Воля императора - Евгений Васильевич Шалашов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как говорится — война и немцы. Определенно, фильм перегружен деталями, сюжет слишком громоздкий. Но женщинам нравится. Правда, поют хорошо (даже судья и присяжные!) и музыка хорошая.
Во мне же включился «заклёпочник». Сразу возникли вопросы — статский советник, близкий к какому-то штабу, сумел переправить за линию фронта гражданское лицо. Как, интересно? Нет ли здесь сотрудничества с врагом?
Почему Владимир, уходивший на фронт в погонах с одним просветом, без звездочек, вернулся в звании поручика? Разжаловали за нахождение в плену? Не должно быть такого. Зато, отчего-то, на шее висел крест ордена святого Георгия. Третья степень у поручика? Да такой крест не у каждого полковника-подполковника есть. И за что вдруг его пожаловали бывшему военнопленному?
Опять-таки, если офицер вернулся из плена, его, после неких процедур, должны были снова отправить на фронт. Ладно, если бы по сюжету война уже закончилась, но она идет.
Было и ещё кое-что по мелочи. Фильм черно-белый, цвета листвы не видно, но заметно, что она уже поредела. Героиня ходит по берегу в легком платьице (там же июнь!), но заметно, что бедняжка дрожит от холода. Ну ладно, лед не заметен, так и уже хорошо. У киношников так бывает, когда летние сцены приходится снимать осенью. Надеюсь, Орлова воспаление легких не подхватила? Так тоже бывало.
В общем — хрень полная, но, как я уже сказал, артисты поют хорошо, и музыка замечательная. Пожалуй, раз женщинам нравится, то и запрещать я его не стану. Как говорят: «Фильмы разные нужны, фильмы разные важы!»
Но господину Мормоненко накажу, чтобы впредь брал себе консультантов и внимательнее следил за своими костюмерами. А то, развел, понимаете ли бардак. Путаница с погонами, чехарда с орденами. Это, как в российских сериалах о войне. Непременно нужно прицепить солдатскую «Славу» на мундир капитана, а то и полковника.
Но если убрать все несуразности, так вроде, и ничего. Смотреть можно.
Пожалуй, в моем времени из фильма соорудили бы телесериал, серий на двенадцать. Обязательно бы добавили серию о «кровавой гэбне», которая не верит в исповедь Владимира о том, что он никого не предавал, и на французскую разведку после освобождения, не работает. Можно бы отправить главного героя на Колыму, добывать золото на тройку серий. Отправить туда Ольгу, чтобы поддерживала морально своего любимого. А Наталья, которая в предыдущих сериях рисковала жизнью и честью, вытаскивая раненого из плена, вдруг бы его разлюбила.
Кстати, в этом времени у людей Мезинцева и армейской контрразведки тоже бы возникли вопросы: как это офицер выбрался из плена? Как так легко удалось подкупить французского офицера? Кто вас переправлял за линию фронта, а потом обратно? Не связан ли статский советник Некрасов с врагами отечества? Ну да ладно, я в это вникать не стану, оставлю критикам.
Ещё можно пару серий посвятить дороге Натальи на оккупированную территорию. О том, как ее то и дело хотят ограбить или изнасиловать. Ограбить — не больше пары раз, а изнасиловать — раза три, но чтобы девушка обязательно отбилась. Можно ещё и так — девушке пришлось не только отдать свои драгоценности французу, но еще и самой отдаться. Но из-за любви к Владимиру она согласна на все. Потом выяснит, что беременна, признается во всем молодому мужу, а тот, будучи благородным человеком, аборт делать не разрешит.
Вот здесь уже сюжет на вторую часть сериала. Война закончилась, Наталья вырастила дочь, а тот француз, что стал отцом ребенка, приезжает в Россию. Встреча. Страсти. Француза можно убить, а труп закопать в лесочке. Или еще кого-нибудь убить.
Ах, не получится. Наталью уже убили!
Забавно, ругаю фильм, а ведь похоже, что сам заинтересовался.
А ведь пожалуй, актриса (не обратил внимание на фамилию в титрах), исполнявшая роль Натальи, переиграла Любовь Орлову. И роль боле трагическая, да и любовь крепче. Пока главная героиня сидела дома и плакала, ее подруга искала способы для спасения своего любимого.
Императрица Всея Руси, вдоволь наплакавшись, сообщила:
— А у спуска к Неве полиция теперь оцепление ставит.
Погруженный в собственные мысли я не сразу понял, о чем речь. Рассеянно спросил:
— Оцепление? — Потом понял, о чем речь. — Туда девушки топиться ходят?
— Ага, от несчастной любви, — кивнула Сонечка.
