Мрачный дебют - RedDetonator
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И даже если не было бы Москвы, склады бомб и ракет показали дно, потому что мы хоть иногда спим, а лётчики вообще не спят. Я думаю, их пичкают «веществами», потому что иначе такую продуктивность не объяснить.
Командование распыляет силы, потому что задача стоит спасти как можно больше гражданских, что достигается интенсивным истреблением мертвецов.
И было бы шикарно, если бы зомби умирали от любых осколков, перерезающих кровеносные сосуды или разрывающих внутренние органы…
Но практика показала, что большая часть осколочных ранений для зомби несмертельна, поэтому они поднимаются после огневых налётов и продолжают брести к позициям пехоты.
Радует, конечно, что близкие разрывы, благодаря фугасным эффектам, надёжно уничтожают любого мертвеца, потому что задевают мозги. И всё равно, эффективность артиллерии слишком низка, чтобы надёжно отсекать орды мертвецов. Приходится утюжить квадраты троекратно, но даже так гарантий никаких.
Впрочем, лучше так, чем никак.
— Квадр̀ат З16-3, — пробормотал я, ожидая, пока «мозг» начал выставлять прицел. — Посылочка… пошла!
Орудие сделало первый выстрел — автоматика зарядила новый снаряд и картуз, о чём оповещала в режиме реального времени. Следующий пошёл, за ним ещё один, потом ещё один.
— Квадр̀ат З17-3, — вбил я новые координаты. — Поехала!
Снаряды отправились по адресу.
— Квадр̀ат З18-3, — внёс я очередные координаты. — Понеслась!
Пушка, ресурс которой, судя по всему, уверенно движется к исчерпанию, ведь нельзя так интенсивно палить, без нареканий отправила серию осколочно-фугасных снарядов на семь километров. Цели на юге, идут к Обводному каналу, заполонив своей массой железнодорожный узел, что у вагонного депо № 8.
— Илья, что там по р̀езультатам?! — крикнул я в люк.
Тот упитанный ополченец, как оказалось, увлекался гражданскими дронами, поэтому был определён в отряд дроноводов, приданных к нашему маленькому, но очень затраханному коллективу артиллеристов.
Трофима, с которым я начинал день, отправили в соседнюю батарею, оставив меня одного. Мотивировали это тем, что со мной дроновод Илья, поэтому мы должны справиться и так.
— Есть поражение! — донеслось до меня снаружи. — Упало кучно, как всегда! Только бестолку! Баррикаду прорвали!
— Сука!!! — заорал я, в бессилии шарахнув кулаком по броне, а затем ещё и ещё. — Сука!!! Сука!!!
Какой вообще смысл стрелять?!
Группа «Буерак-7» должны были прикрывать «Фалангу-2», направленную на подрыв ЖД-мостов через Обводной канал. Мы пытались долбить их из артиллерии, без особого эффекта, поэтому командование сочло, что единственный шанс — отправить инженерную группу, ведь снаряды в дефиците, а артиллерия ещё нужна вообще везде. Обещали решить что-то с помощью самолётов, но, видимо, не получилось.
Это наша тактика — рвать мосты и снижать давление на островах. Мы вынесли все мосты на Фонтанке и истребили всех мертвецов в Летнем саду — трофейные отряды сейчас ищут боеприпасы и съестное, чтобы поддержать армию и гражданских. Мы, словно падальщики, копошимся в теле умирающего города…
Также специальные отряды вытаскивают гражданских из их убежищ, чтобы доставить на условно-безопасную территорию, где есть пища и медикаменты.
Если бы мы подорвали все мосты на Обводном канале, это значило бы изоляцию Центрального района, а также части Фрунзенского и Московского районов, но теперь об этом не может быть и речи.
Тысячи людей, хороших солдат, погибают ежедневно, отстреливая миллионы патронов, поступающих отовсюду — от городских запасов и трофейных команд до поставок морем и воздухом.
