Искусство Игры - Скотт Макбейн

Осмотрев все внизу, Горан начал подниматься по лестнице, задерживаясь на каждой ступеньке, чтобы подавить скрип. На площадке остановился, посветил фонариком вокруг. Там были четыре двери, все закрыты. Он стал пробовать одну за другой.

Медленно нажимал ручку, приоткрывал дверь, заглядывал внутрь. За первыми двумя располагались спальни. За третьей — ванная комната. Горан нажал ручку последней двери.

Таня спала. Ей снилось, что она в своих апартаментах в Колледже. Лежит в постели. Рядом примостилась Гемма. Где-то вдалеке поблескивал свет. Наверное, из коридора, забыла выключить, а дверь приоткрыта, подумала она во сне. Но все же ее что-то тревожило, и она никак не могла понять, что именно. Так иногда бывает, когда усталый водитель на автостраде задремлет за рулем, а потом, когда катастрофа кажется уже неизбежной, подсознание дает ему вдруг приказ проснуться. Вот и Таня неожиданно вздрогнула и открыла глаза. У двери спальни кто-то стоял и светил фонариком.

Таня села, оцепенело наблюдая, как луч шарит по комнате. Нескольких секунд хватило, чтобы сообразить по очертаниям фигуры, что это не Себастьен. Рука потянулась к выключателю лампы, но поздно. Человек в маске метнулся к постели и прижал к ее носу тампон, смоченный какой-то жидкостью. Он заготовил средство заранее. На всякий случай.

— Заходи. — Сьюзен отодвинула велосипед в сторону. — Извини за беспорядок. В последнее время у меня были поездки одна задругой. — Она нервно хихикнула. Ей ведь всего девятнадцать.

Себастьен огляделся. Небольшая квартира, постеры фильмов, фотографии звезд, книги. На одной фотографии обнаженная Сьюзен. Отличная работа. Прекрасно поставлено освещение, подчеркивающее свежесть тела, соблазнительную линию бедер.

— Сварить кофе?

— Да.

— Может, вина?

— Еще лучше.

Она принесла из кухни бутылку. Остановилась перед Себастьеном. Он притянул ее к себе, провел пальцами по волосам. Мгновение, и их губы слились в поцелуе. За это время он успел расстегнуть ей блузку и уже ласкал ее крепкую молодую грудь.

О вине и кофе они забыли.

Горан не спеша привязал руки и ноги Тани к кровати, завязал глаза. Рот заклеил пленкой. Приблизился к окну и слегка отодвинул штору, чтобы можно было видеть автомобили. Затем быстро обыскал спальню, заглядывая всюду. Не найдя ничего, вернулся к постели. Это была проблема для них обоих. Через несколько минут Таня пришла в себя. Мгновенно сообразила, что связана по рукам и ногам. Некто стоял рядом, она это чувствовала. Кто он? Грабитель? Насильник? Кто-нибудь из соперников? Мысли судорожно метались, а вместе с ними поднимался страх.

— Что тебе нужно? — пробурчала она сквозь кляп.

Горан сел на постель, задумчиво оглядел ее полуобнаженное тело, освещенное желтоватым светом фонаря над входом. Против Тани он ничего не имел. Она всегда казалась ему приятной женщиной. Правда, ошиблась, выбрав Себастьена. Жаль. Рекс был бы надежнее. Безумно любящий, не плейбой. Но Рекс мертв, а Таня, что бы ни случилось, будет поддерживать Себастьена. Их двое, а он один. Надо как-то сравнять шансы. Хотя бы разузнать что-нибудь насчет Макса Стантона.

— Кто ты? Что тебе нужно?

Горан уловил в ее голосе страх, и ему это понравилось. Для него предпочтительнее действовать с помощью страха, а не насилия. Что ж, надо использовать возможность. Таня трепыхалась, изворачивалась в путах, звала на помощь Себастьена, хотя знала, что никто ей сейчас не поможет. Что собирается делать незнакомец? Ее охватило отчаяние.

А Горан смотрел на нее и терпеливо ждал.

В полной темноте и тишине слух Тани предельно обострился. Она слышала малейший шорох. Вот он пошевелился, что-то зашуршало. Кажется… да, он надевает хирургические перчатки. Зачем? Таня конвульсивно дернулась несколько раз и затихла. Надежды на спасение нет.

Горан прислушивался к ее хриплому дыханию и молча ждал.

— Что тебе нужно? Деньги?

Вместо ответа Горан начал расстегивать пуговицы на ее ночной рубашке. Очень медленно. Расстегнет одну и подождет. Затем рука в перчатке двинулась вдоль тела, нежно захватила полную грудь, потом вторую.