— Ишь, от несчастной любви…
Мне тут вспомнилась «Бедная Лиза» Карамзина, девушки, что шли топиться и четверостишие какого-то поэта, сказавшего:
— Здесь бросилася в пруд Эрастова невеста,
Топитесь девушки — в пруду довольно места.
Беда с девушками. Вон, приходится полицию ставить. Может, вместо оцепления стоит повесить подобное объявление, но с поправкой «Мол, в Неве довольно места»? Или лучше стрелку с указателем «Топиться здесь!». Там в отдалении какой-то железнодорожный мост. Кажется, в моей истории он называется Финляндским? А здесь? Скорее всего, имени какого-нибудь из моих предшественников. Не удивлюсь, если в честь Александра. Ладно, что не с моста прыгают. А не то, пойдут прыгать, а там кто-нибудь из машинистов нажмет на тормоз… Непорядок.
Но вслух ничего говорить не стал. Это я личность циничная, испорченная цивилизацией, а Сонька — девчонка романтичная, пусть и восточная. А может, потому и романтичная, что ее не успели испортить европейскими книгами и фильмами и моя жена сохраняет в душе детскую наивность? Я сам был таким, лет двадцать назад. Или пятнадцать?
От тягостных дум, как всегда, спас Василий — надежда и опора престола, телохранитель и прочее. Следом за ним его детки. Котятами их уже язык не повернется называть — вполне себе взрослые ребята, котик и кошечка.
— А где укротитель хищных котов? — поинтересовался я, принимая на руки кошечку. А София, тем временем, ухватила в охапку и папу и сынка. Все трое радостно замурлыкали.
Кошечка же была не в пример серьезнее, нежели ее родичи и сидела у меня смирно, но настороженно. Мурлыкать мурлыкала, но очень тихонько и деликатно. Вот она, настоящая петербургская интеллигенция.
— Господин фон Витовт решил вначале познакомится с супругой Василия.
— С которой из супруг?
— С мамой Барсика и Мурлыки, — сообщила жена.
— С чего это?
— А их кошачье величество Василий отказался беседовать с фон Витовтом. Дескать — не дорос еще укротитель до его уровня. Поэтому, тот решив вначале найти мамашу любимых деток, чтобы создать благоприятное впечатление. Теперь бродит по подвалам Зимнего дворца, прочих кошек пугает. Если в Зимнем не обнаружит, переберется к нам, в Царское Село.
В подвалах дворцов у нас и на самом деле проживает с десяток кошек. Но все при деле. Как-никак, что Зимний дворец, а что и прочие дворцы — собрания произведений живописи и прочего, а мыши и крысы — страшное бедствие. Вот, кошки и отваживают грызунов от полотен. Правда, не знаю, как он отыщет именно ту супругу Василия, что родила ему прекрасных котят, потому что Василий… э-э… полигамен, скажем так, а сколько у него детей, сказать сложно.
— Да, что еще хотела сказать… — нахмурилась Соня. — Господин фон Витовт, кроме кошек, выгнал из подвала Зимнего дворца ещё и привидение.
— А чье привидение? — заинтересовался я.
— Кажется, какой-то белой дамы. Не то любовница Николая Павловича, не то брошенная фаворитка Александра Третьего. Бедняжка…
Тут я согласен. Сидела себе женщина, пусть и в виде привидения в подвале, никого не трогала, а тут, на тебе… Выгнали, а теперь придется искать новое убежище.
— Вася, ты же эту белую даму отыщешь, правда? — поинтересовался я.
На мою просьбу Василий не отреагировал. Тогда за дело взялась Соня.
— Васенька, солнышко, ты ведь у нас самый лучший? — погладила супруга кота. — Вась, ну что ты, как неродной? Выгнали девушку, она теперь по улицам бродит.
— Вот-вот… Привидение по улицам бродит, народ пугает, — поддакнул я. — А скажут, что император виноват. Вась, а кто будет за императора отвечать?
Василий широко зевнул, потом что-то мявкнул и обе деточки — и сынок, и дочка, соскочив с наших коленей, чинно отправились к двери.
— Умница! — чмокнула Сонька кота в пушистый лобик.
— Мр-рр, — согласился с ней кот. Потом добавил. — М-ррр-рр.
Кот еще что-то промяукал, а Сонька перевела:
— Вот, сказал, что раз ребятишки пошли — значит, девицу найдут и вернут. А для него самого это несерьезное дело…
Господи, неужели Соня уже по-кошачьему умеет? Или пока только понимает? И зачем мы тогда фон Витовда вытребовали?
Глава 10
Котел
Западные коллеги повели себя как обычно. Одной рукой они составляли мирный договор, создавая видимость
