Академия попаданок. Четвертый семестр - Алексей Калинин

словно с трудом сдерживали натянутый лук. Мне даже стало его немного жаль. Была бы сода под рукой — обязательно предложила бы.

Мы стояли на городской набережной, довольно-таки ухоженной и чистой. Мимо пролетали кареты, запряженные четверками лошадей. По другой стороне улицы чинно прогуливались местные жители, похожие на лубочные картинки из старины глубокой, когда в моде были корсеты, фраки и цилиндры с чепчиками. Судя по всему, тролли представляли собой местный аналог полиции, а нам посчастливилось попасть на их честные глаза. На налитые кровью глаза…

— Вот и хорошо, тогда мы быстро-быстро пойдем по улице и ты нас не будешь видеть. Договорились? — попробовала я сыграть на хитрости.

— Нет! Вы предстанете перед судом! Вы мерзкие колдун и колдунья!

— Да поняли мы уже, — досадливо отмахнулась я от настырного зудежа. — За что нас к судье-то?

— Вы мерзкие колдун и колдунья, — снова завел свою пластинку тролль.

Вот так вот и стояли мы с Похотуном под прицелом стрелы и алебарды, как два тополя на Плющихе. Да-да, там было три, но на суслягуха почему-то не обращали никакого внимания.

— Братишки, да какие же они колдун и колдунья? — подал голос суслягух. — Это обычные путники, только странные немного. То, что девчонка взъерошена, не должно ни о чем говорить. А этот белобрысый вообще дурачок…

— Сам ты дурачок и уши у тебя зеленые, — пробурчал Похотун. — Да, мы колдун и колдунья, поэтому, если к нам не будут обращаться с должным пиететом, то…

— Можно я его чпокну? — проурчал молчавший до этого тролль. — Чего он на зверушку голос повышает?

— Нельзя. За живого колдуна больше дадут, — обрезал другой.

— Жаль.

— Не жаль. Он предстанет перед судом и за него дадут больше, чем за девчонку. А когда их скормят упырю… — тролль многозначительно замолчал.

Плюшки-ватрушки, да нас никак скармливать какому-то упырю собрались? Надеюсь, что это будет тот, на кого мы охотимся. Я посмотрела на Похотуна, а тот смотрел только на троллей. Смотрел как на маленьких собачек, которые подбежали и начали тявкать на прохожих. Да вы видели таких собачек — они трясутся и мечтают оказаться как можно дальше от страшных двуногих существ, но при хозяйке или хозяине из кожи вон лезут, чтобы доказать свою полезность и злость.

— Дяденьки, а может мы всё-таки разойдемся? Мой спутник наколдует вам кучу золота, вы сделаете вид, что не видели нас, а мы сольемся с толпой и будем вести себя тихо-тихо, как мышки, — попробовала я воззвать к чувству жадности.

— Нет. Мы не только золото, но и благодарность получим. А благодарность судей — это хорошо, — сказал самый словоохотливый тролль.

— Ведите нас к судьям, — буркнул Похотун. — Нечего воздух попусту сотрясать.

— А я бы ещё немного потрясла, — пожала я плечами.

— Можно я прострелю ей коленку? — спросил второй тролль.

— Не надо! — тут же среагировала я. — Иду вперед, дышу носом, думаю о прекрасном. Стрелять не надо, лучше дарить друг другу цветы и комплименты.

Тролли никак не среагировали на мой экспромт, кроме как качнули лысыми головами в направлении большого здания. А мы чего? Мы пошли туда. Если не в таверну, так в местную администрацию, пусть они снабдят нас информацией по поводу упыря.

Интересно, а нас живыми будут скармливать упырю? Мертвой я не согласна скармливаться. Это полное некомильфо.

Город был как город. Да, я мало видела городов этого мира, но если бы меня поместили в ту Францию, которую показывали в фильмах про Д`Артаньяна и мушекетеров, то я бы оказалась как раз в таком. Каменные стены, булыжная мостовая, редкие деревья и чарующий запах канализации. Казалось, что сейчас из ближайшей подворотни вырулят четыре бравых мушкетера с перьями на шляпах и будут шептать судьбе: «Мерси боку!»

Среди людей попадались гоблины с перекошенными злобой лицами, длинноухие эльфы, даже пара оборотней с клыкастыми мордами. Публика была разношерстной, но никто не обращал на другого внимания, словно так и должно было быть. Словно голоногие хоббиты должны были бегать с газетами и кричать о повышении налога на воздух. Словно тролли должны были охранять порядок. Словно гномы должны были яростно торговаться с покупателями на лавках со свежими овощами.

Вывески намекали на то, что в этом домике можно было починить обувь, а вон в том схомячить пару кренделей. Кареты проносились мимо, но я пару раз видела, что внутри сидели орки и люди. Такое соседство со знаком толерантности мне показалось забавным.

На нас обращали внимание по большей части из-за Похотуна и из-за того, что вели под строгим надзором стальных наконечников. Хорошо ещё, что в спину не тыкали, а то вообще была бы веселуха.

— Как ты думаешь, нас сразу убьют или немного помурыжат? — спросила я у Похотуна.

— Думаю, что за все мои заслуги, за доброту и участие, за всё то полезное, что я сделал для этого города — убьют сразу, — пожал плечами темный маг.

— А что ты сделал?

— Р-р-разговорчики! — прорычал идущий позади тролль.

— Да! — кивнул маг.

— Чего «да»? — не понял тролль.

— Они самые — р-р-разговорчики. Если нам даны рты, языки и способность облекать мыслеформы в единицы информации, называемые «словами», то мы можем использовать их для «разговорчиков». Вы правильно это заметили.

Я прямо-таки спиной почувствовала натяжение тетивы, которая вот-вот должна была спуститься у тролля. Похотун обладает редкой способностью выводить из себя людей. Впрочем, как и суслягух, который с визгом пронесся по воздуху, а следом раздался щелчок. Такой щелчок можно услышать от рогатки уличного хулигана, когда он посылает каменный гостинец в соседское окно.

— Мелкий гаденыш! — рявкнул тролль. — Ты порвал тетиву!

— От гаденыша слышу! — раздался голос суслягуха откуда-то сверху. — А будешь стараться мага убить — найду тебя и обязательно приснюсь. Эх, что я буду делать в твоем сне…

Я повернулась и увидела, что второй тролль бросает в суслягуха алебарду. Наивный. Неужели он и в самом деле думал, что сможет железной хреновиной победить моего фамильяра?

Суслягух извернулся в воздухе, поймал алебарду за древко и зашвырнул её далеко за перила в воду. Железная хреновина издала чавкающий бульк и исчезла в водной глади. Таким образом оба тролля оказались безоружными. Похотун извлек платок из кармана и мило улыбнулся:

— Ребята, а теперь вы станете чуточку вежливее?

— Всё равно вам надо к судье. Он давно вас ждет, — проговорил первый тролль и поднял руки.

Глядя на него, поднял руки и второй тролль. Похоже, они оба знали действие платка и были уже знакомы с Похотуном и его колдовством.

— А зачем же надо было в нас железяками тыкать?

— У