Натюрморт для вампира - Наталья Хабибулина

но мало ли… Ведь была же какая-то машина? И, по словам этого мужчины, рано утром, когда никто ничего не видит…

– Милиция? В лесу? Не зна-аю… А ты только с двумя вахтёрами разговаривал? С третьим встречался? Он ведь тоже мог что-то или кого-то видеть. Давай-ка, мы его сейчас сюда пригласим, коль сам я не могу ходить. Сын мой за ним сбегает. Вместе и поговорим.

Фисько, третий вахтёр Дома отдыха, присел на крыльцо и закурил.

Зубков спросил его о машинах, какие, где, когда в последнее время мужчина мог видеть. Тот отвечал неуверенно, об интересующих машинах ничего не знал. Только когда Зубков спросил о незнакомке, тот отстранился от капитана и, немного удивленно посмотрев на него, медленно произнес:

– Да как будто встреча-ал… А что это она вас так заинтересовала? И ведь я её видел при странных обстоятельствах.

– Товарищ Фисько! Это важно! Где, как, когда – расскажите! – капитан ухватил его за рукав.

– Да не держите вы меня, – улыбнулся вахтёр. – Всё, что видел, расскажу и так. В Доме отдыха гражданка эта мне повстречалась. Обходил как-то недавно территорию вдоль забора. Смотрю, невдалеке, за забором, стоит дамочка, вот, как вы и говорили: в огромных, на пол-лица, очках, в платке. На юбку, скажу честно, внимания не обратил, но странной она мне показалась. Раньше, вроде, здесь такой не встречал. И всё бы ничего, ну, пришла да и пришла к кому-то, только вот смотрела она, вернее сказать, даже следом шла, как бы подглядывая, за Цуриковым, завхозом тамошним! Он в это время шел по дорожке, по эту сторону забора и разговаривал с какой-то дамой. Во-от… Ну, а та женщина шла следом. Потом увидела, что я смотрю на неё, повернулась и сразу же ушла в лес.

– А куда, в какую сторону она ушла? – Зубков опять потрепал мужчину за рукав.

– Чего это вы меня всё щиплете, как курицу? – засмеялся Фисько. – Видно, не простая это женщина, если так вас волнует. А насчет того, куда пошла… Вроде, как по направлению к дачам. Она нырнула в кусты, а уж там, куда отправилась, одному Богу известно. Да мне и ни к чему было примечать это. Что? Не помог я вам?

– Напротив, напротив… Значит, говорите, следила за Цуриковым? А вы его хорошо знаете? Что-нибудь можете о нем рассказать?

– Так, что сказать? Он начальство, а мы… Вроде мужик неплохой, но вот гнильца какая-то проглядывает… Деньги начнет считать – прямо трясётся, глаза бегают, будто боится, что кто-то отберёт. И жена его такая же, жадная до денег.

– Не очень-то лестная характеристика, – усмехнулся Зубков. – А жена что, работает там же?

– Медсестрой, в Доме отдыха.

– Вот как? – капитан замер. – И что, хороший работник?

– Как медсестра? – уточнил Фисько. – Да никто не жалуется.

– А Цуриков… Он как? Не болеет? – осторожно спросил капитан.

Вахтёр опять удивленно посмотрел на Зубкова:

– Чего ж не болеть? Болеет, человек всё же, – глубокомысленно добавил он.

– Ну, все по-разному болеют, у кого-то случайные болезни, у кого-то хронические…

– Вот этого не знаю, не скажу. Но на работе Цуриков всегда, даже если чихает или кашляет. Да и по виду не скажешь, что у него может быть что-то серьёзное. Бодрый мужик! Крепкий! А чего это вы его здоровьем озадачились? – Фисько подозрительно посмотрел на Зубкова.

– Здесь вопросы задаёт капитан, – одёрнул его до этого молчавший Заболотный. – И нигде не болтай, о чём был разговор!

Больше ничего примечательного Фисько сказать не смог, но уже этого для Зубкова было достаточно, чтобы ехать к начальству с докладом.

Искать хозяина «Виллиса» капитан решил позже: одному это было сложно, лучше взять с собой помощника.

Ночевать он остался у Татьяны.

А утром, вернувшись в отдел, узнал так поразившую всех новость.

Глава двадцать пятая. «Этюд с фантазиями»

– Товарищ генерал? – Андрей удивился, увидев с утра пораньше в районной прокуратуре Лопахина. – Приехали? Так рано? Ещё и семи нет. Вы, что, по мою душу?

– Я не Господь Бог, чтобы за душами шляться, а, вообще-то, по твою… задницу, – крякнул тот.

– Вполне по-генеральски, – хмыкнул Дубовик.

– Не ёрничай, умник! Скажи-ка мне, дорогой товарищ подполковник, с каких это пор ты стал посылать запросы в Германию без согласования со мной? Как это понимать? – генерал вынул из нагрудного кармана конверт с иностранными марками и потряс им перед лицом Дубовика.

Тот аккуратно взял письмо из рук Лопахина и прочитал адрес.

– Товарищ генерал, это же ответ на личный запрос по дочери Жураевой, я вам рассказывал, – спокойно произнес он, будто не услышав реплик начальника.

– Да? – Лопахин почесал затылок. – Чёрт, я и забыл совсем! Веришь, как принесли мне этот конверт, я и взбесился! Думал, что ты совсем из-под контроля вышел. А там точно ответ на твой запрос? – он постучал пальцем по конверту.

– Ну, если только вдруг какая-нибудь фрау решила познакомиться со мной, – с лёгкой усмешкой произнес Дубовик. – Других писем я не жду.

– Ладно, не скалься – ошибся! – махнул рукой генерал. – Давай лучше читай, мне тоже интересно.

Дубовик открыл конверт, и из него выпала фотография, на которой были засняты три человека: мужчина, женщина и девушка, та, что была на снимке, который принесла с собой Жернова. Выглядели они все вполне счастливо, даже девушка улыбалась, правда, немного смущенно.

– О, смотри-ка, – Лопахин поднял фотографию, – девица-то выглядит вполне довольной. А мать тут с ума сходит! Вот тебе и русская девушка!

– Она, товарищ генерал, на четверть всё же австрийка. И немецкий язык, наверняка, знает неплохо. Так что, по крайней мере, во время войны не испытывала тех тягот, что достались другим девушкам. – Подполковник взглянул через плечо Лопахина на снимок: – И кулон на ней, тот самый. Но…почитаем, что же нам ответили немецкие товарищи.

Пробежав глазами текст письма, Дубовик сожалеюще качнул головой:

– Да, последняя надежда матери не оправдалась… А вы говорите: «довольная»…

– Так, хватит меня цитировать! Что там?

– В общем, так, немцы пишут следующее: девушку к себе взяла семейная пара, и не на работу, а в качестве члена семьи. Дело в том, что у них незадолго до войны умерла дочь, по возрасту такая же, как Ольга. И даже похожа на неё. Они называли её на немецкий лад – Хельга. Ну, это и понятно. Только вот… Хельга со своим названным отцом погибли при бомбежке американской авиации в сорок пятом году. А вот фрау Эльза осталась жива. Она и рассказала всё о последних годах Ольги. Относительно её кулона… Он находится у этой