Таню била мелкая дрожь, а обтянутый тонкой резиной указательный палец устремился прочь от напрягшихся сосков вниз. Опять же медленно и осторожно, поскольку времени в распоряжении Горана было сколько угодно. Он увлеченно регистрировал каждое ее содрогание, как талантливый ученый, проводящий интересный эксперимент. Палец замер у пупка и очертил около него круг. И все это очень неторопливо. Аккуратными касаниями Горан исследовал напряженные мускулы живота, затем, уже влажный от ее пота, палец продолжил путь вниз. Медленно и неумолимо. Достиг лобка и надолго там задержался.

Горан играл с Таней, как ребенок с попавшей в сачок бабочкой. Увлеченный своей чувственной жестокостью и не имеющий намерений остановиться. Перед ним была уже не Таня, а просто живое тело, с которым можно делать все, что заблагорассудится. Он имел сейчас над этим телом абсолютную власть.

— Там, внизу, сейф. В нем деньги.

Таня искусала губы в кровь, которая окрасила пленку с внутренней стороны.

Палец повис в воздухе и медленно продолжил путешествие. В самом низу к нему присоединились еще несколько пальцев, и они вместе нежно раздвинули ей ноги еще шире. Таня была настолько испугана, что уже не сопротивлялась. Палец медленно гладил плоть, — ей казалось, будто туда заползла змея, — а потом вдруг исчез.

В этот момент в ней проснулась надежда. «Он не станет делать мне больно, — мысленно повторяла Таня. — Он уже удовлетворился, пресытился своей властью надо мной». Она начала вспоминать молитвы, которые когда-то знала. Но все это длилось недолго. Было слышно, как мучитель взял с полки пачку сигарет, оставленную Себастьеном. Раскрыл. Мягко прошуршал целлофаном, щелкнул зажигалкой. Значит, прикурил. И вскоре Таня почувствовала жар, когда он приблизил сигарету к ее лицу, а потом медленно стал перемещать сигарету вниз. Таня представила, что он сделает, когда достигнет того места.

Таня билась, изворачивалась, тряслась, пытаясь вырваться из ада. Бесполезно. Тогда в порыве отчаяния она начала выкрикивать через кляп молчаливому палачу все, что могло оказаться ему полезным. Где находится сейф, код, что в сейфе, где лежат ее ювелирные украшения, где сейчас ее любовник. Наконец, спустя целую вечность, сигарета исчезла. Горан посидел на кровати, прислушиваясь к ее приглушенным всхлипываниям. Бедная Таня. Но это было необходимо. И оправданно при данных обстоятельствах. Как сказал Макиавелли: «Жестокость использована хорошо и правильно (если позволительно дурное называть хорошим), когда ее проявляют в целях собственной безопасности и в единичных случаях».

Горан спустился вниз, быстро открыл сейф, нашел документы — некролог Макса Стантона и фрагменты статей из разных изданий, где описывались его научные достижения, — прочел и аккуратно положил на место.

Результаты поисков разочаровали его. Они продвинулись не дальше, чем он. Пора уходить. Горан вошел в гостиную, сбросил с полок книги, сдвинул картины на стенах, изрезал ножом диван. Взял деньги и кое-какие ювелирные украшения. Сунул их в сумку. Пусть это будет похоже на ограбление. Но что делать с Таней? Он вытащил из кармана нож.

В этот момент зазвонил телефон.

Почему Таня не отвечает? Где она?

Себастьен посмотрел на часы. Три тридцать ночи. Она должна быть там. А может, в другом месте, с каким-нибудь мужчиной? Он напряженно слушал гудки в трубке. Уехала? Решила действовать в одиночку?

— Себастьен! — крикнула Сьюзен.

— Я здесь.

— Иди ко мне.

«Ладно, уеду рано утром. Буду в Кастельне к восьми».

Себастьен вернулся в постель. Обнял девушку за бедра. Она притянула его к себе.

Горан терпеливо ждал у постели, когда прекратятся звонки. Потом набрал номер, чтобы узнать, откуда звонили. Оказалось, из Женевы. Значит, Себастьен. Кто еще стал бы звонить в такой час? Получается, что Таня соврала, сказав, что Себастьен еще в Бостоне. Но похоже, она не знает, что ее неверный возлюбленный вернулся и развлекается в постели с какой-то красоткой. В любом случае пора уходить. К утру Себастьен приедет, а встречаться с ним в планы Горана не входило.

Что делать с Таней? Оставить жить и получить опасного врага? Она наверняка догадается, что это был не грабитель, а кто-то из двоих. Либо Эндрю, либо он. Двое врагов, одержимых местью, могут существенно снизить его шансы на победу в Игре. Как поступить? Макиавелли, этот выдающийся знаток тайн человеческой души, давал мудрый совет: врагов надо уничтожать.

Но разве Таня враг? Она сделала ему что-либо плохое? Нет. Однако она станет врагом позднее. Пожалеть ее или уничтожить? Трудный выбор. Ведь если Таня останется жить, его шансы стать Магистром сильно уменьшатся. Разве они с Себастьеном не убили бы его, если бы представилась возможность? Разве не сочли бы это оправданным?