Все хроники Дюны (авторский сборник) - Герберт Фрэнк

Сначала песчаная форель, потом червь — это часть великого цикла, в конце которого образуется Пряность. Этот цикл помещается в теле Императора, отмечает его время.

— Давайте двигаться, — произнес наконец Лето.

Монео мучила мысль о том, что он что-то пропустил. Он вышел из задумчивости и посмотрел в улыбающееся лицо Айдахо.

— Это называется витать в облаках, — смеясь, произнес Лето.

— Простите меня, господин, — сказал Монео. — Я…

— Ты витал в облаках, — повторил Лето, — но в этом нет ничего страшного.

Лето поудобнее разместился в тележке, закрыл защитный пузырь, оставив снаружи только голову и двинул свой экипаж. Повозка начала медленно взбираться на подъем.

Айдахо поравнялся с Монео.

— Под тележкой есть воздушная подушка, но он пользуется колесами, — сказал Айдахо. — Почему он это делает?

— Господу Лето нравится использовать колеса вместо антигравитации.

— Но почему? И как он управляет этим экипажем?

— Вы его не спрашивали?

— У меня не было такой возможности.

— Императорскую повозку изготовили на Иксе.

— Что вы хотите этим сказать?

— Говорят, что Господь Лето приводит экипаж в движение, когда начинает думать об этом каким-то особым способом.

— Но точно вы не знаете?

— Такие вопросы не доставляют ему удовольствия.

Даже для близких ему людей Лето остается загадкой, подумал Монео.

— Монео, — окликнул Лето своего мажордома.

— Вам лучше вернуться к своим обязанностям, — сказал Монео, жестом направляя Айдахо в арьергард.

— Я бы предпочел быть впереди, — возразил Дункан.

— Господь Лето не желает этого! Ступайте назад!

Монео поспешил занять свое место возле лица Лето, заметив, что Айдахо выполнил его приказ.

Лето взглянул на Монео.

— Ты очень хорошо это исполнил, Монео.

— Благодарю вас, мой господин.

— Ты знаешь, почему Дункан хочет находиться впереди?

— Конечно, ведь именно там должен находиться командир гвардии.

— Правильно, и он очень хорошо ощущает опасность.

— Я не понимаю вас, господин. Я никогда не понимаю, почему вы делаете ту или иную вещь.

— И это правильно, Монео, Так и должно быть.

***

Присущее женщинам чувство сопричастности является изначально семейным чувством — забота о детях, собирание и приготовление пищи, общие радости, любовь и горести. Похоронный плач — явление тоже изначально женское. Религия при своем зарождении была чисто женской монополией, она была отнята у женщин только после того, как стала мощной социальной силой. Женщины были первыми учеными-медиками и практикующими врачами. Между полами никогда не существовало явного равновесия, потому что власть обусловлена ролью точно так же, как и знаниями..

Это утро было совершенно катастрофическим для Преподобной Матери Терциус Айлин Антеак. Она прибыла на Арракис со своим Вещателем Истины Маркус Клер Луйсейал и официальной делегацией после трехчасового пребывания на корабле Гильдии, зависшем на стационарной орбите. Во-первых, они получили апартаменты на самой окраине Города Празднеств, в одном из последних домов квартала посольств. Комнаты были малы и не слишком чисты.

— Еще немного и нас поселили бы в трущобе, — сказала Луйсейал.

Во-вторых, их лишили средств связи. Экраны мониторов не зажигались, какие бы кнопки ни нажимали и какие бы диски ни вращали прибывшие.

Антеак, не скрывая гнева, обратилась к одной из Говорящих Рыб — женщине с насупленными бровями и мускулатурой грузчика.

— Я хочу обратиться с жалобой к вашему командиру!

— Во время Праздника не допускаются никакие жалобы, — хрипло ответила амазонка.

Антеак прожгла женщину горящим взглядом, но этот взгляд, от которого приходили в замешательство Преподобные Матери, вызвал у стражницы лишь улыбку.

— У меня есть приказ. Я должна оповестить вас, что ваша аудиенция у Бога-Императора отложена на последнее место в ряду аудиенций.

Большая часть делегации Бене Гессерит уже слышала об этом, и даже самые мелкие сошки прекрасно поняли, значение этой немилости. Все партии Пряности к этому времени будут уже распределены или вовсе исчерпаны.

— Сначала у нас была третья очередь, — как можно мягче и сообразуясь с обстоятельствами, сказала Преподобная Мать.

— Таков приказ Бога-Императора!

