Башня Гоблинов - Лайон де Камп

Внимание Джориана привлек нарастающий шум: один брат только что выплеснул пиво в лицо другому. Пострадавший с яростным воплем запустил кружкой в голову обидчику и выхватил кинжал. Тот отступил на пятачок между столами, где были сложены орудия казни. Он выдернул из плахи топор и в тот момент, когда противник бросился на него с занесенным кинжалом, обрушил топор на голову нападавшего, надвое раскроив череп.

Зал словно взорвался. Куда ни глянь, обезумевшие братья, хватая любое, что попадет под руку, наступали друг на друга. Все подходящие орудия — топоры, мечи, ножи и даже кувалда для колесования преступников — расхватали в минуту. Пол и стены были забрызганы кровью и мозгом, повсюду валялись трупы. Сцепившись клубком, люди катались по полу, нанося ножевые удары, кусаясь, царапаясь. Шум перерос в оглушительный гвалт.

Джориан кивнул рабыням и, обнажив меч, стал подниматься по ступенькам. Войдя в зал, они двинулись вдоль стены, стараясь не выходить из тени. На полпути к вестибюлю, за которым находилась входная дверь, Джориан остановился и знаком велел девушкам идти вперед.

В этот момент от кровавого побоища в зале отделилась какая-то фигура и бегом кинулась к нему, размахивая двуручным мечом. Это был Мэру, давешний экскурсовод. Кровь из раны на лбу заливала его лицо, глаза дико сверкали.

— Дуйте к мосткам и просигнальте шлюпке. Я догоню, — бросил рабыням Джориан и приготовился встретить говорливого брата.

— Твоих рук дело, колдун проклятый! — выкрикнул Мэру, нацелившись одним ударом снести Джориану голову.

Джориан с лязгом отбил нападение, затем еще и еще. Удары сыпались один за другим, не оставляя времени для атаки. Мэру, хотя и был ниже ростом, с такой легкостью размахивал тяжелым мечом, будто он сделан из бумаги; к тому же длина меча не давала возможности завязать ближний бой. Джориан пытался отражать удары по касательной, чтобы клинок палача соскальзывал с его меча, но натиск был так силен, что немела рука.

Мало-помалу палач вытеснил Джориана в вестибюль, а потом под арку с опускной решеткой. Джориан продолжал отбивать удары направо и налево, измеряя таким образом расстояние от стены до стены. Наконец он выскочил на настил подъемного моста, который, вопреки заведенному распорядку, был опущен, хоть уже наступила темнота.

Здесь Джориан остановился. Мэру все еще нападал, но, как видно, из последних сил: движения замедлились, он задыхался. Джориан изобразил улыбку.

— Чего не дерешься-то, — выкрикнул он, — все мечтаешь, как бы сестренку свою обрюхатить?

Для Мальванца это было несмываемое оскорбление. Мэру, издав пронзительный вопль, размахнулся, чтобы одним страшным ударом разрубить Джориана пополам.

Однако проход под аркой был слишком узок для такого маневра. Поэтому острие длинного клинка врезалось в стену; посыпались искры, меч намертво застрял в каменной кладке. Джориан метнулся вперед и, вложив в удар всю силу, рубанул палача по шее своим Рандиром. Голова Мэру слетела с плеч, из раны фонтаном хлынула кровь. Тело свалилось на землю; голова отлетела в сторону и покатилась.

Джориан обтер меч и вложил его в ножны. Он подбежал к вороту, с помощью которого можно было управлять мостом и, навалившись всем телом, несколько раз провернул рукоятку. Что-то звякнуло — это под тяжестью невидимой бочки с водой вдруг подалось и закрутилось колесо. Мост пошел вверх; угол подъема становился все круче. Джориан взбежал по настилу, спрыгнул на тропинку и понесся к мосткам.

— Десять тысяч чертей! — взревел капитан Штрассо. — Мастер Мальто, что происходит?

— Я уже докладывал, любезный капитан: они отказались принять груз. Вроде бы как жены заартачились. Мы препирались до бесконечности. Я им, мол, сделка есть сделка, а они говорят: «Будь мы прокляты, ежели заплатим за товар, в каком не нуждаемся». Под конец они сдались и расплатились сполна. Вот девяносто семь крон для Белиуса; очень прошу их ему передать, когда вернешься в Виндию, потому что мы с доктором Карадуром хотим сойти в Янарете. Так как братьям девочки не нужны, они меня подрядили продать их в Янарете; четвертая часть причитается мне за комиссию, а остальные деньги ты передашь им на обратном пути.

— М-мп. Так ты в расчете с Замком Топора?

— Ага. Готов отплыть, когда пожелаешь.

— Ну, значит, снимаемся с якоря и уходим. Мои молодцы боятся привидений; они, говорят, водятся на острове. К тому ж ночью меньше шансов нарваться на пиратов. При такой луне с пути не собьемся.

Позднее, уже в каюте, Карадур сказал:

— Позор на мою голову, буду поститься, чтобы искупить свою сегодняшнюю трусость на берегу.

— Можешь не убиваться, доктор, — заметил Джориан. — Дело так обернулось, что, когда началась бойня, ты б только под ногами путался.

— Сынок, что произошло?

Джориан, усевшись на койку и старательно затачивая клинок Рандира в тех местах, где от ударов меча Мэру появились щербины и зазубрины, подробно рассказал свою историю.

Карадур:

— Как, сперва ты заморочил голову капитану Штрассо, а потом вернул ему деньги Белиуса? Почему было не послать девушек назад в Виндию, а золото оставить себе? При подобных обстоятельствах вряд ли это можно назвать кражей.

— У меня на них другие планы. К тому же мы снова разбогатели. Я из сундуков братства выгреб гораздо больше, чем стоят девчонки; держи свою долю. И потом, красотки мне нужнее золота.

— Как тебе вообще удалось сбежать из замка, ведь мост-то поднят?

— Мост был опущен. Я сдвинул рычаг контрольного механизма, и мост поднялся не на закате, а после Полуночи. А теперь спать: тяжелый выдался денек.

Карадур с нежностью оглядел своего юного друга.

— Джориан, помнишь, ты как-то рассказывал о предсказании ведьмы: суждено, мол, тебе стать королем или бродягой?

— Ага, и что с того? Попробовал я королевской жизни — больше не хочу.

— Боюсь, и для бродячей доли ты тоже не годишься.

— Почему это?

— Для бродяги в тебе недостает жестокости и себялюбия. Настоящий бродяга — навидался с этих молодцов — обязательно прикарманил бы золото Белиуса, а чтоб спасти наших девиц, он бы и пальцем не шевельнул — особенно, если б ему угрожала опасность. И это подводит нас к великому нравственному вопросу, который вот уже тысячи лет ставит в тупик умнейших философов Мальваны: что есть добродетель? По утверждению одних...

Но Джориан уже спал беспробудным сном.

Глава 5

Крылатый трон

В самом центре глубоко вдающейся в берег бухты, по изумрудной воде которой ветер гнал белые барашки волн, в устье полноводной Бхармы раскинулся под палящим солнцем город Янарет. Белые дома с красными черепичными кровлями, утопая в нефритовой зелени пальм и сумрачной тени кипарисов, террасами поднимались по склону горы. Над городом голубел небесный шатер; по небу бежали белые облачка. Лоцманский катер, полоща по ветру развевающимся на мачте голубым янаретским флагом с изображением русалки и подпрыгивая на легких волнах, вел «Таларис» к проходу во внутреннюю гавань.