ты собираешься делать с картиной?

— Пока не знаю. Возможно, она появится на одном из вернисажей.

Хотя мысль о том, что в этом случае придется расстаться со своим детищем, на время передав его выставочному залу или галерее, пусть даже весьма респектабельной, тоже не доставляла ему удовольствия. Может быть, он просто повесит портрет у себя в спальне — так, по крайней мере, он будет иметь при себе хоть частицу Джулии!