Криминальный попаданец - Владимир Исаевич Круковер

Летящей горою за мною несется Вчера,

А Завтра меня впереди ожидает, как бездна,

Иду… но когда-нибудь в Бездну сорвется Гора.

Я знаю, я знаю, дорога моя бесполезна.

Николай Гумилев

По результатам операции нашу группу наградили премиями в размере оклада. Ну а мне выделили временную «ведомственную» квартиру. Однушку в новом «хрущевском» трехэтажном доме. На втором этаже и с прекрасной кухней, где была газовая плита. А еще был балкон!

После каморки в общаге — дворец!

В прошлой жизни купил коттедж на Карибах. Семь комнат, не считая подсобных помещений, джакузи, интеллектуальное освещение и автоматическая кухня. Даже пылесосы и полотеры сами в определенное время выползали из своих зарядных ниш и ползали по дому, драили полы из палисандровых плит.

Часто отдыхал в этом домике, пока здоровье позволяло. Так вот, эта квартирка в Вязьме меня обрадовала неизмеримо больше. Даже несмотря на то, что я не являлся её владельцем, а всего лишь арендатором, пока служу в Вяземском РОВД.

Я принимал реалии СССР. Порой с удивлением, порой с отвращением. Никак не мог смириться с тем, что в магазине нет ни туалетной бумаге, ни бумажных полотенец. В магазинах много чего не было, но именно этих деталей нормального быта как-то не хватало. Радовала квартплата. Фактически, в платежке было всего две графы:

Квартплата и ком. услуги — 4,53 рублей за месяц.

Электроэнергия — 2,5 рублей в месяц.

И это при том, что не экономил воду, а свет на кухне и в туалете у меня горел постоянно.

Было тепло без всяких кондиционеров. Один раз было прохладно. После того, как сходил в кочегарку… стало очень тепло. Форточку зимой не закрывал на кухне. Еще интересная деталь: на кухне была ниша в наружной стене и там маленькое пространство, где зимой не портились продукты. Такой природный холодильник. Еще умиляла наружная проводка. К выключателям и розеткам были подведены, закрепленные на фарфоровых изоляторах, извилистые толстые провода. Резиновая изоляция и прочная оплетка уменьшали вероятность повреждения конструкции и усиливали ее безопасность.

В общем стопроцентная ностальгия. Но одно дело помнить это юным мужчиной, не знающим иных архитектурных вариантов, другое — пресыщенным снобом, пожившим на Рублевке. Впрочем, поправлюсь — вор не бывает снобом. А я был вором, а ныне строю карьеру милиционера. Но психологически действую и рассуждаю как вор. А кто лучше вора умеет раскрывать преступления?!

Но самое интересное так это то, что и в милицейских делах есть знания. Откуда — эту половину жизни (первую) пока не вспомнил.

Зато вспомнил, выученное в школе (где, в какой школе пока не помню) стихотворение Маяковского. Удивительный поэт, по любому поводу есть у него стих.

Владимир Маяковский — Рассказ литейщика Ивана Козырева о вселении в новую квартиру

Я пролетарий.

             Объясняться лишне.

Жил,

      как мать произвела, родив.

И вот мне

             квартиру

                          дает жилищный,

             мой,

                   рабочий,

                          кооператив.

Во — ширина!

                Высота — во!

Проветрена,

               освещена

                               и согрета.

Все хорошо.

          Но больше всего

 Мне

       понравилось —

                               это:

Это

       белее лунного света,

                удобней,

                         чем земля обетованная,

Это —

        да что говорить об этом,

                  это —

                           ванная.

И в самом деле. Ванная у меня теперь есть, хоть и совмещенная с туалетом. Ну так я один, кого мне стеснятся. Посрал, ванну принял — спасибо Никите!

Водка стоит три ноль семь,

Мяса, масла нет совсем.

Дорогой Ильич, проснись

И с Никитой разберись.

Но пока он у власти, а мне до политик дела нет. Пусть я и в какой-то мере попаданец, но тело я занял сиротское, офицерское, советское до мозга костей. И попробую продолжить в том же ключе.

Только чего это я лежу бревном, когда у меня в окне стоит бутылка жигулевского. Вскочил и прямо босиком рванул на кухню. Действительно, стоит между окнами, ждет. Знает о моем пересохшем горле и больной голове. А в углу десяток водочных и винных бутылок стоят немым укором. Только за что укорять? Новоселье есть новоселье. Февраль близится к концу, я тут уже несколько месяцев и сегодня у меня заслуженный отгул. Два дня дал начальник милиции, чтоб квартиру привезти в порядок. Меблишку там достать, еще что. Так мне со склада выдали:

Железную кровать с никелированными спинками — 1 шт.

Тумбочка — 2 шт.

Шкаф платяной фанерный — 1 шт.

Стол канцелярский с выдвижными ящиками — 1 шт.

Табуретки — 2 шт.

Одеяло суконное — 1 шт.

Графин стеклянный граненный — 1 шт.

Стаканы граненные — 5 шт.

На первое время хватит. Да еще на новоселье ребята из отдела кой-чего принесли. Подушку, постельное белье, непременную вазу (в неё поставил ветку сосны, красиво), клеенку (стол застелить), стул венский с гнутыми ножками, кое что из посуды. Даже сковороду принесла жена капитана, чугунную, вечную. Ценой в 43 копейки. Еще заварник с цветочками на фаянсовом боку.

Пиво допил и заглянул в застенный «холодильник» — не осталось ли чего пожевать. Осталось. И не мало. Шмат сала, пяток яиц, вареная картошка, банка с творогом и чекушка. Чья-то добрая душа позаботилась обо мне — похмельном и утреннем, заныкала чекмарик. Спасибо тебе, добрая женщина! Почему женщина? Ну, мужик бы не прятала, а выставил на стол. Нам и так вчера не хватило, посылали гонца.

Кто не понимает, какое это счастье с пересохшим ртом и гудящей головой выпить рюмку, запить пивом. Посидеть, чувствуя, как отливает от головы кровь, как светлеют глаза, а руки и ноги обретают силу. Наспех приготовленная (газовая плита мне в помощь) яишня с салом требует второй рюмки, а потом только макай ситный хлеб в жирную сковороду, подцепляй корочкой желток, нанизывай на вилку хрусткие куски свинины.

Утолив первый голод, откинуться на спинку изящного стула, насладится новыми воспоминаниями уже из своей новой жизни в новом теле. Вольер на четыре клетки построен, сооружена небольшая кормовая база: армейцы пожертвовали милиции полевую кухню. Еще дореволюционная, дровяная. Хоть