Кривич - Александр Забусов

«Решено! Приведу дружину к сожженным очагам и растворюсь в сотнях лет отсюда, а там, как Бог даст».

К разрушенному порогу Гордеева погоста, поредевшая дружина добралась только через седмицу. Путь оказался не таким прямым, каким его представлял себе Анатолий. Продвигаясь по Дикому полю в сторону Руси, на кривичей наскочил старейшина половцев Туду. Видно, что наблюдавшие за славянским воинством соглядатаи, донесли хитрому толстяку о числе вторгшейся в степи дружины. Количество русов не впечатлило куренного и он напал, напал всей тысячей своей рати. Это была его ошибка, стоившая его воинам и ему самому, жизни. Кривичи только обрадовались заметив степняков, их кровь бурлила не находя выплеска, душа и так просила предоставить хоть кого, для расправы, а тут такое…

Сбежать с поля боя смогли не более сотни врагов, остальных порвали отдохнувшие физически, но не морально, славяне, сами потерявшие до половины численного состава бойцов. Все равно было мало, душа требовала продолжения пляски смерти. Монзырев и сам за собой заметил, как радостно билось сердце, наполнялась жизнью кровь, когда он кромсал степных бедолаг, по дурости напавших на выходящих из степи моральных уродов, выходцев гнезда Гордеева городища. Как же сладостно это чувство.

На переправе через Псел, судьба подарила русичам еще одну встречу с врагом. Люди Монзырева напали на малую часть осколка орды, которая промышляла по мелочи, в лесах пограничья. Бой был яростный и скоротечный. Двести дружинников приложились к половцам, словно хмельной мужик причесавший оглоблей соседа. Полон, да и никому не нужный хабар, отбили весь, подчистую. Мертвых половцев за ноги стаскивали на быстрину реки, угощая местных раков, дабы не разнести заразу по родной стороне, своих погибших и в степи и у переправы, наконец-то придали земле.

Пройдясь по опустевшему, в ранах ожогов, городищу, Монзырев, в поводу, вывел лошадь через остатки северных ворот. Подошел к воинам, при виде боярина поднявшимся с земли на ноги. Всего-то и осталось их, не больше трех десятков. Поклонился в пояс.

— Прощайте, родовичи. Ухожу!

— Как так, батька?

— Все, Людогор. Нет меня больше, я умер вместе с городищем. Не поминайте лихом.

Анатолий вдел ногу в стремя, чуть подпрыгнув, оказался в седле, ни на кого не глядя, поворотил повод, пришпорил лошадь пятками. С места в галоп поскакал в сторону реки и по летнику помчался к заветной тропке, ведущей к месту силы.

Вот и оно. Все так же перекрученные стволы деревьев, трава густая, будто ее здесь каждый день удобряют, почем зря. Неподалеку из ветвей раздалось громкое:

— Ку-ку! Ку-куу! — а, через короткий промежуток снова. — Ку-ку!

Монзырев невесело хмыкнул, глядя в сторону птичьего голоса.

— Провожаешь? — окликнул невидимую в листве птицу.

— Ну а кому ж тебя проводить, кроме меня? — из-за спины раздался насмешливый голос.

Обернувшись, Толик увидел рядом с собой Велеса Коровича, сжимавшего в крепкой руке резной деревянный посох.

— Только и осталось, что проводить в дорогу дальнюю, — вымолвило божество славян.

— А, и то, правда, нечего мне здесь делать. Прощай Велес Корович!

Монзырев поклонился седому крепышу.

— Погоди! Скорый какой. Я тебя, уж не обессудь, через коридор провожу. Так оно надежнее будет.

В проходе между уродливыми березами просматривался веселый светлый лес, казалось, шагни к нему и ничего не произойдет, а щебет птиц, только подтверждал эту идиллическую картинку. Толик столбом застыл в шаге от стремного перехода, тело само вспомнило, как его выбросило обратно.

— Ну, чего застыл? Шагай! — требовательно приказал Велес.

— А-а-а! — боярин шагнул, сделал еще шаг, и весь окутался непроглядной пеленой, только в этот раз не испытал противодействия, лишь чувствовал рядом присутствие славянского бога.

Тело вынырнуло из пелены в зелень красок леса. Глаза наткнулись на стоявших у перехода в одну колонну людей, словно слепцы, державшие руку на плече впереди стоявшего товарища. Что-то неуловимо знакомое почудилось в любопытных, и вместе с тем, беспокойных взглядах встреченного народа. Анатолий перевел взгляд на второго персонажа «слепцов». Полностью лысая голова, нагловатое выражение лица с большим горбатым носом на нем. Гоблин, в натуре! Перед Монзыревым предстал ни кто иной, как молодой Горбыль.

«Етическая сила!».

Взгляд по колонне, «хвостом» уходившей в заросли. Просто физически почувствовал, как на его лицо наползала идиотская улыбка. Среди всех присутствующих, Толик разглядел Галку, удивительно красивую, и до безобразия молодую и желанную.

«Аб-бал-деть! Что же здесь происходит? Мираж или плод моего безумного воображения?».

— Ну, вот и встретились! — прозвучал голос Велеса. — Круг замкнулся!

Славянский бог смотрел только на застывших в колонне людей, проникновенно заговорил, своим голосом заставляя всех присутствующих гипнотически слушать его речи.

— Так уж случилось, что вы все должны были просто прожить отпущенную вам жизнь. Для кого-то она предстояла быть длинной, кому-то судьба озаботилась предоставить уход уже в этом году, но тысячу лет тому назад степное божество кочевых народов востока, решил подправить реальность. На пятьдесят девять лет, раньше назначенного срока, он подтолкнул племена поклоняющихся ему степняков на переход к границам Киевской Руси. Этот не правильный шаг с его стороны пришлось поправлять исконным богам славянского пантеона. Никто не любит, когда в дела его лезет сторонний. Результатом всех действий, явилось ваше появление на границах Дикого поля.

Люди стояли, будто под гипнозом, слушали монотонный голос выходца из далекого прошлого. Никаких мыслей в голове, только голос!

— Много событий свершилось в вашей жизни, многое вы свершили своими руками и головой. Мне самому, на протяжении десятка лет, было приятно работать с вами. Свой урок вы исполнили. Правду сказать, за исключением Монзырева, никто из вас не выжил в том мире. Чтобы хоть как-то загладить нашу вину перед вами, за то, что без чьего бы то ни было согласия, протащили вас в прошлое и использовали, как нам было нужно, хочу сделать вам подарок Я хочу оставить вам память, пусть каждый из вас помнит все, что произошло с ним в веке десятом. Пусть годы, прожитые с нами, прибавят мудрости и силы вашим телам, пусть дружба и любовь останутся с вами. Из памяти вашей будет исключен лишь момент смерти, незачем живым помнить такое. Желаю всем долгой жизни, пусть будет она интересна у всех вас. Вот теперь пришло время проститься. Удачи!

Тугая пелена тумана, скопившаяся за плечами пришельцев из прошлого, вдруг выплыла из-за их спин, накрыла застывших в колонне людей, на мгновенье, лишив их возможности различить рядом стоявшего соседа, потом с такой же скоростью втянулась обратно, слизнув за собой пришельцев, будто и не стоял никто перед ними прежде.