Централизованного командования, как выяснилось, нет, поэтому каждый регион сам отвечает за собственное выживание. Генерал-лейтенант Грозникин получил от губернатора карт-бланш, но золотые первые дни, когда всё ещё можно было спасти город, оказались безнадёжно упущены. Питер в агонии и в преддверии неотвратимой смерти. Только реки удерживают мертвецов от живых.
И так всегда — во мне вспыхивает гнев, а затем плавно переходит в отчаянье и депрессию…
— Илья, укладка на исходе, будь готов поддер̀жать р̀уками и позвоночником, — усилием воли заставив себя не думать о нынешнем положении, предупредил я дроновода.
— Жрать хочу… — пожаловался Илья.
— Скор̀о что-нибудь пр̀инесут, — обнадёжил я его, после чего посмотрел на часы. — Обед близок.
— И спать хочу, — продолжил ныть ополченец.
— На этот счёт обнадёживающих слов у меня нет, — вздохнул я. — Сам бы не отказался пр̀илечь часов на десять.
«На связи „Лодырь-23“, „Карамба-4“, требуется поддержка кассетными по квадрату М229-1 и М229-2». — донеслось из рации.
— Это «Кар̀амба-4», никак нет, «Лодыр̀ь-23»! — ответил я. — Кассетные кончились ещё вчер̀а!
«Хоть чем-то дайте, у нас тут орда!» — последовал ответ. — «Они заблочили нас в автодилерском центре!»
Тут важно знать условные обозначения.
«Орда» — это свыше десяти тысяч заражённых. Но есть ещё «Тьма» — больше пяти тысяч, но меньше десяти, а также «Толпа» — больше тысячи, но меньше пяти тысяч. Остальные скопления мы за скопления не считаем, потому что пятьсот-шестьсот мертвецов может опрокинуть даже рота мотострелков или одна БМПшка.
Открываю карту города на планшете и сличаю указанные квадраты с расположением ближайшего автодилерского центра.
— Это «Кар̀амба-4», никак нет! — зажимаю я тангенту рации. — Слишком близко — вас точно посечёт осколками.
«Центр сделан из говна, они шатают его!» — донёсся до меня ответ. — «Рухнет — нас и так сожрут. „Карамба-4“, не выёживайся, нам нужен коридор!»
«Карамба-4», это «Зоопарк» — включилось в переговоры руководство. — «Исполняй запрос! Приём».
— «Кар̀амба-4», есть исполнить запр̀ос, — ответил я. — Конец связи.
Они, похоже, не понимают, что их ждёт. Для крупных осколков и кирпичная стена не всегда преграда, а автодилерские центры делают из стального каркаса и обшивают его металлопрофилем с гипсокартоном. Это вообще ни о чём для осколков.
Пацаны запаниковали, хотят вырваться, но я-то понимаю, что им безопаснее оставаться там. Если зомби сумеют повалить здание, стоящее на железобетонных сваях, то мы вообще зря сопротивляемся…
«Это „Зоопарк“, „Карамба-4“, отставить огонь по квадратам М229-1 и М229-2!» — вновь донесла до меня рация.
— «Кар̀амба-4» на связи, есть отставить, — ответил я, прекратив вносить координаты.
Вот такие отвлечения на паникующих — это жутко бесит.
«„Промокашка-1“. Мы всё», — раздался из динамика усталый голос. — «Квадрат Л56-4, похороните нас».
На фоне звучала интенсивная стрельба, хлопки гранатных разрывов, а также многоголосый хрип мертвецов. Смотрю на карту — Л56-4 — это квадрат на берегу Охты, там из зданий только заправка. Раньше таких вытаскивали, но на сегодня кончились вертолёты, а по суше деблокировать их просто некому.
«Карамба-3» на связи, «Промокашка-1», — последовал ответ. — «Сожалею, что так получилось…