Антеак знала эту интонацию Говорящих Рыб. Дальнейшие возражения могли спровоцировать стражу на применение силы.

Какое неудачное утро, а теперь еще и это!

Антеак присела на низкий стул у стены одной из почти пустых комнат их крошечного номера. Кроме стула, в комнате была только низкая жесткая лежанка — это жилище прекрасно подошло бы для прислуги. Обшарпанные светло-зеленые стены давно не мылись, светильник был настолько стар, что его нельзя было настроить ни на какой цвет, кроме желтого. Было похоже, что раньше комната была кладовой, в ней стоял затхлый плесневый запах, черный пластиковый пол покрывали зазубрины и царапины.

Разглаживая на коленях аба, Антеак, подавшись вперед, внимательно слушала посланницу, которая, склонив в поклоне голову, стояла на коленях перед Преподобной Матерью. У посланницы были простоватые глаза, светлые волосы; лицо и шея были покрыты потом. Платье было запылено, подол заляпан грязью.

— Ты уверена, абсолютно уверена? — Антеак говорила очень мягко, почти с нежностью, чтобы успокоить бедную девушку, которая все еще дрожала от страха.

— Да, Преподобная Мать, — взгляд посланницы опустился еще ниже.

— Ты должна пройти через это еще раз, — сказала Антеак, а девушка подумала: Мною жертвуют из-за нехватки времени. Я правильно ее поняла.

— Как мне было приказано, я вошла в контакт с иксианцами в их посольстве и передала им ваше приветствие. После этого я поинтересовалась, нет ли у них послания, которое они хотели бы передать вам.

— Да, да, девочка! Я это знаю, скорее переходи к сути.

Посланница судорожно сглотнула.

— Представитель посольства-назвался Отхви Йак, временный глава посольства и помощник бывшего посла.

— Ты уверена, что он не Танцующий Лицом?

— Нет, в нем не было заметно никаких признаков этого, Преподобная Мать.

— Очень хорошо, мы знаем этого Йака. Можешь продолжать.

— Йак сказал, что они ожидают прибытия нового…

— Хви Нори, новый посол, она должна прибыть сегодня.

Посланница судорожно облизнула сухие губы.

Мысленно Преподобная Мать решила направить несчастное создание на более элементарный курс тренировок. Посланницы должны быть более выдержанными, хотя в данном случае извинением может служить очень щекотливое и опасное задание.

— После этого он попросил меня подождать, — продолжила посланница. — Он вышел и скоро вернулся с тлейлаксианцем, Танцующим Лицом. Я в этом уверена, присутствовали все признаки…

— Я тоже уверена, что ты не ошиблась, девочка, — сказала Антеак. — Теперь переходи… — она осеклась, в Комнату вошла Луйсейал.

— Что это такое? Я сегодня весь день только и слышу, что о посланиях от тлейлаксианцев и иксианцев.

— Сейчас вот эта девушка рассказывает мне о них. Кстати, почему меня никто не известил? — Антеак посмотрела на Вещающую Истину, думая, что Луйсейал, наверное, самая лучшая в своем деле, но слишком хорошо знает себе цену. Луйсейал была очень молода, но в ее чертах угадывалась Джессика и ее ум.

— Служанка сказала, что ты медитируешь, — мягко обратилась Антеак к Вещательнице.

— Да, — кивнула та и села на кушетку, обратившись к девушке. — Продолжай.

— Танцующий Лицом сказал, что у него есть послание для Преподобных Матерей. Он использовал множественное число — я не ослышалась.

— Он знает, что нас здесь двое, — проговорила Антеак.

— Об этом уже все знают, — вставила свое слово Луйсейал.

Антеак снова обратила свое лицо к посланнице.

— Воспользуйся состоянием транса, девочка, и перескажи нам доподлинные слова Танцующего Лицом.

Посланница кивнула, села на пятки, положила руки на колени, сделала три глубоких вдоха и заговорила писклявым голосом, произнося гласные немного в нос.

— Передайте Преподобной Матери, что сегодня к вечеру Империя избавится от своего Бога-Императора. Мы поразим его до того, как он успеет прибыть в Онн. Ошибки быть не может.

Посланница испустила глубокий вздох. Глаза ее откры лись, и она взглянула на Антеак.

— Иксианец Йак порекомендовал мне поспешить назад с этим известием. Он особым образом прикоснулся К моей руке, убеждая меня в том, что не..

— Йак из наших, — сказала Антеак, — Покажи ей осязательное послание.