Дочь лорда (СИ) - Ружникова Ольга

Этого мерзавца Анри узнал бы везде. Увы — только в лицо. Не по имени.

Думал, просто один из лейтенантов. Оказалось — сынок Ревинтера. Младшенький. Где-то за это время раздобыл титул виконта Николса. Не иначе — троюродный дядя очень вовремя умер.

Глава восьмая.

Эвитан, Лиар. 2992 год от прихода Творца, конец Месяца Рождения Весны.

1

… — Я не умею плавать! — обреченно прошептала Эйда.

Ничего удивительного. Дворянских девушек редко учат даже держаться на воде. Это Анри десять лет провел при дворе Ильдани. И позабыл традиции, в которых вырос.

«Эйда — красавица. А у Ирии самые зеленые в подзвездном мире глаза…»

Отцовская любовь преувеличивает. Красавицей Тенмару не показалась ни одна из худеньких, хрупких девочек. Он даже обратился к более хорошенькой «Эйда». И уже потом разглядел отливающие изумрудной зеленью очи.

Теперь Анри их больше не спутает. Эйда — тихая, пугливая как мышка. Ирия — бешеный зеленоглазый сорванец.

«Ирий» — мир, покой, светлая обитель праведников. Судьба посмеялась над Эдвардом, назвавшим так дочь. Высшие силы, если они есть, вообще часто смеются над смертными.

— Бесполезно. Мне тоже не доплыть, — серьезно заметила Ирия. — И я не брошу Эйду одну!

Будто Тенмар просил кого-то бросать!

Младшая покровительственно обнимает старшую за плечи. Впрочем, Ирия — выше. И сильнее.

Солдаты ломают дверь.

Анри с дикой, звериной тоской отчетливо понял, что сейчас придется сделать. Девочкам не доплыть, ему их в одиночку не защитить. Значит — прежде чем умереть, он должен…

Самое жуткое: младшая тоже всё поняла правильно. Быстро развязала ворот, открывая шею. Потом так же молча взялась за шнуровку на платье сестры…

А та онемела от ужаса. На снеговом лице живы лишь огромные глаза затравленного олененка.

Кто для нее сейчас страшнее? Солдатня за дверью? Чужой весь в крови офицер? Родная сестра?

Или девочка просто не верит, что всё это — правда? Всё — на самом деле!

Анри дал бы разорвать себя на куски, чтобы прекратить всё это!

— Поцелуй меня, пожалуйста, — попросила Ирия.

Он понял, конечно. Где тут не понять? Никогда прежде не целовал четырнадцатилетних, но ей дольше не прожить. Это ее последний день.

Как и его. Будь всё проклято!..

Ее губы пахнут осенней полынью? Или так только кажется? Горький, пряный аромат. Полынь, сосновая хвоя, листья брусничника…

Чувствует ли она хоть что-то? Или просто хочет почувствовать?

Сам он ощущает лишь горький вкус вина из последнего кубка смертника. Дикие цветы на скале… по ним скользит взгляд сорвавшегося в пропасть… Скользят под руками камни, осенним огнем горят астры… Закат…

Ирия отстранилась первой.

— Теперь — можно, — кивнула она, подталкивая вперед сестру.

Анри должен целовать и ее? Вот уж кому это совершенно не нужно. В отличие от Ирии, Эйда кажется совсем ребенком. Если она и мечтала целоваться, то уж точно не с первым встречным чужим обросшим мужиком. Почти вдвое ее старше.

Но младшая спокойно и обреченно пояснила, доставая кинжал:

— Давай на счет «три»: я — себя, ты — мою сестренку. Она сама не сможет, да и промахнется.

И вполне со знанием дела нацелилась себе выше ключицы…

— Стой! — таким ледяным тоном Анри приказывал только в бою.

Есть вещи, которые человек сделать не может!

— В воду — быстро, обе!

Он успеет подхватить Эйду. Ирия не утонет — эта девочка сильнее, чем сама думает.

Солдаты вышибут кованую железом дверь — через несколько минут. Беглецов расстреляют из окна или с лодок. Но дочери Эдварда солдатне не достанутся!

А просто хладнокровно заколоть их Тенмар не способен. И считайте его трусом сколько угодно.

Не способен — пока есть хоть один шанс! Даже призрачный — как те астры и закат…

Ирия, не колеблясь, потянула Эйду к окну. А та вдруг вырвалась из рук сестры. С неожиданной силой отчаяния. Так бывает…

И ринулась к двери.

