Эгоист (СИ) - Князева Мари

Она решила, что этим двум голубкам нужно просто остаться наедине - и они сразу разрешат все свои недоразумения. Поэтому она нашла на букинге небольшой дешевый хостел и разыграла во дворе больницы небольшой спектакль. Антон приехал около шести вечера, совсем немного внимания уделил Маше, а потом вышел вместе с Ниной и Таней на улицу и предложил отвезти их в Симеиз.

- Обязательно отвезите Нинусика, - уверенно кивнула Таня, - а я остаюсь в Ялте.

- Как это? - ахнула Нина.

- Я списалась со своей старой школьной приятельницей, которая тут живет, она приглашает меня переночевать сегодня у нее.

- Разве у такой молодой женщины может быть старая школьная приятельница? - галантно пошутил Антон, но голос его оставался ледяным - это придало шутке какой-то издевательский тон.

Таня решила извинить его, учитывая его обиду на Нинку, и сделала вид, что шутка ей вполне понравилась. Но тут сама лирическая героиня закочевряжилась:

- О, но тогда нет смысла гонять машину за 50 километров: я прекрасно доеду на автобусе.

- Как хотите, - пожал плечами Антон и как будто собрался уходить.

Весь коварный танин план рассыпался, как карточный домик, а деньги за хостел грозили быть потраченными зря.

- Антон Викторович, - чуть не взвизгнула она и схватила его за локоть, - позвольте пару слов насчет Машки...

Она оттащила его от Нины и зашептала ему на ухо:

- Нина ревнует вас к Машке, сегодня как узнала, что вы едете вдвоем в Ялту, аж заплакала.

Не дав ему опомниться, она тут же вернулась к Нине, поцеловала ее в щечку и пошла прочь. Она сделала все, что могла.

Выражение лица Антона странно изменилось после того, как Таня что-то шепнула ему на ухо, Нине даже стало жутковато от этого непонятного блеска, появившегося в его глазах.

- Я отвезу тебя, - коротко бросил он и направился к парковке. Она не посмела ему возразить.

Ехать в его машине было очень комфортно, но Нина чувствовала себя так, будто сидит на иголках. Солнце потихоньку опускалось за горы, почти на границе с морем, и это было безумно красиво.

- Вам нравится тут? - не вынеся гробового молчания, царившего в салоне, спросила Нина.

- Говори мне ты, - сказал ей Антон таким тоном, как будто приговаривал к смерти.

- Тебе нравится здесь? - послушно перефразировала свой вопрос Нина.

- В каком смысле?

- Ну, например, в смысле красоты здешней природы...

- Не имею ни малейшего понятия о здешних красотах, я приехал сюда работать. И в смысле работы мне здесь очень сильно не нравится. Я думал, что у нас в Ярославле кругом сплошное распи...во, но по сравнению с тем, что творится здесь, у нас все строем ходят.

Его слова были полны раздражения и усталости, и Нина почувствовала щемящую жалость к этому сильному человеку, прямо как в былые времена.

- Черт! - вдруг выругался он. - Забыл заправиться... И вот тебе типичный пример здешней разрухи: ни одной заправки на х...р знает сколько километров. Если в городе не заправился, тебе п...ц.

Они встали на трассе и какое-то время безуспешно пытались поймать попутку до заправки, пока не стемнело совсем, а потом Нина прислушалась к успокаивающему шуму моря где-то совсем рядом и предложила:

- Может, искупаемся?

Она даже в кромешной тьме ощутила на себе его изумленный взгляд.

- Я еще ни разу не купалась здесь ночью, - смущенно пояснила она.

Антон без слов взял ее за руку и повел через большие камни по неразличимой в темноте тропинке. В конце он схватил ее двумя руками за талию и перенес на гальку. От этого сильного прикосновения у Нины перехватило дыхание и мурашки побежали по коже.

Было очень тепло и безветренно. Нина на секунду замерла, прикрыв глаза и прислушиваясь к шуму прибоя, и глубоко вдохнула запах моря, а когда она открыла глаза, поняла, что немного видит в темноте. Она разглядела высокую мощную фигуру Антона рядом с собой - он смотрел на нее не отрываясь с непонятным выражением лица - только глаза поблескивали в свете звезд. В следующую секунду он стянул с себя рубашку поло, потом скинул шорты и тут же ринулся в воду.

Нина расстегнула платье, аккуратно стащила его через голову, сложила на камни и замерла в нерешительности: снимать нижнее белье или нет? Помучившись немного сомнениями, она решила проверить, как сделал Антон - и обнаружила его нижнее белье в шортах.

Вода была еще теплее воздуха, но Нину била дрожь, когда она, обнаженная, погружалась в воду. Антон уже сплавал на глубину и вернулся обратно к ней.

- Тут и правда очень здорово! - сказал он намного более мягким и приветливым голосом, чем разговаривал с ней сегодня и вчера.

Нина слегка коснулась его плеча, улыбнулась ему и поплыла вперед. Антон последовал за ней. Нина плыла очень медленно, но он держался рядом так, что она не видела его - только ощущала расходившиеся от его гребков волны. Решив, что заплыла достаточно глубоко, она развернулась - и не увидела Антона. Тут что-то скользкое и холодное коснулось ее ноги, и она истошно завопила и, отчаянно барахтаясь, поплыла вперед. Через несколько секунд позади нее послышался всплеск, а потом громкий смех Антона вперемежку с кашлем. Нина почти обиделась на него, она еще активнее направилась к берегу. Он перестал смеяться и через пару секунд его руки схватили Нину за лодыжки и потянули вниз. Она вскрикнула и погрузилась под воду с головой. В то же мгновение ее ноги освободились, Антон схватил ее за талию и потянул обратно на поверхность. Нина была вне себя от ярости, она изо всех сил оттолкнула от себя хохочущего Антона и крикнула в сердцах:

- Дурак!

Он залился смехом пуще прежнего и продолжил свои нападки - правда, не такие сильные, как прошлая - пока они плыли к берегу. Он то щипал ее за бок, то за ягодицу, то ловил активно работающую ногу. Что за дурацкие игры! Нине хотелось кричать и плакать, но нельзя было сбивать дыхание. А когда они почти вышли из воды - ее оставалось примерно по колено - Антон схватил Нину за талию и принялся неистово целовать ее.

Вся ее обида и раздражение словно испарились, она буквально таяла в его сильных руках. Все ее тело отзывалось на его ласки, каждая клеточка стремилась к нему, совсем как во сне. Они вышли на берег, Антон очень ловко и быстро, но в то же время бережно уложил ее на теплые камни и тут же овладел ею. Это было такое блаженство, как будто Нина всю жизнь хотела только этого, она даже почувствовала себя такой пронзительно счастливой, что по ее правой щеке стекла невольная слезинка. Опять она плачет из-за него! И как же это сладко - принадлежать ему. Она готова реветь хоть каждый день, лишь бы быть с ним рядом...

- Прости меня, - прошептала Нина, когда он расслабленно лег рядом с ней на камни, обняв ее одной рукой. - Прости, я такая дура...

Антон молча усмехнулся.

- Скажи что-нибудь, - попросила Нина, не выдержав тишины.

- Мне завтра рано на работу, - тихо, равнодушно ответил он, и сердце Нины сжала ледяная рука.

- Тогда надо поторапливаться, - нарочито бодро сказала она, но голос ее предательски дрогнул.

Она встала, нашла одежду, торопливо натянула ее на себя. Стыдно, боже, как стыдно... Как она могла так простодушно нарушить правила игры, как глупо... нельзя поступать простодушно! Ничего-ничего, сегодня в номере она будет одна - хорошенько поплачет, а завтра притворится, что ничего не было... Но слезы не желали ждать подходящей обстановки и потекли ручьями прямо тут - хорошо, что темно!

Антон вызвал такси из Ялты, и оно довезло их до Симеиза, где Нина сразу отправилась к себе в гостиницу. Она вошла в номер, приняла душ, села на кровать. Внутри была абсолютная пустота, плакать не хотелось. Она легла на подушку и сразу отключилась.

Часть 2. Глава 4. Притяжение

Несколько дней Антон намеренно не вспоминал про Нину - он строго следил за своими мыслями и не позволял себе заходить дальше легкого мстительного удовольствия от того, что переспал с ней, не сказав ей почти ни слова, не дав ни единого обещания, и не позвонил после. Это будет честно. Она растоптала его сердце, и потому он имеет право жестоко поступать с ней. Хотя ему, конечно, было хорошо с ней. Она была так нежна с ним там, на пляже, несмотря на полное отсутствие условий для проявления нежности. На мгновение ему даже показалось, что между ними происходит что-то необыкновенное, а вовсе не банальный секс - это было очень тонкое ощущение, и он быстро потерял его.