Рассудка лишилась? Очень даже возможно!

— Мама! — пронзительно закричала несчастная девчушка. — Мамочка!..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дверь вылетела бессильным куском дерева. В проеме выросли сразу трое врагов. А за ними — сплошное сине-белое марево мундиров! Ревинтеровцы, чтоб им! Побитый молью шакал Бертольд решил урвать кусок. Пока не отобрали…

Анри едва успел заслонить обеих девчонок. Теперь — только задержать солдатню! Вырвать у смерти минуты — чтобы Ирия доволокла до окна насмерть перепуганную сестру.

Осуждать Эйду нельзя: любая лань обезумеет от ужаса — если загнать ее на псарню. Но у Ирии только сердце львиное, а руки — по-девичьи слабы.

Впереди и вокруг — бешеные вопли врагов. Позади зеленоглазая ни угрозами, ни силой не может справиться с сестрой!

Значит, Ирии нужно больше времени.

Что ж, подполковник Тенмар. Задержать врагов — последнее, что ты можешь сделать для нее и ее отца. Так постарайся успеть хоть это!

2

Чьи это тряпки?! Не королевские, не Всеслава Словеонского. Не Ормхеймского Бастарда…

И что нашло на Эйду, чтоб ей?!

— Офицера взять живым! — рявкнул мерзавец с той стороны.

Илладэнскую шпагу пришлось отдать монахиням. Никто не пустил бы в храм вооруженную женщину. И теперь от Ирии нет толку — совсем нет!

Что можно сделать с жалким кинжалом? Только молча смотреть, как дерутся за тебя. Как вместо тебя спасают твою бестолочь-сестру!

Почему Ирия слова не возразила курицам-монахиням? Сейчас не хлопала бы попусту глазами. Как последняя слабовольная дура, как жалкая дрянь!

Она ни разу не видела настоящего боя. Не считать же им учебные тренировки с братом.

Но тут даже Эйде ясно — Анри на голову превосходит противников. К счастью для бестолковых сестер Таррент.

Двое… отлично — уже трое! — мертвы.

Только их место занимают другие. Как в сказке — где у змеи взамен отсеченных голов отрастали новые…

Еще пять сине-белых — на пороге кельи. Ждут очереди. А сколько в коридоре — лучше не представлять.

Лев — сильнее гиен. Но рано или поздно он выдохнется — если гиен целая стая! И подлые твари это понимают.

Не понимает Эйда — дурища, которую Ирия готова убить еще и за это! Трусиха, курица безвольная!

А сама-то? Жалкая, бестолковая, слабосильная…

Четвертый… Приятной дороги в Бездну!

Злость помогла — Ирия беспощадно вывернула противнице руку. Эйда простонала раненым котенком.

А жестокосердная младшая сестра безжалостно поволокла старшую к окну. Всего четыре шага — и всё будет в порядке. Сейчас всё будет…

Чутьё дикого зверя — и откуда взялось? — заставило обернуться. К двери.

Когда солдаты у входа успели расступиться? Какого…

На пороге — молодой темноволосый лейтенант. Целит в Тенмара. Чтоб тебе в своих попасть!

— Анри, стрелок! — заполошно крикнула Ирия.

Могла бы и не орать. С такого расстояния промажет лишь слепая от старости сова!

Выстрел взорвал воздух над ухом. На целый перестук сердца оглушил напрочь.

Тенмар пошатнулся, зажимая рану на груди левой рукой… тоже раненой!

Хоть не в сердце… Ниже. Но всего — дюйма на два.

— Быстрее! — прохрипел он. Сквозь звон в ушах Ирия скорее угадала, чем расслышала.

Шпага вновь поднялась… давая двум курицам мгновения — добраться до окна. Добраться одной и дотащить вторую. Ту, что отчаянно упирается, рискуя сломать руку. Эйде сейчас не страшна даже боль!

— Я… сейчас!..

Солдаты остановились. Попятились назад. И даже бестолочи Ирии ясно — почему. Зачем рисковать — если с раной в груди враг и так вот-вот рухнет?

— Стреляйте в Тенмара. Попадете в девчонок — не беда.

А это еще кто? Не видно — за солдатскими спинами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Желательно — в младшую.

Сразу двое мерзавцев поднимают черненые стволы.

Ошиблась. Ты опять ошиблась, Ирия. Ждать — не станут. А Анри разрядил пистолеты, еще пробиваясь к двум бесполезным клушам!